Маки Перчатки Черничный пирог
Шрифт:
– Хорошая актриса, сказал он, осматриваясь.
– Ты тоже я смотрю, сделал карьеру, из шавки в босса большого.
– За речью следи! – разозлился он.
Мне стало так неприятно, вообще с ними находиться. Он осмотрелся и исчез с глаз, cпустя пару минут.
Второе свидание было назначено через три дня в ресторане «Венеция». По требованию, я должна была одеть розовое платье. Что, я и розовый, простите? Я одела черное, строгое и приличное, как мое воображение, временами будоражащее.
Альбертик уже
Наконец, третье свидание он назначил на первое сентября, но место предложила я. Это убило бы его. Мы пошли на городскую выставку, уж если она утомила бы меня. То, что было бы с этим недоразвитым? Но держался он, вполне достойно, купил пару картин для матери. И кофту до сих пор носил исключительно, белую. Предатель!
Напоследок, мы вошли в кафе открытого типа, выпить капучино, а он пошел в наступление.
– У тебя редкий цвет глаз. Желто- зеленые, с серой обводкой, загадочные.
– Я знаю, ответила я. У меня дома есть огромное зеркало и смотрюсь я в него каждый день, по нескольку раз.
Он обиделся в общем. Откинул голову назад на кресло и смотрел в окно, так промолчал около часа. Господи, какой бред, я сейчас переживаю..
Проводил он меня до школы, так как у меня не закончились дела.
– Ну что скажешь? спросил он. Не хочешь продолжить?
– Нет! ответила я, будучи уверена в своем решении.
– Но почему, что плохого сделал я? Я, даже не прикоснулся пальцем..
– Это не имеет значения, ответила холодно я, чтобы не оставить сомнений.
– И черт с тобой! закричал внезапно он, будто изменился за секунду. Найди себе голодранца и вместе умирайте с голоду, рисуя маслом и выставляйтесь на ярмарках.
В его глазах были ненависть и отчаяние.
– Вот и попрощались достойно, как говорится, ответила я и ушла.
– Дрянь, крикнул, он мне вслед.
В кабинете меня ожидал гость, Нателла. Она с тревогой смотрела в окно..
– Что у тебя с ним? – спросила недовольно она.
– Уже ничего, ответила я.
– Будь осторожна, он не в своем уме.
– Я заметила. Он болен?
– Вроде да.. Его долго лечили за границей, лет пять. Только никому. Он и родился с отклонениями вроде. Отец его столько бил. А он его позорил везде.
– А где его отец?
– Его предала команда, убили лет пять назад. Когда власть перешла к другим.
– Другим?
– Отчиму Лики и отцу Давида.
– А кто это решает?
– Жизнь! – прошептала Нателла.
– Понятно. Ты пришла мне рассказать эту самодостаточную историю?
– Не дерзи.
– Я должна поработать, ты меня отвлекаешь..
– Не встречайся с ним..
– Нателла, он меня назвал дрянью и бомжом, будь спокойна..
– Это и плохо, если бы была безразлична, сказал бы, я тебе позвоню красотка. А если он разозлился, это плохо для тебя.
– Для меня? С чего это?
– Увидишь.
– Увижу, Нателла. Увижу! – сказала я и выпроводила ее за дверь.
Не то, чтобы меня испугали ее слова. Но насторожили..
Обещанного долго ждать не пришлось. Когда я вошла после работы в комнату, которую снимала последние два года. Все мои вещи были разрезаны на полоски. Я даже боялась выйти на улицу и прийти в школу к Нателле, но пришла. Ее там не было, я даже c охранником, который был старичок, знала, что там защита дяди. Какая, ни какая, но защита..
Сентябрь был спокойным, он не объявлялся. На удивление! Зато, в октябре объявилась Лика и пригласила на день рождения Давида. Я пошла из вежливости и на разведку. Альбертик был там. Слава Богу, с новой целью. Я выдохнула. Он даже не подошел. Я держалась Лики и Давида, и Давид, кстати, заметил настороженность в моих глазах.
Пять лет назад мне Альберт был противен и омерзителен. Сейчас, после услышанного, я его боялась, именно. Он постоянно улыбался, от этого и страшно. Знать какой он в гневе. Я сидела одна и чем- то задумалась, внезапно подсел Давид.
– Поняла, что от него держаться подальше надо. Или забыла, что он проткнул тебя?
– А из- за тебя меня чуть бордель не отдали.
– Я должен был спастись. И не забывай мой отец заплатил за тебя.
– Послушай, меня, даже не вздумай меня заставить чуствовать себя обязанной, я спаслась лишь чудом. Чудом!
– Осторожнее. Знаешь, что будет если он вспомнит, что ты его голову проломила бутылкой. Он порешит тебя..
– Что мне делать? – оглядываясь, спросила я.
– Не появляйся здесь.
– С огромным удовольствием. Маякни жене, чтобы не приглашала меня в такие места.
– Он запал на тебя и прямо сейчас смотрит сюда. Просто рекомендую. Не одевать красный, он на него с детства плохо реагирует. Не шути с ним, не заигрывай и не мозоль глаза.
– Может мне переехать на Антарктиду? – заявила я.
– Понятно, как хочешь, встал Давид и ушел.
С этими людьми надо определенную фигуру речи подбирать, чтобы не задеть, я пару раз осмотрелась и проверила нет ли этого идиота. Чтобы уйти.
– Меня потеряла? прошептал он, дыша мне затылок. Что у тебя с Давидом? – посмеиваясь спросил он.
– Бредишь!? – Прошептала я, испугавшись его внезапного появления.
– Бредить станешь ты, если Лика узнает. Она болээт им.. – шептал этот псих.
Прям как ты, думала я. Вы все тут больные на голову. Позже я ушла и довольно легко, без проблем. Никто и не заметил.