Макроскоп
Шрифт:
– Я попытаюсь, – сказал Иво.
Она пристегнула его, а он все время пытался удерживать изображение в фокусе.
– Нам придется провести серию ложных маневров, чтобы они не смогли правильно определить наш курс, – сказала Афра.
– И куда мы летим? – спросил Гротон.
– К Нептуну, – сказал Иво без тени юмора.
– Два миллиарда восемьсот миллионов миль в кругу друзей? – сказала Афра, тоже, впрочем, без особого юмора. Иво знал, что пройдут годы, прежде чем они туда доберутся и то по экономичной траектории.
– Ну подурачим мы их недолго, предположим, несколько часов – но что это изменит? – спросил Иво.
– Ничего не изменит, если мы не начнем настоящее ускорение. Иначе, в конце концов они нас настигнут.
Иво все удерживал в фокусе послание в общей комнате станции.
– О-о! – воскликнул он. – Кто-то его меняет!
Техник, как ни в чем ни бывало, подошел к пьедесталу, взял рукой в перчатке послание и положил новое.
Иво прочел его: СРОЧНО. В ПОГОНЮ СНАРЯЖАЕТСЯ РОБОТ. НЕМЕДЛЕННОЕ УСКОРЕНИЕ.
– Понятно, – сказал Гротон. – Одно G, пока не придумаем что-нибудь получше.
Иво услышал, как он стал пробираться к люку.
– Почему мы не можем пока отправиться к Нептуну? Там никого нет, это черт знает где, и мы сможем там скрыться... Это займет, конечно, не немного времени, но мы будем в безопасности, пока что-нибудь не придумаем.
– Вы правы, – коротко ответила Афра. – При скорости миллион миль в час, при оптимальном маршруте, это займет не больше четырех месяцев. При ускорении один G мы достигнем этой скорости примерно за полдня. Запасов у нас на год для пятерых.
Сила тяжести прижала их, когда Гротон включил двигатели.
Они были в пути – неизвестно куда. Иво поначалу потерял фокус изображения, но ему удалось вернуть его, тщательно компенсируя вращение. Компьютер делал свое дело – держал заданную точку пространства в центре экрана, но не заботился о том, как развернуто изображение, и было очевидно, что масса корабля вносила погрешности в вычисления. Компьютер не пользовался макроскопом, он исходил из абсолютного значения скорости и ее направления, известных из наблюдений в обычный телескоп. Ручная коррекция требовалась постоянно.
– Что же плохого в моем предложении? – спросил Иво, стараясь не выглядеть наивным.
– Во-первых, робот может развить гораздо большее ускорение, чем мы, так как он не ограничен пределом выносливости человека. И он нас перехватит, если это не удастся главному кораблю. Во-вторых, если мы туда отправимся, то несколько проголодаемся через год
– Ох! – проклятое чувство опасности стало уже хроническим. – А мы не сможем, к примеру, вырастить себе немного пищи? Использовать естественные ресурсы, выращивать зерно – я тут видел мешки...
– На Нептуне?
Иво не настаивал.
– Но мы можем вернуться через год. Ситуация может измениться к тому времени.
– Думаю,
– Ох! – он совсем забыл об этом. – Я думал, что Джозеф – это не обычный корабль. Атомный, тепловой щит, что-то еще. Брад говорил мне...
– Мы толчем воду в ступе, – оборвала его Афра. – Джозеф способен развить ускорение десять G, даже груженый макроскопом. Тут нет проблем. У робота просто кончится горючее, если он попытается догнать нас.
– А как долго лететь до Нептуна с таким ускорением?
Ответом была тишина, и он понял, что она считает на логарифмической линейке. Еще одна задача, которую она не в состоянии была решить в голове или ответить по памяти. Он не стал говорить, что уже знает ответ.
– Предположим, начинаем замедляться посередине, с постоянным ускорением, максимальная скорость тринадцать тысяч двести миль в час – ого – это одна четырнадцатая часть скорости света! Весь полет займет пять дней.
– Почему бы и нет? – спросил он, удовлетворенный ответом.
– Одна маленькая неприятность. По прибытию мы будем давно мертвы.
– Мертвы!?
– А как вы планируете пережить непрерывное воздействие десятикратной перегрузки?
Иво вообразил, каково весить три четверти тонны без передышки. Мощность, решил он, это еще не все. Он мог бы и сразу сообразить, она уже об этом упоминала, но только теперь до него дошел весь смысл. Он ведь думал о минутах, а не о днях десятикратных перегрузок.
– У вас имеется слишком много «нет» на мои предложения, – сказал он. – Допустим, мы направимся к Нептуну с ускорением один G. Сколько времени потребуется крейсеру ООН, чтобы нас перехватить?
– Тут много различных факторов. Наша основная и требующая срочного решения проблема – это крейсер. Если они быстро сориентируются и пойдут на перехват, то мы встретимся с ними через два дня. Если же они пойдут поосторожней и будут экономить горючее, да и мы будем маневрировать, то это займет несколько больше времени. Так как они знают, что горючее для нас не проблема, то последний вариант более вероятен. Они не станут рисковать макроскопом и попытаются отвлечь нас роботом, это будет длиться несколько дней, пока у него не кончится горючее.
– А откуда они знают о нашем двигателе? Я думал, это частное дело Брада...
– От организации, которая подписывает счета, не может быть больших секретов. К тому же, спектроскопический анализ исходящих газов разрушит все их сомнения, если таковые еще есть. Это заставит их вести себя осторожнее, приближаясь к нам, но вряд ли остановит. Более того, у них есть еще один повод захватить нас целыми – тепловой экран, – она остановилась. – Правда, мы можем немного поблефовать. Направимся в сторону Солнца, а если нам будут угрожать – разыграем самоубийство.