Макроскоп
Шрифт:
В какой-то миг ему показалось, что он услышал голос одного из стражников — смешно даже представить. Их разделяли тысячи лет, к тому же макроскоп не передавал звуки. Столь же смешным было бы предположение, что кто-то из этих людей мог видеть Иво, будто их разделяло окно.
«Командир» принял решение. Его губы задвигались — он выкрикивал команды. Стражники начали приближаться к Иво…
Не ответив Афре, Иво конвульсивно дернул ручку управления и оказался на двести футов выше, подобно птице, инстинктивно ища спасение вверху. Он увидел поднятые лица воинов, провожавших его испуганным взглядом.
— Иво, вы что-то видели, — настаивала Афра.
— Ничего, — ответил
Ланье был мужественным человеком!
— Должно быть, немного устал.
Сейчас он проплывал на высоте птичьего полета.
— Наверное, вам нужно немного отдохнуть, — участливо посоветовала она. — Эти трансформации ослабляют нас и трудно даже представить, сколько сил забирают у вас эти поиски. Ни к чему рисковать…
— Со мной все в порядке.
Он не мог поверить в увиденное и боялся признаться Афре в том, что переутомление вызвало у него галлюцинации. Не египтяне в Древнем Египте? К тому же в качестве правителей? Ведь Иво знал точно, что Египет всегда покорял соседние народы, но никак не наоборот. Несомненно, он просто немного вздремнул, и сон заменил ему картинку на экране скопа. Часто такое случается, когда читаешь: слова на странице становятся все более и более нереальными пока очнувшись, не сообразишь, что глаза-то были закрыты. Возвращаешься к тому месту, в котором скучный текст превратился в фантастические видения, убеждаешься, что там именно скучный текст и… засыпаешь опять.
Такое случается с уставшими водителями. Человек вдруг видит океанский лайнер, пересекающий дорогу, пока не понимает, что он уснул за рулем. Если этот водитель благоразумный человек, он немедленно остановится, чтобы передохнуть, в противном случае, заснув еще раз, он может уже не проснуться… Мозг применяет любопытные методы для снятия напряжения.
Он устал, и это объясняло все. Хотя Иво и не чувствовал себя разбитым. Скорее всего, это было сколь физическое, столь и психическое явление. Представляя себе расстояние, которое отделяло их от Земли — это было так далеко, что свет, отраженный от их базы, планеты Нептун, не вернется обратно и через тысячу лет, — зная все это, он подсознательно хотел прикоснуться к родной планете. Он хотел шагнуть в этот древний мир. Как ребенок, который мечтает оказаться среди героев приключенческого романа. Древний мир — приключения, богатство, слава, где не нависла угроза ядерного конца… и не существует разрушителя разума. При всех его варварских недостатках, этот мир все же лучше.
Если он еще раз уснет, то нужно будет, конечно, прерваться. Афра права — ни к чему изматывать себя, занимаясь столь важным делом. Ошибка на год или на два собьет их с курса на световой год, а то и больше. Лучше внять голосу разума, отдохнуть несколько часов и сделать все как следует, чем совершить прыжок, имея ошибочные исходные данные.
Это был не просто экскурс в историю Земли. И это была не праздная прогулка в космосе; совершая серию прыжков, они пытались составить карту искривлений пространства, и ошибка в день может свести на нет все усилия. Во что может вылиться крошечная погрешность при большом прыжке? Карта не имеет смысла, если она не точна. А без точной карты они никогда не смогут вернуться на Землю. Только с помощью макроскопа можно установить их местоположение с необходимой точностью, телескоп на расстояниях больше тысячи световых лет бесполезен.
— Вам лучше знать, Иво, — спокойно сказала Афра.
Он решил уж было отдохнуть.
— Спасибо, — ответил он. — Я не думаю, что у нас хорошие отношения с Египтом [36] . Где бы еще попытаться…
— Попробуйте Дамаск.
— Это по пути.
Он мог бы переместиться в Дамаск мгновенно, так как его координаты были занесены в компьютер, но он решил совершить этот переход «пешком». Это могло придать ему столь необходимую сейчас уверенность в себе.
36
По-видимому, автор обыгрывает ситуацию, сложившуюся во взаимоотношениях США и Египта в конце шестидесятых.
Со скоростью реактивного самолета он пронесся над дельтой Нила и оказался над морем. Его маршрут проходил через юго-западный угол Средиземного моря, наверное, этим же путем пользовались египетские корабли для военных походов и торговых экспедиций в Малую Азию. Правда, в отличие от них, он путешествовал высоко над водой. Наверное, таким же образом легендарные духи Ближнего Востока — джины и прочие могущественные и злобные эфемерные создания, — пересекали в одно мгновение страны и моря. Должно быть, их количество сильно уменьшил библейский царь Соломон, запиравший их в бутылки, ежели они отказывались присягать ему на верность. Говорят, что некоторые из них так и остались в заточении на тысячи лет. Они как бы путешествовали во времени с помощью макроскопа, наблюдая, но не имея возможности вмешаться в происходящие события. Какая ужасная судьба — быть навсегда запертым в крохотном пузырьке.
Он потерял много времени, и его исход из Египта пришелся на позднее время суток. День догорал, и он мчался навстречу тьме. Лучи заходящего солнца играли на волнах, кромка облаков окрасилась в багровый цвет.
Невозмутимо море Прилив его экстаз, Приходящий ночью…Ну и что с того, что это Средиземное море, а не болота Глинна? Слова поэта все равно справедливы.
На горизонте Иво заметил корабль. Он свернул к нему: большая галера, двенадцать или четырнадцать весел по бортам ритмично уходят в воду. Выходит, они вправду использовали их в древние времена! Парус на мачте был свернут — ветер слабоват. «Хотят, наверное, к вечеру добраться домой», — подумал Иво, и не удивительно, корабль всего лишь сорок футов в длину. По сравнению с современными лайнерами, тысяча футов от кормы до форштевня (Иво грустно улыбнулся, вспомнив каламбур Брада)… Хотя у этой галеры что-то не видно было форштевня… Да даже поставить ее рядом с трехсотфутовым фрегатом…
Нет. Эта игрушка вряд ли решится далеко отходить от порта.
Иво летел слишком низко и слишком медленно, а ведь он хотел достигнуть Дамаск затемно. Он не мог позволить себе глазеть на каждую достопримечательность на его пути, сколь бы заманчивой не была такая возможность.
Он попытался подняться, но не сдвинулся. Океан был гораздо ближе и не казался таким спокойным. Зеленые волны грозно вздымались всего в сорока футах от него. Потянуло холодом. Он сосредоточился на управлении макроскопом и закрыл глаза. Если он опять задремал, то нужно исправить свою оплошность прежде, чем кто-то заметит. Чувство собственного достоинства требовало хотя бы сохранить лицо в этой ситуации. Если это просто пальцы соскользнули с ручки — то нет проблем. Значит так — шар координатного рычага в правой руке, и она автоматически управляет полетом, так что Иво практически не задумывается над ее действиями, совершая перемещения. Один легкий поворот и…