Мала и Инквизитор. Как избежать костра
Шрифт:
Глава 3. Мала
В подземелье жутко воняло гнилью и сыростью. В спертом воздухе не осталось ни намека на чудесный аромат колдовства, и во мне стремительно росло желание уткнуться носом в мощную спину инквизитора и с наслаждением вдохнуть его запах.
Можжевельник, лесная свежесть…
Но мужчина шагал впереди бодрой, твердой походкой, проход сужался, факелов, освещающих путь, становилось все меньше, и темнота заглатывала нас с ярым аппетитом, так что я не решалась приблизиться к нему. Шла на расстоянии
Да и мне пора выбросить из головы мысли об охотнике, вырвать из сердца греющее воспоминание о его тепле и запахе и сосредоточиться на главном — на освобождении моей беспечной сестренки, вечно попадающей в передряги. И кто должен спасать ее обожающий приключения задок? Конечно же старшая сестра, несущая на своих плечах проблемы всей семьи! У меня же в последнее время та-а-ак мало забот…
Вскоре коридор сменился широким пространством, абсолютно неосвещенным, холодным и оттого немножечко страшным. Охотник замер, вынудив меня резко затормозить.
— Пришли.
— Чудно. — Вглядевшись во тьму, я смогла различить очертания решеток. — Где вы заперли недавно пойманную воровку?
На вопрос инквизитор никак не отреагировал. Стоял рядом, не шевелясь, и смотрел прямо перед собой.
М-да, все же я изрядно перестаралась с колдовским мороком. Хотя бы дышит, и то хорошо…
Придется искать самой.
— Элена! — позвала громко и сразу поежилась от звука собственного голоса, эхом отразившегося от сырых стен катакомб. — Отзовись! Тут такой мрак, что наш дядюшка ногу сломит!
— Мала? — долетело до ушей. — Мала, я здесь! Здесь, в самом конце!
Не раздумывая я рванула вперед. Помимо голоса сестры в подземелье отчетливее зазвучала беготня крыс. Лязгнули цепи, раздались ужасные кряхтения больных людей. Элена здесь не одна, оно и понятно: в нижних катакомбах держат многих преступников. Кого-то быстро уводят на казнь, а кто-то проводит в заточении все свои оставшиеся дни, медленно загнивая.
Но фейри среди них не держат. Элена оказалась исключением: никто не знает, что она ведьма, та не колдовала, когда ее поймали. Подумали, что она всего-навсего воровка. И это прекрасно, ведь спасти ее от костра было бы довольно проблематично.
Гораздо легче очаровать одного из инквизиторов и спуститься в тюремное подземелье.
— Вот это да-а… — восхищенно протянула Лени, когда я замерла напротив ее темницы. Ориентиром послужили ее глаза — они зажглись от переизбытка эмоций ярким лазурным светом. — Как ты сюда попала? Я уж думала, буду гнить здесь вечно.
— Я сдалась в плен. Таков план.
— Какое прескверное начало плана…
Даже плохо видя ее лицо, я знала, что она поджала губы — то ли от досады, то ли от замешательства.
— Его бы в помине не было, если бы ты держала свои руки при себе, — огрызнулась, прежде чем начать колдовать над замочной скважиной.
Чары подействовали быстро
Не успела и шагу ступить, как мне на шею бросилась эта мелкая недотепа.
Конечно, мелкой называть ее весьма неприлично и неправильно: в прошлом месяце миновало восемнадцать лет со дня ее рождения. Но для меня она всегда будет мелкой. И недотепой, разумеется, тоже. Иногда мне кажется, что, помимо владения огнем, у нее есть еще один дар — часто и успешно вляпываться в неприятности.
— Ты же знаешь, как я люблю блестяшки, — елейным голоском произнесла Лени, наконец отлипнув от меня, но предусмотрительно взяв под руку. — Не удержалась. Я не виновата, что тот торговец отказался мне их продавать! Видите ли, он только с кализийцами имеет дело… А я всего-то наполовину сербчанка.
Элена была сильно похожа на нашу общую мать. Мама была родом из Сербении и имела выраженные черты коренного народа. Узкие глаза, острые скулы, продолговатое лицо и длинные цвета воронова крыла волосы — все это в какой-то степени унаследовала сестра.
Я же больше походила на своего отца, которого где-то черти носят уже двадцать пять лет. То бишь с самого моего рождения.
— Почему сама не сбежала, пока была возможность? — Я щелкнула ее по лбу, как бы в напоминание, что за свою выходку она у меня обязательно поплатится. Весь дом вычистит. И еще с месяц траву у забора будет косить. — Магия-то при тебе, глупая ты курица.
— Но ты же запретила мне колдовать, когда рядом инквизиторские псы! — воскликнула возмущенно. Глаза ее при этом загорелись немного ярче. — Они почуяли бы… А мне рано в пламя нырять, знаешь же!
Еще бы! Мало она пожила, чтобы так просто в огне сгинуть. Да и правду она говорит: я внесла в наши негласные правила запрет на ее колдовство. У Элены давно магия перестала быть стабильной, так что чем меньше она колдует, тем лучше для всех.
Но поругать-то ее надо. Иначе совсем разбалуется.
— Ладно. Давай выбираться.
Я потянула ее к выходу, где остался стоять инквизитор, стараясь не обращать внимания на писк под ногами и доносящийся с разных сторон кашель. Кто-то бубнил себе под нос, но я не могла разобрать слов. Было неясно, сколько людей сидит здесь взаперти, но я знала, что достаточно много и что все они наблюдают за нами. Возможно, завидуют нашей скорой свободе. Но просить о помощи они не станут.
Потому что знают, что мы ничем не поможем им. Среди них нет фейри. Нет наших. И я не должна испытывать угрызения совести: все эти люди совершили тяжкие преступления.
Они прекрасно осознают это. Может, поэтому и молчат…
— А это кто?
Элена во все глаза вытаращилась на гиганта, по-прежнему стоящего неподвижно. Чудилось, что он даже не дышит. Таким равнодушным я его еще не видела: для него привычно состояние «злой, большой, суровый».
— Никто. Пошевеливайся.