Малефисента. История тёмной феи
Шрифт:
– Правда? – чуть оживилась Малефисента.
– Конечно, ягодка моя. В конце концов, я руковожу этой школой.
Так Малефисента начала учиться магии. Поначалу эта учёба оказалась совсем не такой, как она ожидала. Ей приходилось изучать свойства волшебных растений и искусство составлять зелья, потом она быстро освоила способы зачаровывать неодушевлённые предметы и прочую магическую рутину. И хотя Малефисента оказалась очень способной и училась лучше, чем все остальные, она ясно видела, что учителя её недолюбливают. Они никогда не хвалили её и не заботились о ней, как о других ученицах. Не то чтобы её это сильно огорчало, но она часто чувствовала себя здесь лишней.
Во время уроков полёта, пока остальные феи и эльфы учились правильно работать крыльями, она просто сидела и читала книги,
Она довольно быстро осознала, что с помощью книг может добиться чего угодно. Чтение захватило её, наполнив жизнь новым смыслом. Каждый день она с нетерпением ждала окончания уроков, чтобы забиться в свой домик на дереве, и читала, частенько делясь новыми знаниями со своими воронами. Домик Малефисента украсила разными вещицами, которые приносили ей птицы. Ей казалось очень любопытным, что у некоторых из них были свои явные предпочтения. Например, Опал питала особую страсть к цветным окатанным морем стекляшкам, блестящим пуговицам и бусинкам вроде тех, которыми расшивали нарядные бальные платья. Другие птицы приносили Малефисенте травы для зелий или яркие пёрышки, а иногда даже невесть откуда утащенные чашки, медные колокольчики и другие вещи, чем-то привлёкшие их внимание. Девочка любила проводить время со своими воронами и учить их всему, что успела почерпнуть из книг о магии птиц и их сокровенных знаниях. Так, она стала учить их открывать для неё свой разум, чтобы она могла видеть мир их глазами или общаться с другими существами и узнавать всё про их родные края. Малефисента и не догадывалась, что в мире есть столько других стран – до тех пор, пока вороны не поведали ей о множестве королевств, протянувшихся во все стороны в бесконечность. Пернатые друзья были её главной отрадой, особенно с учётом того, как мало общего было у неё с её соученицами. Другие феи непрестанно болтали о всякой ерунде, без конца осыпая друг друга комплиментами за какие-то совершённые глупости.
«Мерривеза, твои крылья сегодня выглядят просто великолепно!» – Малефисента постоянно слышала что-нибудь в этом роде, помешивая в котле ягоды паслена. Среди одноклассниц Малефисенты фея Мерривеза пользовалась большим авторитетом, хотя сама она находила её ничем особо не примечательной, разве что большой любительницей покомандовать. Тем не менее учителя тоже очень выделяли и хвалили её, отчего та ещё больше задирала нос, становясь совсем уж несносной. Но, несмотря на привычку грубить и непомерно раздутое самомнение, училась Мерривеза очень хорошо – даже перемены она проводила в школьном дворе за книгами или поучала других фей. Одно время Малефисента думала, что они с ней могли бы подружиться, но Мерривеза и не пыталась скрывать, что бескрылая фея ей страшно не нравится. Дня не проходило, чтобы одноклассницы не дразнили Малефисенту и не унижали её. Когда она корпела над каким-нибудь зельем, феи смеялись над ней за то, что ей приходится бегать между кладовкой и котлом, в то время как остальным достаточно было перепорхнуть, один раз взмахнув крыльями. За спиной у неё постоянно шептали всякие гадости вроде «Уродина бескрылая!» или «Огрица рогатая!».
Как-то раз на одном из послеполуденных уроков фея по имени Фауна, одна из лучших подружек Мерривезы, подняла руку, чтобы задать вопрос учительнице. Это была скромная милая фея с хорошеньким личиком, которая всегда одевалась в зелёное. Обратившись к госпоже Лепесток, она так разнервничалась, что никак не решалась заговорить – пока Мерривеза не подтолкнула её локтем в бок.
– Госпожа Лепесток, а может, было бы… гм… наверное, всем было бы приятнее, если бы Малефисента надевала в школе какой-нибудь головной убор, чтобы прикрыть… прикрыть её отвратительные рога, – тихо прошелестела Фауна.
Малефисента тут же отвлеклась от своего побулькивающего котла и уставилась на учительницу: интересно, что та скажет? Отчаянно краснея под её взглядом, учительница пробормотала, то и дело сбиваясь:
– Полагаю, да, это было бы приятнее и не так… гм… не так отвлекало бы нас от занятий. Пожалуй, мне стоит поговорить об этом с её опекуншей.
Остальные девочки ещё хихикали над ответом госпожи Лепесток, когда в класс, обводя учениц и преподавательницу уничтожающим взглядом, неожиданно вошла директриса Академии:
– А вот я полагаю, что Малефисенте было бы приятнее, если бы вы все враз остались без крыльев! Тогда вы не зудели бы вокруг неё как назойливые мухи, пока она трудится над сложным зельем. Да только она, в отличие от вас, не позволяет себе бездумно высказывать всякую чепуху, которая приходит ей в голову.
Малефисента побледнела от смущения так, что её кожа почти утратила зелёный оттенок.
– Я вовсе не… я так не думала… – заикаясь, пролепетала она.
– А хоть бы и думала. Кто тебя осудит? – Нянюшка снова оглядела класс и продолжила: – Стыдно вас слушать, честное слово. Отвратительные рога… подумать только! А вам никогда не приходило в голову, что в мире полно существ, которым могут показаться отвратительными ваши крылья? Или вы считаете, что даже солнце восходит и заходит потому, что так нравится феям? Нет, милые мои, мир населён не одними только феями! В нём есть множество других прекрасных, очаровательных и могущественных созданий, совсем не похожих ни на меня, ни на вас! И тебе, Фауна, лучше бы об этом не забывать! Да и всем остальным тоже!
Фей эта речь не особенно взволновала. Когда Легендарная принималась разглагольствовать о подобных вещах, её слушали вполуха. В самом деле, что за глупости?! Само собой, всем известно, что нет ничего на свете прекраснее крыльев! Разве кто-нибудь может рассуждать иначе? Легендарная слишком уж серьёзно ко всему относится. Она совсем не такая, как её сестра. Фея-Крёстная гордится своими крыльями, поёт красивые песни и преподаёт самый лучший предмет во всей школе – исполнение желаний! Все феи-ученицы ждут не дождутся, когда перейдут в старший класс, чтобы получить возможность изучать его.
Сама Мерривеза не сомневалась, что эта возможность – высшая честь для учениц Академии. И все до единой феи были уверены, что у Малефисенты нет ни единого шанса. О каких шансах можно говорить, если на эту честь претендовали такие её одногодки, как Мерривеза, Фауна и Флора! Да и сама Фея-Крёстная открыто говорила, что Флора, Фауна и Мерривеза вполне способны рассчитывать на эту награду. А поскольку на статус исполнительницы желаний могли претендовать лишь три феи из каждого выпуска, то глупо было даже надеяться, что Малефисента – или, если уж на то пошло, любая другая фея из их класса – может всерьёз рассчитывать сделать исполнение желаний своим призванием. Ну и что с того – существует много других полезных занятий, которым могут посвятить себя выпускницы Академии, дело найдётся для каждой.
Смерив напоследок Мерривезу и её подружек свирепым взглядом, Нянюшка удалилась. Едва за ней закрылась дверь, в классе поднялся протестующий гвалт.
– Да что она так защищает эту Малефисенту?! – негодовала Мерривеза. – Что в ней хорошего?!
– Она даже летать не умеет! – выкрикнула какая-то фея.
– Ты даже вообще не фея! Тебе здесь не место. Убирайся обратно в Аид! – категорично заявила Малефисенте другая.
Малефисента сидела на своём месте, оцепеневшая и перепуганная. Она никак не могла понять, за что остальные феи так её ненавидят. Неужели правда из-за рогов? Или в ней действительно есть нечто ужасное? Может, она злодейка?
Но она не чувствовала себя злой.
Она ощущала себя самой обыкновенной – такой же, как другие. Вернее, она так думала. Но если поразмыслить как следует – то откуда ей знать, как ощущают себя другие? Может, она и в самом деле злая.
«Должно быть, родители знали, что я злая. Поэтому они и бросили меня в дупле с воронами».
Под градом насмешек Малефисента вдруг почувствовала, как внутри неё набухает нечто огромное, жгучее… и ужасное. Её как будто жгло огнём изнутри, и казалось, что этот огонь вот-вот прорвётся наружу. Она и моргнуть не успела, как её тело вдруг охватило удушающим зелёным пламенем.