Маленькая голубка
Шрифт:
— Спасибо, — искренне сказал я. Несмотря на то, что он причинил мне безумную боль, было бы в миллион раз хуже, если бы я оставила порезы без лечения.
Особенно кусок дерева в колене.
Доктор пожал мне руку, а затем пожал руку Максимо.
— Я надеюсь, вы приобретете столик на благотворительном вечере в больнице в следующем месяце.
— Я всегда это делаю, — сказал Максимо, ничуть не обеспокоенный тонко завуалированным вымогательством.
Черт, это, наверное, стоило целое состояние,
Это будет не первый счет, который попадет в коллекторское агентство, и я знала, что это не последний.
После ухода врача и медсестры, мы молчали. Все мои мысли были о том, что будет дальше.
Убивать он меня явно не собирался. Я предполагала, что он отвезет меня домой — скорее всего, после того, как пригрозит мне молчать.
Может быть, это делало меня дерьмовым человеком или дерьмовой дочерью — или и той, и другой, — но я не пошла бы в полицию. Вероятнее всего их вообще волновала смерть Шамуса. Это не стоило того, чтобы оказаться в приемной семье. Или, что еще хуже, если бы они решили, что я виновата в его смерти.
Быстрый опрос его приятелей показал бы, что у меня было много мотивов.
Мой план состоял в том, чтобы вернуться к себе домой, сосредоточиться на том, как выжить, и сделать вид, что последних нескольких дней не было.
Медсестра вернулась с бандажом и показала мне, как надевать его на ногу, хотя я и так это знала. Она вручила Максимо мои выписные и рецептурные документы, а затем пересказала предписания врача.
К тому времени, когда она закончила свою речь, обезболивающие препараты уже начали действовать.
Это были не обезболивающие таблетки…
Моя голова была похожа на воздушный шар, и мне было сложно ориентироваться.
Неужели здесь всегда был такой яркий и раздражающий свет?
И всегда ли Максимо был таким горячим?
Нет. Определенно нет.
Это из-за наркотиков.
Монстры не бывают горячими.
Мне нужно выбраться отсюда. Я уверена, что моя голова-шар может просто улететь.
Не дожидаясь помощи, я встала и покачнулась, как от лекарств, так и от боли в ноге.
Максимо выглядел готовым задушить меня.
— Осторожнее.
— Я в порядке, — сказала я, как мне показалось, в миллиардный раз за день. Настолько много, что это слово уже даже не звучало как настоящее. — Хорошо, хорошо, хорошо.
— Я позволю вам отвезти ее домой. Свяжитесь с нами, если возникнут какие-либо проблемы, — она посмотрела на меня. — Выздоравливай, голубка.
Мне не нравилось, что она меня так называет. Мне не нравился ее голос.
Но это было лучше, чем если бы она называла
— Спасибо.
— Давай я попробую найти тебе чистую одежду, — сказала она, направляясь к двери.
— У нас есть, — сказал ей Максимо.
Я бросила взгляд на свою грязную одежду и поморщилась. Лучше бы я осталась в больничном халате с открытой попой, чем пыталась снова надеть это безобразие.
Когда она открыла дверь, в коридоре стоял красавчик. Он бросил Максимо сумку и так же быстро ушел.
Максимо вытащил пару флисовых штанов и серую футболку.
Слава богу.
Он сорвал бирки с футболки и протянул ее мне, после чего отвернулся.
Я стянула с себя колючий халат, а затем натянула супермягкую футболку.
— Штаны, пожалуйста.
— Садись, — приказал он.
Точно. Трудновато будет надевать их, когда я даже стоять не могу.
Я плюхнулась на смотровой стол. Максимо сделал шаг ближе, но внезапно остановился. Он протянул мне штаны, а затем снова отвернулся.
Надев их, я встала, чтобы натянуть резинку на талию. Я попыталась сделать шаг к инвалидному креслу — я не была совсем уж безответственной дурой, — но Максимо подхватил меня на руки.
— Я могу ходить.
— И посмотри, к чему это привело.
— Хорошо, я могу ехать в инвалидной коляске.
— Или ты можешь молчать и позволить мне нести тебя.
Я сузила глаза, но промолчала. Если он хочет тратить свое время и силы на то, чтобы тащить меня, то это его дело.
Это лучше, чем чувствовать, как ткань инвалидного кресла царапается о мою спину.
Когда мы вышли на улицу, громила уже ждал возле внедорожника. Как и во время последней поездки, Максимо сел на заднее сиденье и усадил меня к себе на колени, после чего передал другому мужчине рецепты.
— Принеси эти лекарства.
— Я могу это сделать, — возразила я.
— Эш с этим справится.
— На моей улице есть аптека. Я куплю их завтра, когда пойду за покупками.
— На твоей улице?
Я кивнула во время зевка, усталость и болеутоляющие препараты вдвойне одолевали мой мозг.
— Ты не выбросил меня из машины. И не отвез меня куда-нибудь, чтобы убить.
— Ты думала, что я убью тебя?
— Ну да. Но ты этого не сделал, значит, ты отправишь меня назад в мой дом.
Его тело напряглось.
— Ты туда не вернешься.
— Я там живу.
— Больше нет.
— Что ты имеешь в виду? Это все, что у меня есть.
— Больше нет, — повторил он.
Я пыталась следить за ходом разговора, но в моей лекарственной дымке все было бессмысленно.
— Дело в том, что ты спас мне жизнь. Я не пойду в полицию. Мы квиты. Ты можешь просто высадить меня где угодно.