Маленькая леди и принц
Шрифт:
– Ну и что тут особенного, Эм? – спросила я. – По-моему, все как раз таки в норме. Объединитесь с няней Эг в одну команду. Она тебя всегда любила.
Из трубки послышался фирменный вздох Эмери.
Однако даже он на меня не подействовал.
– А Уильям где? – спросила я. – Пусть и он тебя под держит!
– Ему пришлось улететь в Чикаго по срочным делам. К тому же они с папой поскандалили из– за… Я толком ничего не знаю. Уильям, кажется, пристрелил, кого не должен был…
Бедняга Уильям. Ходил на охоту, чтобы раздобыть еды. Меня охватил
– Послушай, Эм, ты теперь мать,– сказала я. – И имеешь полное право отстаивать свою точку зрения. Прояви твердость! В конце концов, пошуми!
– Я попыталась.– Голос Эмери задрожал. Я ясно увидела, как ее прозрачно-голубые глаза наполняются слезами. – Но вышло почему-то слишком странно… Меня после этого чуть не вырвало. Я знала, что так и будет. Приезжай хотя бы на один вечер! Ну пожалуйста, Мел! Мы как раз планируем обсудить, как отметим крестины. Папа все носится со списком гостей, измучил нас до невозможности!
Я взглянула на странички ежедневника. Себастьяну Огилви следовало растолковать единственное: что красные джинсы вышли из моды еще в начале девяностых. Убивать на него много времени я не собиралась. Поэтому могла уйти из офиса часа в три – при условии, что Габи согласится обсудить список блюд во время ланча, а не вечером…
– Ты могла бы сделать вид, что захотела проведать Храбреца,– произнесла Эмери слишком торопливо для представительницы Ромни-Джоунсов, которой отведена роль эфирного создания, чуждого интриганству. – Я скажу, что позвонила тебе, поскольку он отказывается от корма. Или что-нибудь в этом роде. Пожалуйста! А рано утром поедешь в Лондон и в десять будешь на работе. И потом, – добавила она, явно собираясь воспользоваться козырной картой,– ты мне просто нужна. Я мечтаю, чтобы рядом оказалась сестра. Аллегра заезжает, только чтобы наорать на маму. И она совсем не то! Малыш ее боится как огня.
Последовало непродолжительное молчание. Мне представилась Аллегра, порхающая с дьявольским видом по детской, точно злодейка из сказки.
– Пожалуйста!–дрожащим голосом повторила Эмери.
– О господи,– простонала я, тая, как окаченный волной замок из песка. – Ладно. Только скажи миссис Ллойд, чтобы приготовила на ужин что– нибудь вкусное! Не желаю с дороги переругиваться с папой над тарелкой жидкого куриного супа!
– Вот здорово! – воскликнула Эмери вмиг повеселевшим голосом. Связь прервалась.
Ненавидя себя за слабость, я приготовила еще кофе и достала из верхнего выдвижного ящика коробку с дивными французскими конфетами, которыми я утешалась после особо неприятных встреч и телефонных разговоров. Конфеты были не простые, а диетические, я запаслась ими, следуя совету самой Соланж («Лакомься с умом, Мелисса». Неодобрительный взгляд на мой живот. «Вот в чем главная проблема британцев. Набивают желудок разной гадостью».) Работа у меня была столь нелегкая, что верхний слой конфет я успела уничтожить почти весь.
Немного успокоившись, я снова сняла трубку и набрала рабочий номер Нельсона с намерением сказать ему, чтобы к ужину он меня не ждал.
– А я задумал приготовить уэльские отбивные из баранины! – разочарованно воскликнул Нельсон. – Может, просто позвонишь домой из кухни, скажешь, чтобы переключились на громкую связь, и успокоишь их всех по телефону?
– Нет,– убитым голосом ответила я. – Тогда они будут хором кричать на аппарат. И потом, если я съезжу сейчас и придумаю какой-нибудь выход, тогда не придется терять уйму времени в будущем.
– Выход тут можно придумать один,– сказал Нельсон. – Несколько недель подряд транслировать жизнь вашей семьи в прямом телеэфире. Тогда зрители дружно проголосуют – и Ромни-Джоунсов навек отправят в космос.
– Ты еще далеко не все знаешь,– пробормотала я, с ужасом представляя себе, какими страстями грозят обернуться крестины. Отец непременно пригласит всех родственников, перед которыми жаждет повыставляться. Имя же им – легион. – Я только на ночь. Завтра утром вернусь. Поэтому, может, не будешь готовить отбивные сегодня? Чтобы не пропадали?
– А они и не пропадут,– весело проговорил Нельсон. – Я пригласил на ужин Леони.
– Леони? – Мое сердце сдавило странное чувство, по-видимому ревность. Меня дома не будет, а Нельсон устроит себе романтический вечер. – Ты не говорил, что она приедет…
– А что, должен был?
– Гм, конечно не должен,– ответила я. –Просто я не думала, что вы до такой степени подружились…
– Я решил, что над о получше ее узнать до того, как мы отправимся в путешествие,– произнес Нельсон невозмутимым тоном. – По-моему, ты не очень-то довольна, хоть на прошлой неделе по собственной воле взяла на себя роль купидона.
– Да нет, я довольна. Если отбивных будет много, может, позовешь еще и Роджера? – торопливо произнесла я.
– Может,– несколько странным голосом ответил Нельсон. Он помолчал. – Ты что, не хочешь, чтобы я приглашал Леони? Но почему? Неужели– ревнуешь?
– Нет! Нет! – воскликнула я. – Нет, что ты. Просто мне показалось, что с ней немного», скучно. Вот и все. В любом случае ты волен приглашать на ужин кого угодно. Я вернусь завтра, так что, если парочка отбивных останется, будет замечательно! – чересчур бойко произнесла я и положила трубку.
Габи, явившаяся ко мне во время перерыва на ланч, чтобы поговорить о канапе и прочих закусках, приняла новость о Нельсоне и Леони с нескрываемым возмущением.
– Леонизер Скрудж приедет на ужин? – воскликнула она. – Да поможет Нельсону Господь Бог! Готова поспорить, они будут целый вечер разглагольствовать о кредитных картах, а потом битый час пререкаться с таксистом, чтобы он отвез ее домой за минимальную плату.
– Надо понимать, ты не воспользовалась ее советами? И не стала копить деньги на пенсию?