Маленькая слабость Дракона Андреевича
Шрифт:
– Ммм… – смешиваются наши тихие стоны при прикосновении губ.
Мы смотрим друг на друга осоловелыми, остекленевшими от удовольствия глазами.
Мягко...
И очень быстро ощущения от него меняются. Отмораживается.
Поцелуй… прохладный… и как будто очень расчётливый. В верхнюю губку… в нижнюю губку… в бровь. Броня возвращается на своё законное...
– Полетала? – всё ещё хрипло.
– Аха…
– К стене, – молния на его брюках застёгивается, я слышу звук. – Теперь поработаем. Подвигайся.
Он
А? Вот так, да? На подкашивающихся, дрожащих ногах и задыхаясь от…
Окей… окей…
Закрываю глаза. Двигаюсь, на лице мелькает ленивая улыбка при воспоминании о каждой эмоциональной детали нашего секса. Я танцую… Он работает.
– Всё! – выдыхает он кратко.
По моим бёдрам стекает его сперма. Он наблюдает, как я беру салфетки и вытираю её.
Дотягивается до бутылки с водой. Открывает. Делает несколько глотков. Я любуюсь тем, как двигается его кадык.
Протягивает мне. Его глаза тоже пьяные.
Отдаю ему бутылку.
Перехватывает мою руку. Задумчиво гладит пальчики. Подносит к губам, прижимаясь ими к костяшкам.
– Спасибо за работу… – отпускает. – Свободна.
Я улыбаюсь ему. Внутри созревает какое-то будоражащее решение. Пытаюсь его сформулировать.
Что там у меня?...
Разворачивается, я наблюдаю, как он удаляется.
А!!!
– Олег!
Медленно поворачивается.
– Вчера я работала на телефоне Крис.
Внимательно слушает, чуть склонив голову к плечу.
– Ей пришла рассылка из «Молекулы».
Расслабленность на его лице тут же трансформируется в… Но это доля секунды! И опять нечитаем. Но по тому, как начинает колотиться моё сердце, я понимаю, что тема «Красная»!
– Приглашение на мастер-класс по скарфингу. Я хочу это уметь.
– Нет.
– Ещё раз подумай.
– Я уже подумал. Нет.
– Ты вынуждаешь меня, Олег, отказаться от прозрачности в наших отношениях.
– Это шантаж.
– Нет. Это твои необоснованные страхи. И мои желания. Если я не могу реализовывать их с тобой, значит, мы не идеальны. А я не хочу поддерживать неидеальную связь. У тебя нет ни одной причины отказывать мне.
– Они обоснованные, Женя.
– Ты можешь оставаться со своими страхами, а можешь двигаться со мной. Определись. Свободен.
– Свободен?
– На всякий случай напомнила, что ты свободен в своих решениях. Как и я. Мы же не связаны договором о взаимных Хардах?
– Какая же дрянь! – неверяще качает головой, глядя вверх.
Изображаю реверанс.
– Окей. Хочешь уметь? Я научу тебя сам.
Выходя, громко хлопает дверью.
Ух! – вздрагиваю я.
А зонт даже не заметил…
Открываю окно в кабинете Крис, стаскиваю из её пачки сигарету. На улицу идти не хочется. Курилку Олег категорически запретил. Сам он их не выносит и всегда курит на улице. Очень редко в окно, в своём кабинете. Если какой-то конкретный ахтунг.
Накидываю куртку и сажусь на подоконник.
Снег валит… протянув ладонь, ловлю снежинки и топлю их, выдыхая дым. Капли стряхиваю.
Вздрагиваю от звука ключа в замочной скважине. Это Крис…
Заходит, скидывает шубку.
– Привет, детка.
– Привет, любимая.
Закрывает дверь, тоже берёт со стола сигарету и присоединяется ко мне. Чуть-чуть прикрывая окно.
– Замёрзла?
– Есть немного.
– Как у тебя дела?
– Да так… – на секунду куксится она.
На работе у нас порядок. Значит…
– Лёха?
– Мхм. Мне кажется, я начинаю уставать от него.
– Что он делает не так?
– Ему недостаточно моих чувств и… – задумчиво хмурится.
– … степени твоей принадлежности ему.
– В точку. И он дрочит меня, словно я виновата в том, что чувствую по-другому, а не так как он.
– А что он хочет?
– Он хочет, чтобы я вела себя так, словно чувствую то же самое, что и он.
– Это же бред.
– Спасибо!!!
– За что?
– После этих выходных он меня почти убедил, что это я говорю сумасшедшие вещи, а не он.
– Что будешь делать?
– Не знаю… Хочу тебя и Аронова.
– Не думаю, что Аронов сейчас достаточно расслаблен, чтобы принять такой расклад.
– Да. Мы вчера с ним бухали вдвоём.
– Серьёзно?!
– Мхм. Сам приехал.
– Как интересно, – пытаясь сдержать рвущуюся улыбку, я разворачиваюсь к ней.
– С коньяком и лимонами. Поговорить. Наверное, после нашего с ним входа в Тему, это был наш второй настолько глубокий разговор. Что ты к нему чувствуешь, Жень?
– Я чувствую, что он мой мужчина.
– Ты можешь ему сказать, что… любишь?
– Нет.
– Почему? Мне ты говоришь эти слова. Мне кажется, твои чувства к нему не меньше, чем ко мне.
– Не меньше! Но понимаешь, Крис… Вот мужчина говорит женщине «люблю». За этим словом стоят его чувства. А слово – только их символ. Когда он слышит в ответ такое же «люблю», он, как само собой разумеющееся, начинает считать, что женщина испытывает к нему те же самые чувства, что и он к ней. Так?