Маленькие мужчины (др. перевод)
Шрифт:
– Пойдем, Нэт, – сказал он и, по-прежнему тяжело ступая, вышел из комнаты.
– Благодарю вас, миссис Бэр, – сказал Нэт и пошел за своим другом, чувствуя разницу между тем, как встретили его самого и Дэна.
– Мальчики играют в цирк на гумне, – сказал Нэт, спускаясь со своим другом по широким ступеням на лужайку. – Хочешь пойти к ним?
– Они большие? – спросил Дэн.
– Нет, большие ушли на рыбалку.
– Ну ладно, все равно идем, – согласился Дэн.
Нэт привел его на гумно и представил расположившемуся там обществу. Большой круг был устлан сеном; посередине стоял Деми
– Вы должны заплатить по булавке за вход, – сказал Фаршированный Кочан, стоявший около тачки, в которой сидел оркестр: Нед, игравший на гребенке, и Роб, изо всех сил колотивший в игрушечный барабан.
– Я заплачу за обоих, – великодушно сказал Нэт, втыкая две кривых булавки в сухой гриб, служивший кассой.
Кивнув присутствующим, приятели сели на доски, и представление продолжилось. После Томми, изображавшего обезьяну, Нед продемонстрировал публике необыкновенную ловкость и быстроту, перепрыгивая через стул и взбегая и сбегая вниз по лестнице, как настоящий матрос. Затем Деми сплясал джигу с таким серьезным видом, что рассмешил всех. Нэту предложили бороться с высоким, толстым Фаршированным Кочаном, и тот очень скоро свалил его с ног. Потом на сцену снова выступил Томми, чтобы похвастаться своим умением кувыркаться. Изучая это искусство, он втайне от всех так долго упражнялся, что набил множество шишек и все тело у него было в синяках. Публика наградила Томми восторженными аплодисментами, и он уже собирался уходить, разрумянившись от гордости, когда Дэн презрительно сказал:
– Стоило хлопать из-за такого вздора!
– А ну-ка, скажи это еще раз! – воскликнул Томми, надувшись, как индейский петух.
– Ты хочешь драться? – спросил Дэн, вскочив и сжав кулаки.
– Нет, не хочу, – откровенно ответил Томми, растерявшись от такого предложения, и попятился.
– Драться нельзя! – закричали взволнованные мальчики.
– Вот так храбрецы! – презрительно усмехнулся Дэн.
– Если ты будешь так себя вести, – сказал Нэт, обидевшись за своих товарищей, – то тебе нельзя будет остаться здесь.
– Пусть он попробует перекувырнуться, как я! – хвастливо предложил Томми.
– Тогда прочь с дороги! – крикнул Дэн и без всякой подготовки перекувырнулся, не останавливаясь, три раза подряд и встал на ноги.
– Ну, тебе так не сделать, Томми, – заметил Нэт, довольный успехом своего приятеля. – Ты несколько раз стукался головой, а когда перекувырнулся, растянулся на земле.
Прежде чем он успел прибавить еще хоть слово, Дэн снова изумил публику. Он перекувырнулся три раза не вперед, а назад и еще прошелся на руках.
В первую минуту зрители онемели от удивления, а потом раздались неистовые восторженные крики, приветствовавшие замечательного гимнаста, и Томми кричал громче всех. А Дэн встал на ноги и оглядел мальчиков с видом спокойного превосходства.
– Как ты думаешь, смогу я научиться этому, и чтобы не было очень больно? – кротко спросил Томми, потирая локти, еще болевшие после его упражнений.
– А что ты мне дашь, если я тебя научу? – спросил в свою очередь Дэн.
– Мой новый складной нож. У него четыре лезвия, пятое сломалось.
– Покажи.
Томми
– Ну вот, пусть он и останется у меня до тех пор, пока ты выучишься.
За яростным воплем Томми последовал страшный шум, который не прекращался, пока Дэн не счел благоразумным подчиниться большинству. Но он все-таки не отдал нож, а предложил кинуть жребий, чтобы решить, кому он должен достаться – ему или Томми.
Томми согласился, все мальчики обступили их и облегченно вздохнули, когда нож достался Томми, и он тщательно запрятал его в самый глубокий и безопасный карман.
– Пройдемся немного, Дэн, – сказал Нэт, чувствуя, что должен серьезно поговорить со своим приятелем наедине.
Никто не знал, что происходило между ними, но когда они вернулись, Дэн стал обращаться со всеми более вежливо, хотя его речь и манеры оставались грубыми. Да и как мог бедный Дэн не быть грубым – при той жизни, которую ему приходилось вести до сих пор?
Мальчикам он не понравился, и они оставили его с Нэтом, который вскоре почувствовал себя несколько стесненным взятой на себя ответственностью, но был слишком добр, чтобы покинуть товарища.
Между тем Томми, несмотря на проделку Дэна с его ножом, почувствовал к нему симпатию. Он страстно желал поговорить с ним подробнее об интересующем его предмете – о кувыркании, и воспользовался для этого первым же удобным случаем. Дэн, заметив, с каким восхищением смотрит на него Томми, стал значительно любезнее, а через неделю и вовсе подружился с ним.
Мистер Бэр, узнав об этой истории и увидев Дэна, покачал головой и спокойно сказал:
– Этот опыт может нам дорого обойтись, но я все-таки попробую.
Если Дэн и чувствовал признательность за то, что Бэры взяли его к себе, он никак этого не проявлял и принимал все, что ему давали, без благодарностей. Он был круглый невежда, но при желании мог прекрасно учиться; у него были проницательные глаза, внимательно наблюдавшие за всем, что происходит вокруг, дерзкий язык, грубые манеры и угрюмый, вспыльчивый характер. Он с большим удовольствием и отлично играл почти во все игры, но был молчалив и мрачен с взрослыми и только изредка общителен с товарищами. Немногие любили его, но все восхищались его силой, ловкостью и смелостью. Ничто не могло его испугать. Раз он даже сбил с ног высокого Франца с такой легкостью, что после этого все старались держаться подальше от его кулаков.
Мистер Бэр молча наблюдал за ним и старался приручить «дикаря», как его прозвали, а оставаясь наедине с женой, качал головой и серьезно повторял: «Надеюсь, что опыт удастся, но боюсь, как бы он не обошелся нам слишком уж дорого».
Дэн выводил миссис Бэр из терпения раз по шесть в день, но она не падала духом и утверждала, что в мальчике наверняка есть что-то хорошее. Он был добр к животным, ему нравилось бродить по лесу, и, самое главное, маленький Тедди полюбил его. Никто не мог понять, что вызвало эту любовь, но Тедди привязался к Дэну сразу, начинал лепетать и смеяться, как только видел его, любил ездить верхом на его широкой спине и называл его «мой Дэнни».