Маленькие женские хитрости
Шрифт:
– У тебя единственная страсть в жизни - хирурги, - слегка перифразировала Лариса известный анекдот.
– Ага, - с энтузиазмом подтвердила подруга.
– Правда, в моем случае имеет место расширенный список. В него включен бизнесмен, журналист и экс-руководитель организованной группировки, ныне тоже крупный коммерсант.
Упорный следователь от Норы не отстал и подослал оперативника Владимира Шаповалова к ней домой. Она, ни о чем не подозревая, открыла дверь и увидела раскрытые корочки, которые держал молодой человек довольно симпатичной
– Как себя чувствуете, Нора Геннадиевна?
– поинтересовался проинструктированный следователем опер.
– Не ваше дело!
– отрезала та.
Пройдя в комнату, она демонстративно положила на столик свой больничный лист так, чтобы его увидел нежданный гость, и улеглась на диван. Тот кинул взгляд на голубоватый листок, углядел, что больничный по послезавтрашнее число и ещё не закрыт, пристроился в кресле напротив и начал:
– Какие отношения связывали вас с покойным Воропаевым Семеном Михайловичем?
– Мы собирались пожениться и ожидали ребенка. А если вас интересует, был ли у меня мотив его застрелить, отвечу сразу, - нет. После нашей свадьбы магазин стал бы семейной собственностью. Ничего от смерти Семена я не выиграла, как раз наоборот - проиграла. Теперь наследники набросятся, как свора шакалов. У меня нет средств выплатить их долю, и мне обеспечены большие хлопоты, а я, между прочим, готовилась к родам, а не к судебным тяжбам. Не исключено, что треволнения отразятся на течении беременности и здоровье будущего ребенка.
– Знаешь, я раньше не хотела тебе говорить...
– осторожно начала Лариса.
– Боялась, что начнешь ругаться, но теперь ты наверняка отнесешься с пониманием.
– Уже догадалась, - перебила подругу Алла.
– Ты тоже решила расширить список.
– Мой список меньше твоего, а род занятий кандидатур мужского пола тот же.
– Тебе приглянулся ещё один сыщик?
– спросила верная боевая подруга. Частный детектив Виталий Рылеев, состоящий при Ларе телохранителем, исполняет обязанности и хранителя тела в буквальном смысле.
– Нет, ещё один бизнесмен.
– Это уже хужее, - слегка поморщилась Алла, придерживающая принципа не заводить романов в своем кругу и настойчиво советовавшая то же самое Ларисе. Но, вспомнив, что сама постоянно нарушает собственные принципы, проявила понимание: - Знаешь, мать, на хрен всякие условности! Нужно делать то, что хочется, пока мы молоды и здоровы. На старости лет будет что вспомнить. Сядем с тобой, как две горьковские старухи Изергиль, и начнем делиться воспоминаниями о своих мужиках.
– Я боялась, что ты опять начнешь давить - как мне повезло с Казановой, мол от добра добра не ищут.
– А на меня-то посмотри: Олег классный мужик, и мне с ним повезло. А я?.. Стыд и срам! За неполных восемь месяцев, что мы вместе, я завела уже двух любовников, не считая того, что сохранила парочку прежних! Эх, тяжкое бремя плоти...
– притворно пригорюнилась она и напомнила подруге свою любимую поговорку: - Горбатую блядь лишь могилой исправлять.
– Нора Геннадиевна, у вас не было шансов стать женой Воропаева, - как можно мягче произнес оперативник - все ж беременная женщина, к тому же, на больничном. Вдруг с ней что-то случится, - хлопот потом не оберешься.
– Это почему же?
– Потому что 10 августа сего года Воропаев женился на гражданке Кипра госпоже Амалии Георгиади.
– Вы явились, чтобы расстроить беременную женщину?
– вскинулась Нора. Увидев, что собеседник немного испугался, она надула губы, скорчила гримаску и презрительно обронила: - Не верю я вам. Не мог Сенечка жениться. Он любил меня и очень хотел ребенка...
Закрыв лицо руками, девушка пару раз всхлипнула, подержала паузу, дождалась желанных слез, потом отняла руки, посмотрела на Владимира повлажневшими глазами и с надеждой спросила:
– Ведь вы сказали неправду?
– К сожалению, это правда, Нора Геннадиевна.
– Но как же так...
– Она выглядела растерянной.
– Не могу поверить... Мы ведь подали заявление в ЗАГС. Свадьба назначена на 31 августа - учитывая мое состояние, нам не стали давать положенные три месяца на раздумья...
Собеседник изобразил сочувствие и молчал, размышлял, почему Воропаев предпочел немолодую женщину этой молоденькой красотке. Брак по расчету? Об Амалии Георгиади пока ничего не выяснили, за исключением того, что указано в брачных документах. Может быть, она и богата, да ведь и Нора Гонтарь не бедная.
– Знаешь, Ал, ничего удивительного нет. Все приедается, даже хорошее, - поделилась житейской мудростью Лариса.
– Невозможно всю жизнь питаться одними пирожными, какими бы вкусными они ни были, хочется разнообразия. С Казановой у нас все замечательно, и в сексе, и эмоционально, но, честно говоря, уже поднадоело.
– Желается, чтобы чувства в клочья, надрыв и высокий накал страстей?
– Вот именно.
– Мне тоже, - призналась Алла.
– Все ж ты во многом оказалась права, подружка. Ты говорила, что любовные игры гораздо интереснее самого секса. Я, правда, это дело оченно люблю, но даже если представить, что Олег полностью удовлетворял бы мои сексуальные потребности, я бы все равно заскучала. Уж слишком он хороший, а все, что много, - плохо, кроме денег. Пирожные, да и вообще все слишком вкусное и сладкое быстро надоедает.
– А кто такая эта Амалия Георгиади?
– поинтересовалась девушка.
– О ней мы почти ничего не знаем, - ответил Владимир.
– Послали запрос кипрским коллегам.
– Молодая?
– Норин голос звучал жалобно.
– Пятьдесят семь лет.
– Чушь какая-то... Сенечка не мог жениться на такой старухе. А почему вы решили, что он женат?
– При обыске обнаружили брачное свидетельство.
– Семен говорил, что у него есть кипрский компаньон, но, по-моему, это мужчина. Сеня всегда говорил: "Мой компаньон".