Маленький человек (История одного ребенка)

Доде Альфонс

Никогда еще маленькая гостиная Пьеротов не была свидетельницей такого празднества. Пьерот пригласил ради меня все что было лучшего в мире торговцев фарфором; кроме обычных посетителей, на этот литературный вечер явились: господа Пассажон с сыном-ветеринаром, одним из лучших учеников Альфортской школы; Ферулья-младший, франмасон и оратор, имевший незадолго до этого блестящий успех в ложе Великого Востока; супруги Фужеру с шестью дочерьми и, наконец, Ферулья-старший, самое видное лицо в мире торговцев фарфором.

Когда я очутился перед страшным ареопагом, я почувствовал сильное смущение. Этих господ предупредили, что они должны будут дать свое заключение о

каком-то поэтическом произведении, и они сочли своим долгом принять для этого случая холодный, равнодушный, серьезный вид. Они разговаривали между собой шопотом, покачивая головой, как судьи. Пьерот, не придававший особенного значения этому чтению, смотрел на них с удивлением. Наконец, все собрались, уселись, приготовились слушать. Я сидел спиной к роялю; против меня, полукругом — аудитория. Один старик Лалует сидел на своем обычном месте. Когда в гостиной водворилась тишина, я начал читать взволнованным голосом…

Моя поэма, или вернее драматическая поэма, носила громкое название "Пасторальной комедии"… Читатели помнят, вероятно, что в первые дни своего заключения в Сарландском коллеже Маленький Человек рассказывал своим ученикам фантастические сказки, в которых главную роль играли кузнечики, мотыльки и другие маленькие твари. Из трех таких сказок, переложив их в диалоге в стихах, я состряпал "Пасторальную комедию". Поэма моя состояла из трех частей, но в этот вечер я прочел только первую часть. Прошу позволения привести здесь этот отрывок из "Пасторальной комедии", не в смысле образцового литературного произведения, но как пояснительный документ к истории Маленького Человека.

Теперь представьте себе, что вы сидите в маленькой гостиной Пьерота, и что Даниель Эйсет читает перед вами дрожащим голосом.

ПАСТОРАЛЬНАЯ КОМЕДИЯ.

Часть первая.

ПРИКЛЮЧЕНИЕ ГОЛУБОГО МОТЫЛЬКА.

Сцена изображает деревню. Шесть часов вечера. Солнце садится. Голубой Мотылек и молоденькая Божья Коровка беседуют, сидя на листе папоротника. Они встретились в это утро и провели весь день вместе. Темнеет, и Божья Коровка собирается улететь.

Мотылек.

Как, ты уходишь?

Божья Коровка.

Да, пора домой. Смотри-ка: ведь темнеет.

Мотылек.

Ах, останься Еще немного. А домой вернуться Не поздно никогда. Что до меня, То я всегда, придя домой, скучаю. А ты? Подумай, — двери, стены, окна… Как это глупо все, когда есть солнце, Роса и на полях цветы и небо. Возможно, впрочем, полевых цветов Не любишь ты?

Божья Коровка.

О, я их обожаю!

Мотылек.

Ну, вот, не уходи, еще немного Останься тут со мною. Посмотри, Как чудно здесь, как все благоухает!

Божья

Коровка.

Да, но…

Мотылек.

Иди, иди же, поваляйся В траве, — она принадлежит ведь нам.

Божья Коровка (сопротивляясь).

Пусти меня, я не могу остаться… Нет…

Мотылек.

Тсс!

Божья Коровка (испуганно).

Что такое?

Мотылек.

Помолчи. Послушай: В соседнем винограднике поет Певунья — маленькая перепелка. О, как приятно слушать это пенье В чудесный летний вечер. Красота Кругом какая…

Божья Коровка.

Да, конечно, но…

Мотылек.

Тсс! Помолчи…

Божья Коровка.

Что там еще такое?

Мотылек.

Сюда подходят люди!

(Проходят несколько человек.)

Божья Коровка

(вполголоса, после небольшой паузы).

Говорят, что люди очень злы.

Мотылек.

Да, правда, очень.

Божья Коровка.

И я всегда боюсь, чтобы меня Ногами как-нибудь не раздавили: Ножищи ведь огромные у них, А я такая хрупкая. Ты тоже И мал и худ, но крылья у тебя, А это преимущество большое.

Мотылек.

О, если этот грубый люд, дружок, Тебя пугает, — поскорей на спину Ко мне садись. Я очень ведь силен, И крылья у меня ведь не походят На крылья Стрекозы, что так прозрачны. Как чешуя от луковицы. Я На них тебя снесу, куда захочешь, На них тебя носить я буду, сколько Тебе угодно!