Маленький грязный секрет
Шрифт:
– Начинается! Я от души, и тут поправляют.
– Порыв души я оценила, Роман, – засмеялась я. – Но все же свои душевные порывы лучше оформлять в приемлемые синтаксические конструкции.
– Ладно-ладно. Мы вообще что хотели, – Ромка оглянулся на оставшихся в классе ребят, – хотели вам сказать, что очень рады… Ну типа, что ничего не случилось. Пожар был – капец, Марьванна. Я со своего огорода видел. А от нас до вашей деревни, считай, двадцать километров.
– Спасибо, ребята. Мне очень приятно ваше внимание, – растрогалась я. И даже чуток приобняла Романа. И Лену Елизарову, которая тоже ко мне
– А правда, что вас Покровский спас? Баб Зина в магазине рассказывала, что он как супергерой вас на руках вынес.
– Прям как супергерой? – поддразнила я Лену. – Неужто баб Зина – поклонница Марвел?
– Ну, это я уже, конечно, от себя добавила, – захихикала Елизарова. – Так правда? Как в кино про любовь.
– Ты дура, Ленка? Марьванна была замужем за его сыном!
– И че теперь?
– Так! – возмутилась я. – Хватит. Спасибо, что беспокоились обо мне. Мне очень приятно. А теперь давайте-ка, топайте на урок, не то опять полкласса опоздает. И директор сделает мне выговор.
Выпроводив детей, тайком выглянула в окно. Зачем? Непонятно. Отсюда не было видно подъезда к школе. И я не знала, приехал ли за мной Иван, как обещал, или опаздывал.
Стоило о нем подумать, как меня опять начинало бомбить от эмоций. Те убивали меня своим многообразием, несмотря на то, что нам с Покровским удалось выработать общий подход к происходящему между нами. Или как раз поэтому. Ведь подход этот был довольно сомнителен… Унизителен. И стыден.
Все потому, что при свете дня мы продолжали играть в невестку и свекра.
Тогда как под покровом ночи… Господи, как стыдно.
И ведь стыдилась я не того, что происходило. А того, как это было…
Мы ужинали. Пересказывали друг другу деревенские сплетни или делились планами на день. Могли обсуждать что угодно. Наше нехитрое хозяйство, как у Сергеевны на этот раз удался квас, или премьеру нового фильма. Я могла рассказывать истории из детства или своей учительской практики. Покровский – о проблемах с поставками удобрений и про нашествие саранчи. Выполнив же обязательную вечернюю программу, мы чинно желали друг другу спокойной ночи. И расходились по своим комнатам. Я принимала душ, укладывалась в кровать, обязательно что-нибудь на себя надев (мы же приличные люди!), и долго-долго, порой не один час лежала, томилась, крутилась с боку на бок, пока ручка на ведущей в мою комнату двери не проворачивалась с характерным звуком, который, кажется, навсегда въелся мне в подкорку.
Иногда мои ожидания оставались напрасными. И Покровский не приходил. Тогда, невыспавшаяся и измучанная, я плелась на кухню, где мы за завтраком опять делали вид, что я не ждала, а он не боролся с собой. Так могло продолжаться два дня, три. Но потом Иван обязательно срывался и заявлялся под самое утро. Выпив каждый раз. Будто ему нужен был допинг для смелости.
Стыдно вот это…
Вы даже не представляете, как же стыдно.
Позволять вот так с собой обращаться в надежде, что что-то изменится. Кайфовать от этого. Отдавать всю себя. Разрешая с собой делать все, что ему взбредет в голову. А утром, за завтраком, делать вид, что ночью ничего этого не было.
– Иван Сергеевич, будете кофе?
– Да, Вань. Сварить? Ты, Машенька, сиди. Тебе отдыхать надо.
Интересно, а Тамара Сергеевна тоже притворялась, что не знает, что между нами происходит? Ведь видео-то сняла она. Больше некому было. И хоть я сама регулярно перестилала белье в своей комнате, нетрудно ведь было догадаться, с чего вдруг я стала это делать по пять раз на неделю.
Позорище.
Я вздрогнула. Ложка выпала из ослабевших пальцев.
– Подниму.
Нырнув под стол, пошатнулась. Без задней мысли схватилась рукой за свекрово бедро. Забрала ложку и, сдув с лица упавшие волосы, подняла взгляд. А лучше бы не смотрела! У него же на лице было написано, что он в тот момент вспоминал, как я перед ним ночью… На коленях… была занята совершенно другим.
Наша действительность обернулась полной шизофренией. Я врагу бы не пожелала жить так. Держалась лишь на обещании с этим как можно скорее покончить. Возможно, даже сегодня. Ведь, смешно, но полноценно мы так с ним ни разу и не были. Мне же было нельзя.
«Поторопись. Не то на прием опоздаешь».
Значит, подъехал, пока я тут мечтала.
Я быстро переобулась в ботиночки, набросила куртку и, закрыв класс на ключ, выбежала на дорогу. Моя машина некстати забарахлила, и Иван отдал ее на диагностику.
– Добрый день, – улыбнулась, распрямляя полы юбки на коленях.
– Привет.
Наедине играть роли было сложнее, чем в обществе домработницы или редких гостей.
– Спасибо, что согласились меня отвезти. Надеюсь, я не сильно отвлекла вас от работы.
– Все нормально, Маш. Твое здоровье важнее.
Тут, конечно, напрашивался вопрос, а что не так с моим здоровьем. Но ехала я к гинекологу, а обсуждение таких деликатных тем явно вытекало за границы наших дневных договоренностей. Днем его не касалось, что со мной происходит по женской части. К тому же я и сама не очень понимала, что именно происходит. Гинеколог просто сказал, что у меня что-то там засбоило. Но в детали я не вдавалась, потому как меня заверили, будто это не страшно.
Неприятный осмотр много времени не занял.
– Все хорошо?
– Да, Мария Ивановна. Все отлично. Наблюдайте следующие месячные. При болезненности или слишком обильных выделениях непременно обращайтесь.
– А половую жизнь я…
– Живите в свое удовольствие. Только осторожненько. И да, пока лучше воздержитесь от планирования беременности. На пару месяцев хотя бы.
– Хорошо, – пролепетала я. А у самой сердце замерло от одной только мысли об этом. Как же я хотела малыша! Это было давно сформировавшееся, осознанное решение. Я нисколько не сомневалась, что стану прекрасной матерью, хотя знала, что сироты зачастую имели сомнения на этот счет.
– Ну, что сказали? – поинтересовался Иван Сергеевич, когда я вернулась в машину.
– Все нормально.
Обычно днем мы старались друг на друга не смотреть. Но тут глаза встретились. И такое в его черноте мелькнуло, что я подобралась вся. Облизала пересохшие губы, словно и впрямь боялась, что он набросится на меня прямо на залитой мягким закатным светом парковке. Но Покровский, конечно, ничего подобного не сделал. Просто завел мотор. Просто выехал на дорогу. Из города до нас ехать было прилично. Особенно по пробкам, которые еще не достигли девяти баллов, но на пятерочку, пожалуй, тянули.