Маленький Сайгон
Шрифт:
— И тебе того же. Прощай, Линда.
Перед самым полуднем зазвонил телефон. Джулия из «Азиатского ветра». Она искала Беннета. Звонила ему всюду, где могла и даже не могла его застать.
— Он просил позвонить, если генерал Дьен предпримет что-нибудь экстраординарное. Он назначил кому-то встречу у меня в кабаре. Дьен часто проводит здесь деловые встречи. Он заказал отдельный кабинет на четверых, через час.
Фрай задумался ненадолго.
— Не знаю, где Бенни.
— Я не спрашивала,
— Как поживает твое окно с односторонней проницаемостью?
— Откуда ты о нем знаешь?
— Увидел, когда был в гримуборной.
— Отлично поживает. ФБР установило его восемь лет назад. Они считали, что коммунистические агенты используют мой клуб как место для встреч. В потолочный светильник вмонтировано подслушивающее устройство. Им несколько раз воспользовались, но потом перестали.
— Генерал Дьен знает об этом?
— Конечно нет. Я никому не рассказывала, что за ними шпионят в моем кабаре. Надо было бы все это убрать, только это большие расходы.
Фрай опять задумался.
— Что если я приду вместо Бенни?
— Было бы неплохо.
— Буду через полчаса.
Фрай сидел на стуле в гримуборной Ли. Джулия потянулась в шкаф и нажала кнопку. Стенная панель отодвинулась, открыв окно.
Джулия возилась с магнитофоном.
— Почему ты хочешь это записывать, Чак?
— Пока не знаю. Я почувствовал, что рыба клюнула, и я счастлив.
— Если генерал об этом узнает, он мне жестоко отомстит.
— Генерал — последний, кто узнает от меня об этом.
Через десять минут встреча началась. Первым в кабинет вошел один из официантов, он принес меню. Потом вошел генерал, за ним — поджарый, как волк, азиат в сером костюме.
— Его имя Тонг, — прошептала Джулия. — Но все зовут его Билли. Перед падением Сайгона он занимался продажей женщин. Он и меня пытался продать.
Затем появился круглолицый вьетнамец, низенький, с безмятежным лицом ребенка, которое часто встречаешь у религиозных лидеров в изгнании.
— Мистер Дан, — объяснила Джулия. — Он занимается наркобизнесом. Живет в Сан-Франциско. Они оба гангстеры.
Три молодых человека в костюмах и темных очках вошли следом. Каждый встал у стены и скрестил руки. Один был с дипломатом в руке. Банда «Гай Трак», о которой рассказывал Стэнли Смит, подумал Фрай, — живьем. Вьетнамская мафия из Сан-Франциско.
Джулия извинилась, поправила макияж и тихо вышла из комнаты. Микрофон улавливал шарканье ног, шуршанье одежды и шум стульев, передвигаемых по полу.
Последним пришел Берк Парсонс, в ковбойской шляпе, с улыбкой на лице и газетой в руке.
— Ну разве это не самое уютное место в Маленьком Сайгоне? Дьен, вы знаете здесь все, а я вам показал это. — Он посмотрел прямо на Фрая, снял шляпу и пригладил волосы.
Джулия принесла
Четверо главарей сидели, трое охранников стояли в вольной позе. После короткой общей беседы внимание переключилось на Берка.
Он поднял бокал с шампанским и внимательно посмотрел сначала на Билли, потом на Дана.
— За успех, — сказал он. = Спасибо, что пришли. Знаю, какие вы занятые люди, поэтому буду краток. Вы оба — господа с приличным положением. Мы все занимаем приличное положение. Знаете, чем мы располагаем здесь, в Апельсиновом округе? Мы располагаем хорошей погодой, работящими людьми. Еще больше работящих людей до смерти хотят приехать сюда и жить здесь. Лос-Анджелес отсюда в часе езды, пляжей у нас навалом, и куча денег, чтобы шестеренки всегда были как следует смазаны.
Фрай проверил, как работает магнитофон. Красная лампочка горела, пленка медленно крутилась за прозрачным окном.
— Далее, господа, — продолжал Берк, — если вы имеете полно народа, мечтающего жить в этом месте, понятно, что цены на недвижимость взлетят. Я хотел сказать, взлетят до небес. Эта местность — сейчас самый лакомый кусок земли на свете. Даже малый клочок стоит бешеных денег. А чем ближе к берегу — тем выше цены.
— И сколько за акр? — спросил Дан, наливая чай короткой пухлой ручкой.
Парсонс рассмеялся.
— Она не продается акрами, Дан. Она продается футами. По разному. Вчера я проезжал мимо какого-то заросшего сорняком участка в Лагуна-Бич, у подножия холмов. Прямо на дороге. Шестьдесят на шестьдесят. Такой уклон, что там можно построить разве что щит для объявлений. И за него просят сто тысяч. Получается долларов двадцать восемь за квадратный фут. И это только за землю, мистер Дан, — там нет ничего, кроме объявления о продаже.
Дан кивал, а Билли курил. Дьен наблюдал за обоими, прикрываясь бокалом с шампанским.
— Вам надо запомнить три вещи, господа мои. Первое — это то, что недвижимость является самым ценным товаром, которым мы располагаем. Второе — это то, что он повышается в цене, пока мы здесь сидим и пьем. Третье — это то, что вы не приобретете землю, о которой я веду речь, в каком-нибудь супермаркете. — Берк подлил себе пива и наклонился к собеседникам. — Для этого нужно кое-что еще, кроме денег. Деньги есть у всякого — у главарей колумбийского кокаинового картеля, у японских банкиров, у иранского шаха. Думаете, какой-нибудь калифорниец продаст им часть родного берега? Я не веду речь об участке под дом или магазин, я говорю о больших объемах. О том, чтобы сосредоточить большие площади в одних руках. Черт возьми, вы понимаете, о чем я говорю. Я веду речь о лучшем вложении капитала, какое только создал Господь. Я веду речь о «Лагуна-Парадизо».