Мальвина
Шрифт:
Маша хочет освоить сноубординг. И самое охренительное то, что я сам обожаю кататься на доске по снежным трассам. Жена в качестве напарника — что может быть лучше?
На следующей неделе у меня «окно» в пару дней. Догадайтесь, куда я повезу свое солнышко? Подальше от цивилизации, сумасшедших родственничков и собаки, похожей на дьявола, поближе ко мне.
А пока мы возвращаемся на улицу, Маша предлагает подождать ее у калитки, а сама уходит. И пока она где-то ходит, я вдруг ловлю себя на мысли, что хотел бы бывать здесь почаще. Да, вот такой у меня хреновый инстинкт самосохранения. Но эти люди —
Маша возвращается вместе с матерью. Теща смотрит на меня настороженно и естественно задает закономерный вопрос:
— Ваш брак законный?
— Абсолютно, — подтверждаю я.
Маша пытается влезть между нами, но тут уж я беру все в свои руки. Общаться с родителями Мальвины — это моя прерогатива. И тон этих переговоров тоже задам я.
— Я беру ответственность за наши отношения, Любовь Викторовна. Маша и наш малыш будут в полной безопасности. Поверьте, я знаю, что семья всегда должна быть на первом месте.
Простые, казалось бы, слова, но от них моя теща умиленно хлопает глазами. Каждая мать желает, чтобы ее дочь была за мужчиной-стеной, который прикроет ее от всех бурь. Мое солнышко еще не в курсе, но я и есть тот самый мужчина.
— Зачем ты опять соврал о ребенке?! — набрасывается на меня Маша, когда мы скрываемся в машине. — Что я скажу им через месяц? Что он… рассосался?!
«Ничего ты им не скажешь, вредная моя, — мысленно говорю я, любуясь ее негодованием. — Потому что черта с два ты куда-то от меня денешься».
Кстати, да, я окончательно покорен своей маленькой наивной женушкой. Хотите еще одну страшную мужскую правду? Только ни в коем случае не говорите, кто ее разболтал, а то мне придется переселяться на Луну. Нам, мужчинам, вне зависимости от статуса, финансового положения, образования и размера достоинства, достаточно тридцати минут, чтобы понять: хотим мы эту женщину в своей жизни или нет. Полчаса общения — и мы морально готовы вести ее в ЗАГС. Почему же мы изменяем, бросаем и исчезаем после первой ночи? Потому что этот пресловутый триггер срабатывает всего раз в жизни, а иногда еще и жутко сбоит.
— Поехали составлять договор? — напоминаю я о ее блажи. Пусть думает, что та бумажка имеет вес, по крайней мере, перестанет дергаться. — У нас на все про все три часа.
Напоминание о договоре явно благотворно на нее влияет. Маша перестает коситься на меня так, словно я Джек-Потрошитель, и с интересом смотрит в окно. У нее такая живая мимика, что хочется смотреть, не отрываясь: иногда щурится, когда видит что-то интересное, иногда удивленно вскидывает брови, улыбается широко и открыто, а скоро и вовсе начинает что-то мурлыкать себе под нос. Я даже дышать побаиваюсь, чтобы не разрушить момент. Конечно, мне ни черта не хочется ехать к адвокатам и тем более на нудный ужин. Было бы куда интереснее отвезти женушку домой и проверить степень ее «фригидности». Но тогда она, чего доброго, точно меня прирежет, и я совершенно не преувеличиваю. Даже беспомощные кролики раз в жизни могут отгрызть обидчику «морковку», если вы понимаете, о чем я.
Я набираю Веронику —
Интересно, если я предложу ей заехать в какой-нибудь модный салон и купить платье к сегодняшнему вечеру — она меня сразу линчует или даст подергаться? Ладно, сначала нужно укротить строптивицу.
— Вероника, мне нужны твои услуги, — говорю официально, когда девочка на том конце связи мурлычет, что давно меня не слышала. Нет, у нас не было секса, но флирт с этой хищницей — настоящее удовольствие. Не всякая женщина умеет балансировать на грани откровенных признаний, не скатываясь при этом в пошлятину.
— Влад? — мигом настораживается Вероника. Оно и понятно: обычно я начинаю наш разговор со слов, как спалось моей кошечке и готова ли она уделить мне пару часов своего бесценного внимания. А тут такой сухарь. — У тебя все хорошо?
— Буду благодарен, если ты прямо сейчас подъедешь в офис, — говорю в ответ. Быстро соображаю, как бы дать понять, о чем пойдет речь, и не спугнуть Мальвину, которая, хоть и делает вид, что смотрит в окно, так и тянется ухом, чтобы не упустить ни слова. Так, Вероника в курсе моего странного брака и даже предлагала свою помощь с разводом. Правда, зараза такая, высмеяла мой отказ. Но понять должна с полуслова. — Я буду там через полчаса, вместе с женой. Мы посоветовались и решили, что наши отношения необходимо урегулировать договором.
— Что ты несешь? — не понимается она.
— Едем прямо сейчас, — нажимаю интонацией на слово «едем».
— Она рядом, да? — наконец, соображает Вероника. — Не можешь говорить? Все так плохо? — Она довольно хихикает.
— Да, да и… нет, — лаконично говорю в ответ и, чтобы успокоить Мальвину, которая бросает притворство и теперь в открытую следит за разговором, говорю громким шепотом: — Все хорошо, никаких проблем. Адвокат будет на месте с типовым договором, в который мы внесем правки на твое усмотрение.
Что за бред я несу?
— Типовой договор? Твоя женушка что, совсем ничего не соображает в праве? — Вероника откровенно издевается.
Вот же… плохая девочка.
— Спасибо, что согласилась помочь, — продолжаю валять дурака. Вот не удивлюсь, если после сегодняшнего у меня появится седина. — Жду.
Отключаю связь и до самого офиса мы с Мальвиной едем молча. Готов поспорить, что в ее хорошенькой головке уже созрело как минимум с десяток бестолковых пунктов, но заранее готов подписаться под каждым из них. Ложь во спасение брака — это ведь не считается за грех?
Первым от моего вида обалдевает Костя, начальник службы безопасности. Вообще я думал, что за годы службы в «горячих точках» у него напрочь атрофировалась способность улыбаться, но надо же — ухмыляется, хоть пробует сделать вид, что дело совсем не в том, как я выгляжу. Я салютую ему.
— Вероника Игоревна уже приехала, — отчитывается Костя.
Отлично! Надеюсь, она приготовила хоть что-нибудь похожее на договор.
Моя спутница производит настоящий фурор, куда больший, чем моя же задница в кожаных штанах.