Малыш и Буйвол
Шрифт:
– Так чего же ты ждал?! – воскликнул Малыш, скаля зубы, но оставаясь серьезным.
– Я не собирался умирать, – не обращая внимания на друга, продолжал Буйвол. Он словно бы разговаривал с собой, в который уже раз убеждая себя в верности выбранного решения. – Но я никогда не забывал, что у меня остается последняя возможность оставить бога ни с чем… И вдруг как-то утром я подумал – а ведь есть и другие люди, кроме меня, необходимые богу. Если они умрут раньше времени, не выполнив своего предназначения, то цепь судеб разорвется…
Малыш
– Ты надумал кого-то убить?
– Да.
– Меня?
Буйвол хмуро глянул на легкомысленного друга, сказал сердито:
– Это неплохая идея.
– А вдруг у тебя ничего не выйдет? Я всегда был быстрее тебя!
– Перестань! – отмахнулся Буйвол, недовольный тем, как повернулся разговор. И Малыш посерьезнел. Переспросил:
– Значит, ты надумал кого-то убить?
– Да, – повторил Буйвол с мрачной решительностью.
– И кто же этот несчастный? – спросил Малыш, догадываясь, каким будет ответ. – Кто необходим Локайоху так же, как и мы?
– Монах, – сказал Буйвол. – Суайох…
Они обменялись быстрыми взглядами. Поспешно опустили глаза. Замолчали.
В стороне показалась санная дорога, и друзья, не сговариваясь, свернули к ней. По укатанной колее двигаться легче, чем по снежной целине.
– Я всё обдумал, – сказал Буйвол, боком перешагивая через взрытую обочину дороги. – Не один раз. К нему собираются части Артефакта. Его предназначение – оживить готовый Артефакт. Другие монахи называют Суайоха Открывающим. Он – ключевая фигура. Как и мы.
– Ты хочешь проникнуть в храм и вот так как запросто убить монаха? – Малыш покачал головой.
– Если я не смогу дотянутся до него мечом, тогда его подстрелишь ты.
– Я?
– Да!
– Так ты что, управляешь мной? Как бог? Делаешь меня своим орудием? – по спокойному голосу, по застывшему лицу было не понять, смеется сейчас Малыш, иронизирует или же сохраняет полную серьезность.
– Я прошу тебя спасти мою жизнь, – помедлив, сказал Буйвол.
– От кого? – спросил лучник. – От бога? От судьбы?
Буйвол молчал. И Малыш задал еще вопрос:
– А ты не думал о том, что это слишком опасно и рискованно?
Буйвол покачал головой:
– Нам ничто не грозит. Убить нас не могут, ведь Артефакт еще не готов. Судьба на нашей стороне. – Он скривил рот в усмешке. – Сам бог на нашей стороне сейчас. В храме нас ожидают. Суайох лично направил за нами Хатука и Айхию. Пастух Шалрой ждет нас там. Я не вижу никаких проблем.
– И все же ты с самого утра о чем-то напряженно думаешь, – заметил Малыш.
– Да, – неохотно признал Буйвол. – Как-то беспокойно на душе. Тревожно…
Малыш заглянул другу в лицу. Сказал, словно тяжело вздохнул:
– Ты здорово изменился… Я говорил тебе это?
– Да… – сказал Буйвол. – Кажется, уже говорил. Кажется, не один раз…
Дорога шла в гору. Двигаться на лыжах стало неудобно, и друзья, ненадолго остановившись, сняли их.
– А монахов сегодня совсем не видно, – осмотревшись, заметил Малыш.
Впереди показался черный разлом ущелья. Пещерный монастырь был совсем рядом.
– Уверен, монахи сегодня еще появятся, – отозвался Буйвол, глядя на пустую дорогу, ведущую к храму.
Близилось время.
Первыми подошли к алтарю девять стариков в золотых одеждах – трижды клейменные Высшие Монахи, патриархи культа Локайоха. Встали перед лицом своего бога, опустились на колени, склонили обритые головы. Дрогнули бледные губы, произнося короткую беззвучную молитву.
Когда патриархи отступили назад и заняли свои места на жестких деревянных настилах, из трех подземных ходов тремя вереницами вошли в храм девяносто девять монахов в наглухо запахнутых черных одеяниях. Они встали широким полукругом за спинами сидящих патриархов, опустились на колени, подняли головы к потолку, хором восславили Локайоха. Потом они долго поочередно подходили к алтарю, неся в руках толстые черные свечи, и зажигали их от светильника, стоящего у ног золотой статуи. Отходили, держа перед собой частичку божественного огня, затылком чувствуя обжигающий взгляд Локайоха.
Монотонно зазвучали певучие голоса, и точно эхо раскатилось по огромному монастырю – во всех молельных комнатах, в кельях, в коридорах собравшие братья начали Молитву Единения.
И выступил из тьмы Суайох, одетый в кроваво-алый плащ. Прошел вдоль вереницы монахов, поклонился каждому патриарху, приблизился к алтарю, сунул руки в жаровню, полную тлеющих углей, зачерпнул их ладонями, умылся ими.
– Близится время, братья!
Голос ударил под свод пещеры, и заколыхались языки пламени на фитилях свечей и светильников. Плыла тягучая напевная молитва, и сыпалась сверху каменная пыль.
– Я – Суайох Отворяющий – жду неизбежного!
Патриархи закрыли глаза, призывая бога. Никогда раньше не собирались они все вместе. Теперь же пришел день – День Начала…
– Пришел день, когда исполнится Предначертанное, когда Желание будет исполнено, и в мире останется один Бог, и имя его – Локайох!
Девяносто девять монахов в черных одеяниях с черными свечами в руках умолкли, смежили веки, беззвучно обращаясь к своему единственному Повелителю.
– Мы все ждем, братья! Близится новое время!
Разом во всем монастыре смолк гул голосов.
И Суайох, закрыв глаза, опустился на колени перед алтарем, взялся за Диск Основания, указательным пальцем правой руки коснулся Глаза Огня, большим пальцем дотронулся до Глаза Воздуха, к Глазу Воды прижал указательный палец левой руки, большим пальцем коснулся Глаза Земли. Крепко прижался лбом к Сфере Отражений, чувствуя ее тепло.
Он не знал, что последует дальше.
Никому из людей, даже патриархам, не позволено знать собственную судьбу. Лишь часть ее может приоткрыться, если это будет угодно богу…