Малышка его мечты

Соловьева Елена

— Только добро, — пообещал Михаил сквозь зубы. — Я причиню этому негодяю исключительно добро.

— Хорошо, — Маша впервые за вечер улыбнулась. — Тогда спокойной ночи.

У нее промелькнула было мысль пригласить Михаила на чашку чая или кофе. Исключительно в качестве благодарности. Но она отказалась от этого, поняв, что снова станет смотреть на него коровьими глазами. И Хилари, которая не спала, судя по горящему в окне свету, непременно обратит на это внимание.

И, что хуже всего, ее обожающий взгляд заметит Михаил. И снова начнет читать нотации и говорить,

что они совсем не пара. И он не может оправдать ее ожиданий, и вообще, передумал жениться.

Этого Маша выдержать не мгла. Достаточно с нее сегодня испытаний.

Она вышла из авто и, не оглядываясь, направилась к дому.

— Добрых снов! — крикнул ей вслед Михаил.

Он еще долго не трогался с места. Словно ждал, что Маша вернется и…

Что будет дальше, он не знал. Но чувствовал, что эта девушка не примет его дружбу и поддержку. Не согласится на то немногое, что он готов дать. Она возьмет все или ничего.

Глава 25

Мария

Хотелось бежать от него сломя голову. Огромного усилия стоило не прибавить шагу. Или не оглянуться. Сердце билось так часто, а на глаза вновь навернулись слезы. Еще никогда я не была такой плаксой. Даже наказания отца не могли выжать из моих глаз капли влаги. А тут на тебе — чуть что, и сразу потоп.

Наверное, мне стоило быть благодарной Михаилу. Да я и была. Но благодарность была не единственным чувством, которое я испытывала. Не главным. Детские мечты все еще пробивались из-под толщи практичности и расчетливости, которые я пыталась в себе воспитать.

Не получалось.

Несмотря ни на что, я оставалась наивной девочкой из далекого поселка. Не подготовленной к этому миру, а будто живущей в своем собственном. Только в своих мечтах я могла оставаться собой. Но запретила себе пустые фантазии. От них становилось лишь хуже.

— Никогда! — пообещала себе, прислонившись разгоряченным лбом к прохладной стене дома. — Никогда больше не стану думать о Михаиле. И тем более мечтать о нем.

Как бы ни так!

Хилари не позволила мне и на секунду отвлечься. Едва я вошла в квартиру, как она отлипла от окна и бросилась мне наперерез. Схватила за руку и, заглянув в глаза, осыпала градом вопросов

— Где ты была так долго? Я волновалась. Ларс не вернулся в клуб, его сотовый не отвечает. Мы решили, что вы… Ну, в общем. Он не довез тебя до дома?

— Нет! — ответила я резче, чем собиралась. — Он…

Не сразу нашлись подходящие слова. Оказалось, не так просто произнести то, что теперь казалось очевидным.

— Он хотел меня изнасиловать, — сказала я. — И у него бы непременно получилось. Если ему не помешали.

— О боже! — воскликнула Хилари и обняла так крепко, что у меня едва не хрустнули кости. — Я бы никогда не подумала… Вот стервец, этот Ларс! Конечно, я знала, что он бабник. Но чтобы такое? Да его убить мало!

И она туда же. Бойкая подружка не выбирала выражений, красочно и

в деталях описывая то, что собирается сделать с Ларсом за его поступок. Некоторые варианты были более чем забавны. Другие напугали меня саму.

— Если собираешься наказать Ларса, то вставай в очередь, — угрюмо призналась я. — Сразу за Михаилом Девилом.

— Что?

Хилари схватила меня за плечи и слегка тряхнула. Так, будто думала, что я брежу, и пыталась вернуть в сознание.

— Что слышала, — произнесла я, осторожно убирая ее руки. — Михаил спас меня от нападения. Если бы не он, все закончилось иначе. Наверное…

Я сглотнула, не смея продолжить. Обхватила себя руками, почувствовав холод. Он был не снаружи, а словно внутри меня. Сдавил грудную клетку, не давая свободно дышать, коснулся ледяными пальцами сердца, и оно заиндевело.

— Так вот кто подвез тебя! — обрадованно заявила Хилари. И даже подпрыгнула на месте. — Нет, ну чем не принц на белом коне, а? Боже… как это романтично. И теперь что?

— В смысле? — не поняла я.

— Ну, это, теперь вы будете жить долго и счастливо?

— Долго — возможно. А вот насчет счастливо я сильно сомневаюсь. По крайней мере, на свой счет.

Глаза подруги были полны непонимания. Надо же, а я считала себя излишне романтичной.

— Никакого «долго и счастливо», Хилари, — призналась я. — Михаил действительно спас меня, но это ничего не значит. Он поступил благородно, не спорю. И я благодарна судьбе, что он оказался рядом в такой жуткий момент. Но то, что он помог мне, еще не значит, будто у нас будут отношения. Он не хочет меня, понимаешь? Уже много раз он говорил об этом. Немками и прямо. И, знаешь, он прав. Мне не стоило пытаться стать тем, кем я не являюсь. Не нужно было ходить на тусовки. Пить алкоголь и позволять парню везти меня до дома. Еще и это платье…

Я с ненавистью дернула край подола, горя желанием разорвать ни в чем не повинный кусок ткани. Все же красный — совсем не мой цвет. Не просто так отец называл этот цвет цветом разврата.

— Платье ни при чем! — возразила Хилари. — Из-за того, что Ларс оказался сволочью, тебе не стоит хоронить себя в четырех стенах. Ты все сделала правильно, а вот он нет. Михаил прав: Ларс должен понести наказание.

И она туда же. И Хилари, и Михаил — оба они убеждали меня в том, что я ни при чем. Что Ларс не был спровоцирован. Я же внутри себя чувствовала обратное, хотя разумом и понимала, насколько они правы. Сказывалось воспитание. Когда много лет тебя считают виноватой во всех смертных грехах, ты волей или неволей начинаешь в это верить.

— Пожалуйста, давай не будем об этом, — попросила я.

У меня не осталось сил в тысячный раз прокручивать в мозгу события этого вечера. Усталость навалилась с такой силой, что я, кажется, могла проспать несколько суток к ряду.

— Конечно, моя дорогая пандочка, — Хилари улыбнулась, осмотрев меня. — Сейчас я помогу тебе снять макияж. И заварю успокаивающий чай с мятой. Если не хочешь рассказывать, не надо. Главное, что с тобой все в порядке. Ты ведь не пострадала? Ларс… Он не успел?..