Малюта. Часть 2

Куликов Илья Федорович

В Александровскую слободу князь Ряполовский вместе с супругой прибыл на следующий день. Смело спрыгнув с саней, князь отпихнул Васютку Грязного, который потешал царя, будучи, как всегда, пьяным и едва держась на ногах.

Иван Васильевич стоял на крыльце и внимательно смотрел на Ряполовского, размышляя, виновен ли князь в заговоре.

– Государь, – снимая шапку и кланяясь царю, произнёс князь Дмитрий, – я прибыл по твоему зову вместе с супругой. Коли на службу позвал, то рад такой чести, а коли к ответу призываешь, то нет у меня перед тобой вины.

Обряженный в черные монашеские одежды царь, опираясь на сучковатую палку, подошёл к князю и брезгливо дотронулся до медвежьей шубы, а затем пощупал лисью шубу княгини.

– Богато наряжен, князь. Тепло, наверное, в шубе?

– Не жалуюсь, государь, – ответил князь, собирая всю волю в кулак и стараясь казаться невозмутимым.

Князь Дмитрий посмотрел на свою супругу, которая также не выдавала своего страха и смело смотрела царю в глаза.

– Поцелуй меня, князь, как Иуда поцеловал Иисуса Христа. Пока ты ехал, мои люди в твоём доме порыскали. Значит, ты с князем Курбским переписку ведёшь. Рассказал ему о том, где мостов нет, а где наведены. А ещё пишешь ему, что в этот год мы наступать на короля не станем, так как у нас в царстве четыре царя враз правят. Старался писать. Сколько раз переписывал грамоту, прежде чем врагу моему отправить? За это он тебя благодарит от всего сердца. Получал такие письма?

– Получал, государь, – поняв, что отпираться бессмысленно, сказал князь Ряполовский, – я писал князю Курбскому, но перед этим в письме просил его никому об этом не рассказывать, а в особенности королю Жигимонту.

Опричники и царь весело рассмеялись. Иван Васильевич, сорвав с князя шапку, схватил его за волосы и собственноручно потащил к подвалам.

– Иуда! Да знаешь ли ты, сколько из-за тебя душ православных погибнет? Иуда!

Князь Ряполовский выпрямился и оттолкнул от себя царя.

– Я род свой веду, как и ты, от князя Рюрика. Не подобает тебе меня за волосы таскать. Хоть ты и великий князь, но терпеть от тебя такого я не буду.

– Я царь твой, помазанник Божий, а ты, Иуда, страну нашу губишь! Хватайте его и змеюку его и тащите их в подвалы. Малюта, – яростно закричал царь, – вызнай всех, кто заговор против меня плетёт.

– И не старайся! Лучше сразу обезглавь. Не доставлю тебе радости, окаянный тиран, своими моленьями.

– Супруг мой, – торжественно произнесла княгиня Елена, – встретимся на том свете, сокол мой. Душа моя смерти не боится. Плоть слаба, но впереди нас ждёт вечное блаженство, так как невинно мы проливаем свою кровь.

– Сука! Собачья мать! – закричал царь, хватая княгиню за шею. – Это вы безвинно страдаете? Вы? Да знаешь ли ты, сколько людей погибнет из-за вашей измены? На каждой речке можно было бы врагов встречать и бить. Теперь, если Жигимонт двинется, он будет знать, где есть мосты, а где их нет.

– Не тронь её, чудовище! – крикнул князь Ряполовский и поспешил на помощь супруге, но был скручен подоспевшими опричниками.

– В подвал обоих. Малюта, я хочу, чтобы они страдали. За всё страдали, Иуда и Иродиада!

***

Малюта подошёл к сидящим в обнимку князю Дмитрию и княгине Елене. Супруги очень замёрзли и сильно дрожали. Шубы с них сняли, а богатые одежды сменили на мешковину.

– Лихо ты с царём разговаривал, – тяжело вздыхая, сказал Малюта, – а скажи, кто ещё с тобой крамолу против государя замышлял? Молю тя, поведай мне. Не себя ради – ради государства Российского.

Князь Ряполовский прижал к себе супругу и ничего не ответил заплечных дел мастеру.

– Молчишь? Понимаю. Тебе холодно? Сейчас здесь станет жарко. Степан, Колыш, вяжите дурня к столбу, чтобы всё видел.

– Супруг мой, – сказала княгиня, пытаясь унять дрожь, – Господь с тобой!

– Господь с нами! – отозвался князь Дмитрий, которого схватили за руки, поволокли к столбу и принялись привязывать.

– А с тобой, княгинюшка, я позабавлюсь, – сказал Малюта, дотрагиваясь до её одежды.

Княгиня Елена тотчас попробовала укусить Малюту, и тот отдёрнул руку.

– Во злючка!

– Ты можешь овладеть моим телом, но душой я буду верна только своему мужу!

– Да ты что! Молю тя, выбрось эти мысли из головы. Я женат и люблю свою жену, мне тебя и даром не нужно. Но я подумал, что если ты будешь страдать, твой супруг скорей выдаст государевых врагов.

Сказав это, Малюта резко стукнул княгиню по лицу, ладонью разбив губы, и одним рывком сорвал с неё рубище, в которое та была выряжена.

Княгиня руками прикрыла наготу. Князь Дмитрий сделал безуспешную попытку освободиться и закричал:

– Зверь! Чего ты от неё хочешь? Меня истязай – не её!

– Поучи меня, как кого истязать, – расхохотался Малюта, – вяжите её по рукам и подвешивайте к потолку.

Когда Колыш и Степан подвесили княгиню к крюку, который был вделан в каменный потолок, Малюта подошёл к князю Дмитрию, держа в руке верёвку.

– Ну чего, князь? Молю тя, назови имена врагов государевых. Молю тя, пощади её. Ей придётся страдать! Сильно!

– Дмитрий, – крикнула княгиня, – мне на том свете ангелы венец мученицы поднесут. Не продавай своей души. Не говори ничего!

– Смотри, князь, у тебя хорошая жена. Она и ты – вы умрёте, это само собой, но можно умереть быстро, а можно долго и мучительно. Ты ведь знаешь – ни тебя, ни её на том свете никакой рай не ждёт. Рай – это для тех, кто в этой жизни страдал. А ты вкусно ел, долго спал, какой тебе рай? Для кого-то шубу твою примерить уже блаженство, а сколько ты в этом мире страдал? Первый день! И ты правда думаешь, что за один день страданий попадёшь в рай?

Князь Ряполовский ничего не ответил. Тогда Малюта подошёл к его супруге и, взяв один конец верёвки, а другой протянул между ног княгини и отдал Колышу.

– Еленушка, ведь так тебя зовут? В далёкой стране, Гишпании, кажется, придумали сажать людей на ослов, а к ногам привязывать тяжести. Потом стали сажать на сёдла с шипами, а затем и вовсе на деревянных осликов. Теперь по всему миру этот вид пытки называется Гишпанский осёл. Но я придумал более хороший способ. Достаточно одной верёвки. Свяжи ей ноги, Степан.