Малый драконий род
Шрифт:
— Нет, — ответила я. У меня голова шла кругом, и я была в замешательстве, но костьми чувствовала, что не могу оставаться здесь и выжидать.
— Мы обсудим это, господин, — произнес Вариен. — Моя супруга очень устала, ей необходимо отдохнуть.
Целитель поднялся с колен и поклонился.
— Хорошо. Все, что я мог, я сделал, но это ненадолго. Предупреждаю: вам следует знать, что вас ждет. Боль возвратится к вам и еще больше усилится. Кровотечение станет еще обильнее. Спина ваша и голова будут болеть невыносимо.
Я кивнула.
— Меньшего я и не ожидала, — ответила я.
Он продолжал изнуренно:
— Когда кровь начнет
— Спасибо вам, — проговорила я. Вариен заплатил целителю причитающуюся сумму и отпустил его.
Думаю, пока целитель был рядом, мне неплохо удавалось сдерживать слезы; но когда Вариен уселся рядом со мной на постель, меня всю трясло, а стоило ему обнять меня, как я откровенно разрыдалась.
Какое-то время он просто не выпускал меня из объятий, позволяя мне смыть слезами свой страх. Но как только я немного успокоилась, он отстранился и взял меня за руку.
— Любимая, прости меня, — произнес он тихо. — Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но мне нужно тебе это сказать. Что, если он прав?
— Нет! — вскричала я. — Как ты можешь такое говорить! Я не собираюсь умирать!
— Все умершие говорили то же самое, — ответил он. Я была поражена спокойствию его голоса, но стоило мне взглянуть ему в лицо, я увидела, что по щекам у него текут слезы.
— Почему бы нам хотя бы не подождать здесь, дорогая? — Целитель мог бы посидеть возле тебя, а Релла с Джеми доставили бы сюда эту Эрфик. — Он ни на миг не сводил с меня взгляда.
–
Здесь, по крайней мере, ты смогла бы отдохнуть, облегчить свои страдания...
— В ожидании смерти? — вскинулась я. — Нет уж, спасибо! Если время обернулось против меня, позволь мне использовать его так, чтобы хоть попытаться получить помощь. А вдруг успею? Почтовые лошади мчатся как ветер, любовь моя, и при такой скорости мы доберемся до Верфарена за день.
Он выпрямился в полный рост. Мне даже показалось, будто я вижу, как он обволакивает себя покровом прожитых лет, точно пытается защититься, глядя на меня.
— Ланен, ты подвергаешь свою жизнь опасности. Тебе следует еще раз все хорошенько обдумать.
— Зачем? — спросила я, начиная злиться. — Я не стану сидеть здесь и ждать, когда меня заберет смерть!
— А я не могу сидеть с тобою рядом и смотреть, как ты умираешь! — вскричал он. — Ланен, я этого не перенесу! Разве я смогу жить без тебя? Кадреши, пожалей меня, прошу! — Он упал передо мной на колени, и лицо его исказила гримаса горя. В это мгновение от былой его выдержки не осталось и следа: вековая броня, прежде все время его оберегавшая, слетела в один миг — взору моему предстал человек, исполненный отчаяния. — Ланен, не покидай меня! — проговорил он срывающимся от рыданий голосом. — Я не вынесу этой жизни в одиночестве!
Я положила руки ему на голову.
— Я не собираюсь умирать, — повторила я.
— Ты не можешь этого знать! — вскричал он, быстро поднимаясь на ноги. — И все же намерена пустить отведенное тебе время на то, чтобы вновь предаться бешеной скачке! А что, если эта магистриса Эрфик из Верфарена не сумеет тебе помочь? Что тогда? Прикажешь мне держать тебя в объятиях до тех пор, пока не истечешь кровью насмерть?
— Вариен! — я опешила от его речей.
— А чего ты еще ожидаешь? Ты не прислушиваешься к советам, несешься очертя голову навстречу опасности, отвергаешь целителя, который предлагает все, что в его силах, лишь бы помочь тебе. Мне не остается ничего другого, кроме как проклясть зачатого нами ребенка или вообще пожалеть о том, что мы с тобою встретились! — Ярость переполняла его, он весь так и трясся. — Я молчал, Ланен, потому что не хотел причинять тебе лишних беспокойств, но для меня невыносимо видеть, как тебя терзает боль вот уже столь долгое время. — Он стоял передо мной, устремив на меня неподвижный, горящий взгляд. «Ты разве позабыла, Ланен Кайлар, что мне слышна каждая твоя мысль? В последнее время ты не слишком заботишься о том, чтобы скрыть от меня свои ощущения. Каждый толчок, каждый болезненный вздох, каждая капля крови и каждый приступ боли — словом, все твои страдания вот уже целую луну передаются и мне».
Его Истинная речь пронзила мне разум, точно мечом. Это было уже слишком.
— Разрази тебя гром, Вариен! — вскричала я. — Ты что же, думаешь, я все это нарочно? Я не открывала тебе своего разума лишь для того, чтобы не дать тебе услышать, почувствовать все то, что меня терзает. Но раз ты все узнал, то и хорошо: ведь именно по твоей милости моя жизнь сейчас в опасности!
За миг до этого лицо его полыхало гневом; теперь же он побледнел.
— Что ты сказала? — выдохнул он.
— Не важно, — пробормотала я, устыдившись собственных слов. Мне не следовало говорить ему такого даже под угрозой смерти. Под угрозой смерти — особенно.
— Поясни, Ланен.
— Нет, — мотнула я головой. — Не заставляй меня. Это всего лишь... Как ты там это называл? Сокрытые мысли?
— Теришнакх , — отозвался он. — Но теришнакх изгоняется сразу же: мысли не успевают обратиться в слова и сорваться с языка. Что ты имела в виду, сказав, что твоя жизнь в опасности по моей милости?
— Оставь это! — выкрикнула я.
— Что ты имела в виду? — повторил он, взяв меня за плечи. Я дернулась, высвобождаясь.
— Это твой ребенок, вот что! — пронзительно выпалила я, видя, как каждое слово обрушивается на него тяжелым ударом. — Все дело в крови, твоей и моей. Ришкаан был прав, Акор! — воскликнула я, от ярости и страха срываясь на визг. — Мы зачали чудовище, и оно убьет меня!
Вариен в ужасе глазел на меня, пока я пыталась перевести дух; но силы мои себя исчерпали — глубоко втянув в грудь воздух, я возопила во все горло, и вопль этот исходил из самой глубины моего существа. Никогда прежде не кричала я так оглушительно и жутко. Я сама испугалась своего крика, а Вариена он и вовсе вверг в ужас; но зато разладу меж нами как не бывало. Он приблизился, заключил меня в свои объятия и держал так, а я рыдала во всю мочь. И его слезы мешались с моими.
"Я буду бороться за тебя, моя Ланен, - донеслась до меня его надломленная Истинная речь. Даже язык разума давался ему сейчас с трудом.— Если смерть осмелится явиться за тобой, я вступлю с нею в единоборство, пущу в ход зубы и когти и буду биться, пока не паду замертво. Ибо как мне жить без тебя в этом мире?"
«Прости меня, любимый, я не хотела говорить этого, слова вырвались сами собой. Никогда еще мне не было настолько страшно, я так напугана! Я не готова к смерти», — ответила я, крепко прильнув к нему.