Малый драконий род

Кернер Элизабет

Им ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться. Мы все знали, что единственная моя надежда заключается в том, чтобы добраться до магов. Как мы среди ночи отыщем мне целителя, чтобы об этом не пронюхал Берис, я не представляла, но, сказать по правде, я решила предоставить это остальным.

Я жалела, что не расспросила Вариена подробнее о том, что он там видел во сне. Я пыталась представить это в голове, нарисовать в уме яркую картину благоприятного будущего, но мне не хватало для этого подробностей. И тогда я вспомнила про Язык Истины. Все-таки чудесная это вещь.

«Вариен!» —

позвала я.

Он не ответил — или, если и ответил, я его не услышала. Я попыталась снова:

«Вариен, ты меня слышишь?»

Я отворила свой разум, старательно прислушиваясь. Я оказалась совершенно не готова к тому, что услышала.

В голове моей раздались сотни голосов — кричащих, пугающих, нет, прямо-таки ужасающих.

— Вариен! — выкрикнула я. Он обернулся. Я вновь попыталась мысленно обратиться к нему, и опять он меня не услышал. Я указала ему на его переметную суму, а потом приложила руку к голове. Он кивнул, вынул свою диадему и надел ее на голову.

Он тоже не был готов к этому.

Вариен

Меня закрутило в водоворот звуков. Сквозь этот гомон я не мог даже разобрать голоса Ланен, как ни пытался к ней воззвать. Она морщила лоб, поглядывая на меня, пока мы продолжали скакать вперед, но до меня не доносилось ни одного ее слова. Тогда я воззвал к тому, кого знал дольше всех в своей жизни, — как самый последний дурак на свете, обратившись к нему по его истинному имени. Чего бы только я ни отдал, даже годы собственной жизни, лишь бы воротить сказанное.

«Шикрар! Хадрэйтикантишикрар! Товарищ мой верный, поименованный мой друг, услышь меня во всем этом безумии, ответь, молю тебя!»

«Акхоришаан! Хвала Ветрам, а я все не мог тебя дозваться. Мы в небе, Акхор, все как один».

«Что? Почему?»

«Видишь ли, брат мой... Увы всем нам! Узри в мыслях моих участь, что постигла наш дом».

Он отверз мне свой разум, и я, не в силах сдержаться, громко вскрикнул — бессловесный крик мой шел от самого сердца. На Истинной речи я мог произнести очень немногое:

«Во имя Ветров! Я не могу в это поверить! Когда это произошло, Шикрар?»

«Менее двух дней назад. Слава Ветрам, мы сумели найти волны Вышнего Воздуха и воспользоваться ими, однако впереди у нас еще большая часть пути».

Мне доводилось летать на волнах вышнего потока лишь дважды в жизни. Это мощное воздушное течение, струящееся с запада на восток в определенное время года; но отыскать его трудно, для этого приходится выкладывать все свои возможности до предела: воздух на такой высоте слишком тонок и холоден.

«Что ж, воздушные волны хотя бы недолго пронесут вас на своих широких спинах. Все ли у вас хорошо? Шикрар, ты кажешься усталым. Что за ношу вы несете?»

Он вздохнул.

"Это Никис, дочерь Кироктхара, которого Ветры забрали две сотни лет тому назад. Она охвачена вех-сном.
– Мне было слышно, как он рассмеялся про себя.— Хотя в толк не возьму: как она может спать, когда одну ее половину несу я, а другую — Идай. Должно быть, ей страшно неудобно".

«Крэйтиш самый крупный после Идай, он что, тоже?..»

«Они с Идай сменяют друг друга, поочередно принимая на свои спины часть веса Никис. Я же и думать не смею о том, чтобы выпустить ее из своих объятий, по крайней мере, пока мы не отыщем зеленый островок, о котором говорил Кейдра. Должно быть, уже скоро».

"Сколько вам нужно, Шикрар? — спросил я, поморщившись; от этого мысленного общения у меня уже начинала болеть голова. — Сколько вам нужно времени, чтобы добраться сюда, когда вы передохнете? Я полагаю, вы ведь летите в Колмар?"

"Более лететь нам некуда, друг мой, — отозвался он смиренно. — Нынешней ночью мы постараемся найти приют на островке, а еще через два или три дня должны увидеть побережье Колмара, если не возникнет никаких других препятствий. Ветры сопровождают нас большую часть времени; но путь к большой земле преграждают бури, а они всегда злоковарны".

Я собирался уже ответить, как вдруг Ланен вновь вскрикнула. Меня бросило в дрожь. На сей раз по голосу ее чувствовалось, что ей совсем плохо. Я попытался воззвать к ней, но не получил ответа и не на шутку встревожился.

"Шикрар, прости меня, — обратился я к товарищу, — Ланен терзают боли, я должен быть рядом с нею. Скоро я вновь с тобой поговорю, друг мой".

Я подъехал как можно ближе к Ланен: она остановила свою лошадь. К счастью, Джеми оказался подле нее с другой стороны — когда она сползла с седла, он сумел ее подхватить.

Марик

Я вслушивался. Ничего другого мне не оставалось. Они сами вторглись в мой разум, вскрыв его против моей воли, и теперь, пока я бодрствовал, мне было слышно все, что говорили эти двое, до последнего слова. Я знал, что это те самые двое, что лишили меня рассудка, отправив во мрак, который и сейчас скрывался под тонким налетом здравого ума, словно в ожидании того часа, когда он вновь слетит прочь.

Я слышал все. Все, что говорил звавшийся Шикраром, к кому бы он ни обращался. Я слышал все их словопрения, и мне было известно все — ну, то есть почти все, о чем они говорили. Иногда шепот прочих голосов становился слишком громким, порой я спал, но, просыпаясь, вспоминал все, точно сон, а иной раз мне казалось, что голос словно обращается к кому-то в огромной толпе; я мог разобрать почти каждое слово. И в словах этих был смысл.

Я записал все, что услышал, на бумагу, даже это длинное, труднопроизносимое имя, содрогаясь при осознании того, что они намерены заявиться сюда. Все они, все драконы разом летят в Колмар!