Мама для малышки, или Надежда в подарок
Шрифт:
— Ты уверен, что все это не подстроено специально? — скептически уточняет друг.
— Тогда — точно подстроено. Сейчас — нет. Марина непричастна ко всей этой афере. Я уверен.
— Ладно, перетрясу все, — обещает он. — Ты сегодня в офис подъедешь или уже только после праздников?
— После.
— Удачи! — желает мне Клим и прощаемся до встречи.
Убираю телефон в карман и, едва отключив связь, отключаю и мысли о шулерских схемах корыстных мошенников, прошедшихся по нашей с Мариной жизням. Одно знаю точно: каждый получит по заслугам, а правда всегда выходит наружу,
Стоит мне только перешагнуть порог собственной квартиры, как прихожая наполняется звонкими возгласами счастливой дочки и вторящего ей раскатистым лаем пса.
— Папочка! — Фани кидается в мои объятия, повисает на шее клещиком и трется носом о щеку, колючую от появившейся за ночь щетины. — А мамочка где? — беспокойно суетится она, заглядывая мне за спину. В глазах — волнение, и нижняя губа дрожит; дочка вот-вот расплачется. Даже собака затихает, шлепаясь на свой пухлый зад.
— Эй! — с улыбкой окликаю ее. — Ты чего, гномыш? — целую ее пухлую щечку, ероша рыжие локоны на макушки. — Мамочка в своем салоне, а у нас с тобой мо-о-о-о-ре важных дел.
Не разрываю нашего зрительного контакта и просто жду, когда моя малышка выдохнет переживание и чуть успокоится. От того, как взволнованно блестят ее глазки, мое сердце с грохотом тяжелым камнем падает вниз — так больно и обидно за крошку, с рождения не знавшую материнской любви и только-только ее обретшую.
— А потом мы поедем за мамочкой? — с надеждой в голосе шепчет дочь.
— Конечно! — торжественно обещаю ей. — Еще и этого возьмем, — киваю на собаку, заискивающе виляющую хвостом, — и отдыхать поедем, как мы планировали раньше.
— Ура! — вопит на всю квартиру дочка, высвобождаясь из моих рук, и подхватывает не руки животинку, отплясывая с нею восторженный танец.
Пока Фани радостно объясняет Барону, куда мы поедем и что будем там делать, я провожаю няню, а после ухожу в свою спальню. Переодеваюсь в домашние брюки, достаю с полки дорожную сумку и скидываю в нее скромные пожитки. А вот с детскими вещами мы возимся чуть дольше. Не забываем и о немногочисленном скарбе нового питомца и ближе к обеду, наскоро перекусив, дружно выдвигаемся в сторону цветочного салона.
ГЛАВА 25
МАРИНА
— Вокзал? — удивляюсь я, окидывая взглядом платную стоянку одной из городских железнодорожных станций.
— Угу, — кивает Игнат, уверенно паркуя свой автомобиль между двух внедорожников.
— Серьезно? — уточняю, не спеша отстегивать ремень безопасности.
В ответ я получаю лишь загадочную улыбку, такую же, какая была на его лице некоторое время назад в момент его фееричного появления в моем рабочем кабинете. Он вошел, держа за руку довольную Фани, а за его спиной маячила ошарашенная Маруся. Спокойно снял с вешалки мою шубу и без лишних слов сделал так, как сам задумал: верхняя одежда на моих плечах, дорожная сумка в его руках, и мы прощаемся с моим опешившим персоналом. Игнат дает им ценные указания и даже оставляет двух парней из своей фирмы для охраны цветочного салона в праздники.
— Так спокойнее будет, — беззаботно пожимает он плечами, уводя меня в сторону своей тачки.
Только в тот момент я знала, чего ожидать дальше, а вот сейчас пребываю в полном недоумении.
Нет, я конечно же, помню, что из предоставленного совсем недавно мне плана на ближайшее будущее следующим пунктом после сдачи анализа следует совместная поездка на новогодние каникулы, но никак не рассчитываю на то, что она окажется такой далекой, что «только самолетом можно долететь». Ладно, поездом, но все же…
— А билеты? — вдруг спохватываюсь я, выходя из салона автомобиля вслед за Игнатом.
— Все под контролем, — уверенно заявляет он, выуживая из автомобильного кресла Фани, и забирает с соседнего сиденья переноску с псом. — Держи, — вручает мне сумку и, захлопнув дверцу, идет к багажнику.
Две дорожные сумки и маленький чемодан. Игнат с легкостью их подхватывает, закидывает оба баула на плечо, а чемодан опускает на землю.
— Готовы? — окидывает все еще растерянную меня добродушным взглядом, а дочь берет за руку. — Пошли, наш поезд отправляется через полчаса.
Фани радостно подпрыгивает, спеша за отцом, а я топаю следом, обнимая переноску с притихшим Бароном. Животное явно в таком же замешательстве, что и я, от этого и ведет себя на удивление тихо, даже носа не кажет из нелюбимой «дорожной конуры».
В здании вокзала мы так быстро и без лишних проволочек проходим все проверки, словно Игнат — начальник всех «путей и сообщений». Устаю удивляться и просто отключаю ту часть мозга, которая любит все анализировать и которой до всего есть дело, и позволяю происходящему утягивать меня в объятия новых ощущений. Заходим в вагон и с комфортом располагаемся в купе фирменного поезда, следующего по маршруту «новогодняя сказка».
— Ух, ты! — восклицает Фани, пытаясь прорваться к окну.
Игнат успевает перехватить дочь, и под его суровым взглядом малышка смущенно опускает взгляд, быстро скидывая с себя верхнюю одежду и обувь. Одобрительно кивнув, отец поднимает Фани на руки и под радостный визг дочери закидывает её на верхнюю полку. На мой немой вопрос, опасно ли нахождение там ребенка, он тут же поднимает специальный бортик.
— Я тут буду спать? — Восторгу Фани нет предела, в глазах столько восхищения и веселья, что я сама невольно поддаюсь атмосфере увлекательного приключения.
— Спать ты будешь внизу, а пока посиди там. — И вслед за ребенком на верхнюю полку отправляется пес.
Испуганно пискнув, Барон падает на пузо, отползает к стенке и затихает, спрятавшись за спиной своей юной хозяйки. Фани, перевернувшись на живот, что-то шепчет замершей животинке, почесывая её толстый бок. Игнат одобрительно кивает, прячет сумки в рундук, а после разворачивается ко мне и забирает из моих рук верхнюю одежду.
Я усаживаюсь на свободную полку, пододвигаюсь ближе к окну и с каким-то необъяснимо приятным чувством покоя наблюдаю за четкими, уверенными действиями Игната. Разложив все по местам, он садится напротив меня и, протянув руки через стол, берет мои ладони в свои, большие и горячие. Наши взгляды встречаются, и под монотонный стук колес тронувшегося с места поезда мы ведем безмолвный диалог.