Мама для трех лисят. Тайны дворцовых переходов
Шрифт:
– Смирение никогда не было моей сильной стороной, – процедила я.
– У тебя есть время на тренировки, – усмехнулся он и совсем другим тоном добавил: – Запрещаю тебе рассказывать о нашем разговоре.
И мои губы сковало льдом. Что за…
– Большая королевская печать, – он коснулся ладонью груди, – печать, на которой клянутся все маги, выпускающиеся из Магических Академий. Ты помнишь, о чем вы клянетесь? Подчиняться приказам короля. Заклинание старое, а потому простое: у кого печать, тот и король. Ты проиграла, Ольтарни. Тебе осталось
Меня будто оглушило. Все смешалось воедино и… И разбилось диким визгом, руганью и даже проклятьями, что прорвались сквозь полог приватности.
– Ушастая тварь! – визжала фаворитка. – Тварь-тварь-тварь!
Ушастыми в этом парке были только мои дети, а потому я, доведенная принцем до полубезумия, даже не успела подумать, как оказалась подле фаворитки. А дальше... Дальше будто кто-то другой вел моей рукой, но оплеуха получилась звонкая.
– Не смей оскорблять моих детей!
– Твой сын украл мою сумочку, сорвал с пояса, – выпалила она и показала на свое платье.
Платье, из которого был выдран целый клок.
Прищурившись, я обвела взглядом поляну и тут же увидела свою троицу: лисята замерли в корнях дерева и с интересом наблюдали за тем, как по поляне носится толпа придворных, что рассчитывает выслужиться перед фавориткой короля.
Меня пронзила страшная мысль: что, если дети прочитали записку? Что, если в сумочке амулет? Что, если они решили помочь мне?
– Я требую вернуть мне мою вещь, – закатилась в истерике фаворитка.
И я ясно видела, что женщина в ужасе. Как бы не в таком же, в каком пребывала и я.
– Видит Пресветлая Мать, мои дети не воры, – отрезала я и покачала головой, – и уже тем более не ушастые твари.
Этот дурацкий фарс помог мне взять себя в руки. Ну и что, что мне закрыли рот. Не стоит забывать про грань, где не действуют никакие клятвы! Ха, принц не на тех напал.
После моих слов фаворитка замерла, перевела взгляд на меня и поперхнулась, увидев подвесы на моих шпильках.
– Работа златокузнеца Ливара. Я! Я должна носить их! Именно я первой увидела наброски, зарисовки!
Мне на мгновение показалось, что она вцепится мне в волосы. И может, это и произошло бы, но рядом с нами остановился Кайрнех.
– Как я могу не вмешиваться, леди Тариль? – на грани спокойствия произнес он. – Ноэль, миледи, приношу свои извинения за детей, сейчас мы все выясним.
А после издал очень странный звук, и лисят будто на аркане подтащило к нему.
Но сумочки при них не было.
Я медленно выдохнула. Главное, помочь малышарикам вылезти из этого всего. А после... После я все объясню Кайру.
Но Кайра назвали магистром не за красивые глаза. Он шевельнул пальцами, и тени принесли ему грязную, покоцанную сумочку. Сумочку, которую явно где-то зарывали.
– Я оплачу вам новый наряд, миледи, – сухо проронил Кайрнех, – а дети будут наказаны.
Фаворитка
Я столько времени носила его на себе, что мой запах не вывести и двумя флаконами духов.
Кайрнех резко наклонился, поднял нитку и, резко повернувшись, нашел меня взглядом.
– У мамы болит сердце, – выпалила Аль, – мамочка, дыши.
Кайрнех стиснул нить в руках, а я заторопилась объяснить:
– Я сняла их еще дома, отбросила, оставила в спальне. Это было до...
– Я понял, – глухо произнес Кайрнех.
– Ваши лисята...
– Мои дети всего лишь перепутали, – жестко произнесла я, игнорируя острую боль в грудной клетке, – лисята слишком юны, они шли на запах, и вот вопрос: откуда у королевской фаворитки мои артефакты-самоделки? Я не брала их с собой во дворец. Кто мне ответит на этот вопрос?
На этот вопрос никто не захотел отвечать. Король повелел своей возлюбленной закрыть рот и принять извинения, а Кайрнех...
Он сказал что-то королю, тот кивнул, и мой лис ушел. Я, найдя взглядом Ее Величество, обратилась к ней с разрешением удалиться в свои покои. Сил не осталось совсем.
Альбирея же случайно подтвердила мои слова: она потребовала у теней немедленно найти целителя Далвертона. Вот только тени скрывались в иллюзиях и при таком скоплении народа отвечать или же исчезать не захотели.
Моя малышка расплакалась, и это окончательно убедило придворных, что дети все еще дети и просто ошиблись. Ведь кто в здравом уме разговаривает с иллюзиями?
До покоев я дошла, опираясь на руку Зайры, а после... После магистр Далвертон одним движением погрузил меня в целебный сон.
Глава 11
Утром я еле встала. Точнее, еле села: неведомая хворь придавила меня к подушке и... Ох, не неведомая хворь, а три лисьи тушки. И еще три взрослых лисьих тушки лежали в изножье постели. Ай, нет, четыре – похоже, что Силин, Айолин и Найра сплелись в один кокон, а Зайра предпочла принести себе кресло.
– Доброе утро, – тихо проговорила я, но никто из лис не пошевелился. Умаялись они, видимо.
Вчерашняя вспышка показалась мне неоправданной. Точнее, чрезмерной. Ситуация получилась отвратительная, Кайрнех, вероятно, огорчен. Но он слышал все мои эмоции, как до амулетов, так и после. Он не усомнится.
Совсем другое – Деррек-чтоб-его-Эрвитанский, наследный принц Бельвергейла. Мне ведь так и не удалось узнать, в чем именно заключается его проклятье. Что, если оно не просто убивает? Он говорил, что на дуэль потратит всю слюдяную пластинку, значит, проклятье забирает его магию. Умирают ли от этого? Двуликие теряют связь со зверем и в итоге раньше стареют. Но люди...