Мама из другого мира. Делу - время, забавам - час
Шрифт:
То, что Тесса зажимает перекусы для вечно голодных подростков стало неприятной неожиданностью и для меня, и для Василы. Пришлось призвать вторую повариху к порядку.
– Не понимаю, – огрызалась на наши упреки Тесса, – чего вы над ними трясетесь. Не помрут! Этот Фырк за двоих лесорубов трескает, молочка ему еще подавай!
– Этот Фырк недавно голодал, не отъелся, не привык к сытости, вот и кусочничает. Тебе молока парню жалко? Не твое ведь, они сами на это молоко зарабатывают, – пыталась сгладить конфликт Васила.
Меня эта ситуация не устраивала, от слова совсем: Тесса вносила дисгармонию в наш налаженный быт.
– Тесса, позволю себе напомнить, – начала я мягко, –
– Так кем им быть, кроме прислуги, отказникам-то, – искренне удивилась новая кухарка. – Я в толк взять не могу, зачем их грамоте учат?
– Не твоего ума дело, – прикрикнула вдруг Васила, – тебя позвали стряпать, вот и стряпай. Не хочешь детей ремеслу учить и не надо, без тебя обучим. А со своими правилами не суйся!
Разозленная Васила – первый предвестник грядущих проблем.
Глава 24
По мере выздоровления нашей любимой Василы менялось на кухне и настроение. Роль Тессы свелась к одной готовке: появлялась в доме в аккурат после завтрака, помогала с обедом, а после обеда, во время уроков, они с Василой выпекали хлеб из утренней опары, после чего Тесса отправлялась домой. В обучении она так и пожелала принять участие. Васила печалилась недолго, но выводы сделала. Ну, раз не хочет дорогая подруга учить сирот, и не надо. Ее общение с воспитанниками дома свелось к необходимому минимуму: принеси-подай и отнеси в погреб. Ребята-дежурные не всегда быстро соображают, иногда требовалось терпение, чтобы добиться от них результата. Не тот сотейник подадут или вместо сливок из погреба сметану притащат – такие огрехи бывают сплошь и рядом. Однако, это не повод для пятиминутного крика и бухтения, и уж точно не повод, чтобы пытаться ударить ребенка мокрым полотенцем. Тут твердую позицию занял Гевин при моей всесторонней поддержке. Карать и миловать воспитанников имеет право только он. Васила может снять баллы, если Тесса озвучит жалобу. Только Васила баллы снимает крайне редко и не за работу, а к примеру, за ссору на кухне. Еда должна готовиться в радости, а не в гневе и обидах. Таким образом, в течение нескольких дней, Тессу исподволь отстранили от любой деятельности, кроме, собственно, приготовления еды. Васила вновь стала полноправной и единственной королевой мира кастрюль и поварешек.
Конечно, рассчитывала я на другой исход, но надеяться, что судьба подарит нам вторую Василу было глупо. Можно сказать, нам и так повезло, что помощница нашлась в нужный момент. Две таких мастерицы на кухне – это немалая сила. Запас готовой еды, ожидающей в стазисе расфасовки, восполнялся, доставка обедов клиентам проходила в прежнем режиме без перебоев, и все устаканилось. Кухонные дрязги сошли на нет.
Несмотря на то что Васила поборола простуду, в камине по-прежнему потрескивали поленья. Вечерние посиделки перед сном стали регулярными: у огня собирались все домочадцы. Качалками обзавелись и деды-неразлучники, а ещё с подачи Шона для малышей сделали мини-качалки в виде лошадок. Подросток долго убивался о том, забыл об этой замечательной игрушке. Мужчины же быстро оценили идею, и после разговора с Беатрис начали разрабатывать что-то вроде сборочного чертежа, чтобы запустить производство.
Затишье в доме закончилось одним прекрасным вечером и всё благодаря азарту Реджинальда, который умудрился загнать нас в безумное пари.
Стоило только ребятам более-менее приноровиться к темпу учебы и свыкнутся с мыслью, что от препода им не избавиться при всем своем желании, Реджинальд, на нашу беду, решил посетить деревенскую школу и ознакомиться с методами преподавания. Никто не осознал приближающейся катастрофы, когда мужчина вернулся в дом будучи в отвратном настроении – по большей части, он всегда был чем-то недоволен или погружен в собственные мысли, так что его состояние списали на личные заморочки. Но заблуждаться нам позволили недолго и быстро разрушили иллюзии по поводу спокойного будущего.
– Я посетил деревенскую школу – полезно было взглянуть, как там все происходит, – меряя шагами пространство так называемой гостинной, держа руки за спиной, мужчина едва ли не шипел от ярости. – Я единственный человек при королевском совете, который видел деревенскую школу воочию. Единственный! Но такой спеси, как у этого провинциального учителя, нет даже при дворе! Этот деревенщина заявил, что он бы об эти отбросы даже пачкаться не стал – отказников в принципе ничему научить нельзя, не стоит и пытаться. Но ведь это просто дети, вы согласны, леди Риштар? – дождавшись моего согласия, Реджинальд кивнул сам себе и продолжил наворачивать круги. – И то, какие у них в голове знания зависит от учителя, а не от социального положения!
Казалось бы – вот он идеальный момент, чтобы ученики изменили свое отношение к учителю. И когда на растерянных лицах подростков начали расцветать едва-заметные улыбки от понимания, что несмотря на всю свою колючесть, Реджинальд не считает их отбросами, а вовсе даже наоборот, мужчина одной фразой перечеркнул всё вышесказанное:
– … мы поспорили, что к весне мои ученики будут читать и считать лучше, чем деревенские!
Подростки буквально взвыли в голос после такого заявления.
– Очень опрометчивое решение, с вашей стороны, – осторожно делаю замечание, под умоляющими взглядами горе-учеников, словно ступая на минное поле – главное, никому мозг не взорвать своими речами, а то тут несколько потенциальных смертников. – Деревенские посещают школу не первый день, а наши только-только привыкают к систематическому обучению.
Реджинальд остановился так резко, словно впечатался в невидимую стену и прошелся по застывшим как статуи детям неверящим взглядом.
– Вы что, вот так, без боя сдадитесь? Проиграете этому деревенскому олуху, который вас и за людей не считает?
– А мы с ним и не спорили! – высказал всеобщую позицию Фырк. – Вы поспорили, вот и отдувайтесь сами! Мы не можем столько времени тратить на ваши уроки, да, парни? – под перекрестными взглядами Фырка, который благодаря вольной жизни был куда более смелым и Реджинальда, который вот-вот прожжет в мальчике дырку, несколько товарищей несмело кивнули.
– Так… – протянул мужчина и возобновляет движение в абсолютной тишине. Все ждали взрыва, но вместо этого он раздумывает пару минут, после чего странно улыбается, останавливаясь напротив кучки протестующих. Сейчас выдаст что-то…
Казалось, воздух сгустился, а напряжение, витающее в воздухе, можно было пощупать. Все воспитанники, даже смелый Фырк, втягивали головы в плечи, страшась грядущего. И чуть было не свалились на пол, когда Реджинальд с вызывающей ухмылкой озвучил условия:
– На конкурс отправлю десять лучших учеников – каждый получит сотню баллов. А тройка лучших по результатам соревнования разделят тысячу баллов!
Дети переваривали информацию. Все поняли, что баллов много, но насколько много посчитать не получалось – не видели всего масштаба.
– То-то и оно, да парни? – съязвил Реджинальд, наблюдая за растерянностью подростков. – Умей вы считать, то сразу поняли бы ценность моего предложения! Так, сколько денег на кону? – невозмутимо обращается преподаватель к внимающей аудитории и нагло усмехается.