Мама из другого мира. Делу - время, забавам - час
Шрифт:
Засмотрелась так, что пропустила условный знак, за что тут же поплатилась – получила снежком от Димки. Шапка тут же слетела с головы. Я лишь громко расхохоталась, глядя на округлившиеся глаза Теней и шокированного Ричарда.
И понеслась снежная свистопляска!
Вместо того чтобы отстреливаться от наседающего сына, я с победным кличем залепила снежком в Троя. И не прогадала, потому что меня немедленно атаковали, чего я собственно и добивалась. Растерянный мужчина, конечно же, не нуждался в защите от злобной управляющей, но шкодята во главе с Амиром посчитали иначе.
Надо
– Помощь нужна? – не прошло и десяти минут, как ко мне пришла не хилая подмога в виде Ричарда, прикрывающего мою тушку своей широченной спиной, позволяя довольно безопасно лепить снаряды и кидать их из укрытия.
Шкодята, осознав, что утратили перевес, отправились искать следующую жертву, ею оказался Колин и, стоящий рядом с ним, Китик. Эти двое никак не могли включиться во всеобщую бесильню. Китик стеснялся, а Колин слишком привык быть изгоем, чтобы так просто пересечь привычную черту, которой от него отгородился остальной коллектив. Шкодята же границ и условностей в упор не видели, тем более что Пат и Колина объединяла страсть к книгам, для нее Колин был своим. Забросать здоровых парней снегом издалека было уже неинтересно, а вот завалить их на белое покрывало и слегка по ним попрыгать, а потом потребовать покружить вокруг себя – вот это да!
На несколько мгновений время остановилось – я поймала на себе восхищенный взгляд Ричарда. Его зеленые глаза сияли так, как не сияли на острове.
В мыслях всплыла строчка из какого-то стихотворения, так ясно описывающая мои внутренние ощущения.
До последнего вздоха: ты – мой человек, мой мужчина!
Когда мы были на острове вдвоем, это ощущалось не так остро, как сейчас, посреди веселящейся толпы. В этот самый момент словно дыхание перехватило. Вокруг столько народу, а перед глазами лишь один человек.
В какой-то момент этот пузырь уединения лопнул и внешние звуки обрушились на меня подобно лавине. Вокруг творилась самая настоящая война. Воспитанники визжали, хохотали, падали, валялись в снегу, колотя ногами по воздуху от избытка чувств и поднимая маленькие смерчи. (642b)
При таком раскладе на вновь загудевший портал никто не обратил должного внимания, а зря, потому что портальная платформа явила нам, как всегда, элегантного Реджинальда. Мужчина с изумлением вертел головой осматриваясь. Белое, уже немного затоптанное пространство, толпа радостных детей и взрослых, которые заняты каким-то непродуктивным непотребством в снегу, кричат и смеются.
Тучи немного рассеялись, сверкающий снег изрядно слепил, только этим и можно было объяснить то, что засмотревшийся на мельтешащих детей, учитель шагнул с платформы прямо в сугроб. От неожиданности или оттого, что поскользнулся на гладких подошвах своих
– Какого щщукара… – вырвался вопль из натренированной преподаванием глотки, который разнесся по двору...
Глава 34
– Какого щщукара… – вырвался вопль из натренированной преподаванием глотки, который разнесся по двору...
Это было стратегической ошибкой великого учителя, потому что его зычный голос привлек к себе внимание всех. Движение остановилось, все замерли. Дети смотрели на безрезультатно пытающегося встать на скользких подошвах Хогуста со смесью испуга, мстительной радости и с трудом подавляемого веселья.
Я и сама давилась смехом, сдерживаться было трудно. Стоящий рядом Ричард владел собой лучше, но и он с трудом сглатывал смешки. Наконец, Хогуст встал, осмотрел себя нелепо поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, потрусил руками, как ступившая в лужу кошка лапой. Попыток стряхнуть с себя снег или вытряхнуть из-за пазухи снежные комки он не предпринял.
– Я так понимаю, что на дополнительные занятия никто не настроен? – усмехаясь, Реджинальд задаёт риторический вопрос.
– У нас праздник…
– Мы же вас приглашали…
– Как вы могли забыть…
Сквозь возмущенные выкрики тут и там прорывался задорный хохот, уж больно наш надменный учитель выглядел комично. Весь в снегу, плащ нараспашку, а волосы растрепаны.
– Реджинальд, вы ведь совсем промокнете. Вылезайте из сугроба и ступайте сушиться, какие уроки, вы сейчас заболеете! – это был хороший повод для Реджинальда отступить, не потеряв лицо.
Я обернулась к улыбающемуся Ричарду, мол, прослежу и вернусь.
Как и предполагала, Реджинальд промок практически насквозь. Полные сапоги быстро таявшего в тепле снега и одежда, явно не предназначенная для такого испытания, буквально кричали, что если не предпринять никаких мер, то мужчина наверняка сляжет с температурой. Чтобы быстро высушить одежду магией, его требовалось переодеть, но во что? Ничего, кроме фомы, у нас не имелось, а Тени, чья одежда подошла бы по росту, пришли налегке, значит, выбора нет. Да и сомнительно, что наш аристократ позволит напялить на себя нечто бэушное. Не припомню ни одного дня, чтобы мужчина был в ранее пользованной одежке. Но ничего, обошлось без капризов, которых я, в глубине, души побаивалась.
Длинный, практически двухметровый, худой Реджи в наших форменных вещичках был очарователен. Штаны – как бриджи, рукава – три четверти, разве что тапочки и носки по размеру. В общем, прелесть. Я старалась сдерживать бурлящие эмоции, а те, что всё же прорывались, прятала за каменной маской равнодушия. Аришки же, скоренько подобрав из немногочисленных запасов одежду, умчались играть в снежки. Наверное, боялись обидеть мужчину хохотом. Впрочем, даже в таком нелепом наряде Реджинальд держался так, словно на нем королевская мантия, не меньше. Укутанный в плед, он прихлебывал горячий чай и рассуждал: