Мама, не плачь
Шрифт:
Опасаясь, что я проломлю вредителю голову, фрау Лаубе утащила меня в сторонку:
— Не ворчи, все нормально будет. Четырнадцать активных реакторов, в каждом будете спутниковые коробки менять на новые. Господин Кульчиньский говорит, что делать, ты в качестве рабочей силы. Шесть часов в день отработала и отдыхаешь. По три дня или меньше на участок. Кормят, поят за счет заведения. Ставка как у настоящего реакторщика, плюс премиальные по итогам. И я за допуск сверху наброшу. Закончить должны к двадцать пятому июля. Неделя на отчеты и свободна, как птица. Хочешь, могу отпуск совместно
— Так почему такая спешка? Я же буквально только-только чертовую связь сдала. В мою сторону господин Селецкий до сих пор ядом плюется.
— Потому что будет большая конференция по итогам корпоративного взаимодействия и согласованной работы всех государственных служб. «Созвездие Содружества».
Еще бы мне не знать это название. Туда сгребутся все главы корпораций, все настоящие кукловоды, включая руководство контор, отвечающих за безопасность сотни звездных систем. Генералы там на побегушках, чай разносят.
— «Созвездие» проводят раз в десять лет. Следующее через пять, на орбите. С фига бы им на побережье болтаться? На молоденьких девочек в пляжной зоне потянуло?
Взгляд у Лаубе становится холодным и оценивающим:
— Откуда знаешь?
— Потому что я все спланировала, фрау Эльза. Специально пыталась с дипломом подгадать. На это шоу тщеславия выгребут лучшие кадры. Я бы на новом месте работе осталась авралить, замещая технарей, кого на орбиту выдернут. По итогам просквозила бы мимо позиции стажера сразу на постоянную должность. Заработала бы деньжат и одновременно бумажками прикрылась от любых проблем. А сейчас? Я пока ни на что претендовать не смогу. Кому нужны эти станции дурацкие, если я вместо реакторов буду болты крутить для зануды-очкарика.
— Дура малолетняя, напугала… Ничего ты пока в системе толком не понимаешь. У тебя допуски, включая на обслуживание гособорудования. Ты их подтвердишь по итогам этой практики. Плюс я с Кульчиньского не слезу, заставлю отличную характеристику на тебя дать. У тебя боевые награды, поощрения в личном деле. Какое стажерство после Академии, ты что! Не успеешь год на новом месте обжиться, как получишь звание и место зама в режимном отделе. Никуда твои любимые железки не денутся. Просто в дополнение к ним сразу удвоенная зарплата и облучаться лично не придется.
— А сертификаты?
— Можешь в сентябре любые на выбор получать. Я тебя даже с митингов сниму, оформим все по целевому набору.
Стою, неприязненно разглядываю будущего временного куратора. Он опять по кнопкам стучит, очками солнечные зайчики пускает. А в голове крутится: «Хвост его увлек треть звезд с неба и поверг их на землю. И стал дракон перед женщиной, готовой родить, чтобы пожрать ее Младенца, как только оно родится». Похоже, личный падший ангел решил помочь. Хотя бы чуть-чуть.
— Фрау Эльза, я на лыжах кататься не умею.
— Я тоже. Но или заставим нас научить, или будем на санках спускаться. Для пляжей сейчас жарковато.
— Спасибо, про песок тоже не в восторге. Мне его во время дурацкого шоу хватило… Хорошо. В рабочей одежде завтра утром.
— Пойдем сначала на тебя еще раз пальчики откатаем и все прочее. Процедуры никуда не делись. У тебя теперь допуск на железо будет круче, чем у всего отдела.
— Всю жизнь мечтала, ага. С допуском унитазы чистить.
Не вру. Я спрашивала у тетушки, которая коридоры драит. У нее тоже допуск. И камеры по всем углам, чтобы в ведре бомбу не протащила. Хорошо еще, что меня раздеваться не заставляют догола каждый раз, когда в офис выдергивают. На станции — придется, там это в обязательном порядке. Здесь пока до подобного не додумались.
Вечером заглянула в торговый центр, где иногда лапшу в коробках прикупаю. Подошла к ларьку «ремонт коммов за пять минут», поздоровалась с хозяином:
— Привет, Яцина. Хочу, чтобы ты долг закрыл.
Мужик дернулся, долго меня разглядывал, потом в глазах появилось узнавание.
— Надо же, не ожидал снова увидеть.
— Вот список. Как быстро все сможешь достать?
— А должен?
— Тогда молись, чтобы я заминусовала. Потому что если информация о твоих подвигах пойдет дальше, умрешь страшно… Достанешь все, что прошу, я с тебя слезу и больше не увидимся. Мое слово крепкое, ты знаешь.
Пока потасканный жизнью пожилой мужик читал список, я вспоминала, как он торговал «индульгенциями» в лагере. Если у тебя была заначка, не разграбленная корпоратами, можно было сдать ее в обмен на несколько дней жизни. Яцина санитарил в медблоке. По его наводке отдельная команда потрошила чужие клады, он выдергивал людей на подработку: таскать трупы или чистить мобильные душегубки. Я из-за дикого недобора веса занималась тем, что драила медблок и стирала простыни для охраны. Позже таскала расстрелянных с плаца. Адрес ублюдка мне удалось найти сразу, как до Лиры добралась. Насколько знаю, он больше половины прижилил из награбленного. За такое подельники резать будут изобретательно и долго. Там все как один — мастера поиздеваться над пока еще живым человеком.
— Мембранопротекторы? Флотских нет, но армейские найду.
— Последствия?
— Печень сажают чуть быстрее, через полгода придется на детоксикацию ложиться.
— Сойдет. Как быстро достанешь?
— Через час подходи сюда, все в наличии. Надо просто по углам пошарить.
Когда получала набитую доверху коробку, Яцина попытался давить на жалость:
— Ты обещала.
— Живи. Считай, мы в расчете. Ты меня под молотки не отдал, я тебя сейчас пожалею. Главное, под ногами не путайся.
Мне он не интересен. Как и губернатор. У меня другие проблемы, другая мечта. Мне пора готовиться к выходу на финишную прямую.
Глава 18
Утро на складе началось со скандала. Нет, со всеми допусками проблем не было, не зря вчера три часа ухлопала. Мало того, мне в Академии даже практику оформили, переслав кучу бумаг с грифами и печатями. Все по-взрослому.
Проблема в том, что я никому не верю и начала вскрывать коробки. И на четвертой вызверилась: