Мама, я не родился! Хроники одной внутриутробной гибели
Шрифт:
Больница встретила меня безразличием. Шли бесконечно долгие новогодние выходные, врачи менялись каждый день, никто не вникал ни в чьи анамнезы, утренние обходы шли не дольше 10 минут, и я не успевала задать все вопросы.
А их было много, ведь я была беременна впервые и меня пугало абсолютно все. Увы, врачи на скорой, кажется, самые черствые люди в мире. Им не до разговоров и не до рассусоливаний. Они жизни спасают.
Помню, как я бежала по коридору за врачом, пытаясь спросить, что мне делать, ведь у меня болит живот. А она кинула мне через плечо
– Ну, поздравляю, у вас выкидыш. Радуйтесь, что не внематочная!
Потом эта ведьма в докторском костюме отчеканила, что это скорая, здесь нет времени думать о чувствах, а выкидыш лучше внематочной, потому что после него остаются жить, а вот после внематочной – не факт.
Она была права, но мы были в шоке.
Еще помню, как часами приходилось ждать назначений и процедур. Поступившие утром девочки томились в палатах в неизвестности, к ним никто не подходил и не объяснял, что будет дальше. Иногда назначенные уколы приходилось буквально выбивать. Однажды нам их не сделали вовсе.
Я могу рассказывать об этом «заведении» бесконечно долго. Медики будут возражать, что они не роботы, зарплаты у них нищенские, рабочих рук не хватает, а пациенты в край охамели.
Конечно, есть объективные проблемы, и их никто не отрицает. Грустно только, что в итоге погибают наши ни в чем не повинные дети.
Жизнь после. 9 июня
Первая реакция на любое горе – чувство тотального одиночества.
Высшая сила сокрушила тебя, пережевала и выплюнула, причем совершенно непонятно зачем, за что и почему. Кажется, что кроме тебя, в мире нет больше никого. Горе настолько огромное, что за ним не видно вселенную, как будто ее и нет.
Но я знаю, что это не так.
Женщин, переживших перинатальную потерю, очень много. И они помогают друг другу справиться с этим, причем не в соцсетях, подписываясь друг на друга. В России есть целый благотворительный фонд «Свет в руках», в котором организована психологическая служба помощи таким девочкам и работает несколько телеграм-чатов, куда можно вступить по ссылке.
Я каждый день общаюсь там, и мне становится легче. Там поймут, виртуально обнимут, поддержат, поделятся своим опытом и даже контактами толковых врачей, работающих с невынашиванием. Там можно задать любые вопросы и получить на них ответы.
Это одна из моих ниточек, которые помогают держаться на плаву. Нельзя переживать горе наедине с собой, лучше разделить его с близкими и с теми, кто пережил то же, что и ты.
Конечно, наших детей не вернет никакая сила, но раз уж мы остались в этом мире, нам нужно учиться с этим жить. И такие чаты очень помогают.
Поэтому мой совет тем, кто не знает, что делать, – не закрываться в себе, а смело идти за помощью и поддержкой. От этого правда легче.
Жизнь после. 15 июня
Новые впечатления и смена места помогают отвлечься.
Это
Выходные мы с мужем провели в другом городе, у друзей.
Это была хорошая смена обстановки. Мы увидели новые места, много гуляли, разговаривали, получили море впечатлений.
Неплохо сработала доза экстрима. Напряжение слетело, пока я летала на аттракционе в парке.
Пока мы были на отдыхе, все было хорошо. Я радовалась жизни и мне не было стыдно.
А потом мы вернулись домой и здравствуйте, эмоциональные качели!
Как с этим справиться, я пока не знаю. Наверное, просто перетерпеть.
Путь на облачко. Часть 4
Второе сохранение все в той же больнице скорой помощи было через 10 дней после первого.
Снова с кровотечением, снова со слезами, в томительном ожидании хоть какой-то помощи. Помню, как спрашивала у врача на УЗИ: «Почему это происходит? Может, я что-то делаю не так?» Тогда впервые услышала фразу, от которой трясет до сих пор: «Причин никто не знает и знать не может. Так бывает».
Получив обещание «сделать все возможное», поплелась в палату.
«Все возможное» в скорой в условиях пандемии – это нехватка рабочих рук, пропуски уколов («Вы кто? Идите отсюда, вам ничего не назначено») и прочие прелести. Я лежала там в общей сложности месяц и за это время температуру нам измеряли всего два раза. Хотя по регламенту обязаны были дважды в день.
Впрочем, температура не самое страшное.
Мне, с успешно сохраненной беременностью, пришлось трое суток наблюдать, как девушке на соседней койке провоцировали выкидыш на сроке 20 недель. Внезапно отошли воды. Без причин. Вы же помните – так бывает!
Топ фраз дежурных врачей:
Мне все равно, кто там с тобой в палате лежит, беременные или нет. Мне надо, чтобы он из тебя вышел! Пусть смотрят!
Мы укол сделали, щас выплюнешь его быстренько!
Ой, шейка не раскрывается, кесарить придется… А я не умею!
Лежи пока, послезавтра заведующий придет, решим, что делать.
В итоге бедняга пережила переливание крови, сильнейшее кровотечение, кучу капельниц и родила своего малыша в палате, прикрывшись окровавленным одеялом.
Это было на четвертый день после отхождения вод. Все это время ребенок шевелился в ней и, кажется, родился живым. В ушах стоит ее крик после родов: «Я так его ждала!!!»
Рефрен тех двух недель – фраза «Это нас не касается, маленький, у нас все хорошо». Я повторяла эти слова мысленно, гладила живот и просила малыша держаться за маму как можно крепче.
Он услышал.
Выписалась с уверенностью, что теперь уж точно все будет хорошо, ведь у меня в животе растет настоящий боец, который очень хочет жить.