Мамкино наследство
Шрифт:
– А как же? Хозяйка молитву прочитает под образами, платочек белый повяжет. В хлебе сила была, потому что с молитвой. Месила тесто открытой ладошкой. Не дай Боже, кулаком.
– Почему это?
– Кулаком не можно хлеб месить. От кулака нет добра. Ладошками. Ребята малые и то знали: мамка хлеб ставит – тишина в доме должна быть. Все баловство прекращали.
– А как в печь поставит – держись браток. Дух такой, хорошо, фундамент крепкий, а то
– А как ты в городе оказался?
– Длинная история. В шестьдесят четвертом все и началось. Первая беда свалилась – церковь в деревне разрушили. В один час пригнали трактор и свалили. Фундамент никак не поддавался. Так динамитом взрывали. В шестьдесят четвертом и разрушили. При Хрущеве. Церковь была Казанской Божьей матери. Она старая была, еще бабка там венчалась
– Чья?
– Ну, бабка моей хозяйки.
– И что дальше?
– А то, что мой хозяин и разрушил. Председателем колхоза стал после войны. Он один из мужиков и вернулся. Коммунист. Хозяйка в ногах у него валялась, голосила на всю деревню: « Я ведь тебя вымолила, живым с фронта пришел! Детей пожалей! Ирод!»
– И что?
– Не слушал. Распоряжение из райкома пришло. Ломать. Ослушаться не мог. Сел за стол. Под иконы. Выпил стакан водки. Стукнул кулаком по столешнице:
– Молчи, темнота! Жизнь новая давно наступила, а ты все поклоны бьешь!
Пригнали трактор. Она, бедняжка, стонала, как живая.
– Жена?
– Церковь. Жена выла в доме. Бабы плакали, сбившись возле ограды. Лидка, Петя и Павлуша рядом с матерью ревели от страха. Я же рядом стоял, ближе к лесу.
– И что?
– Что. Страшно было. Знаешь, какая от нее сила текла? На престольные праздники, как колокол запоет на всю округу, вся нечисть улепетывала. А над ней свет.
– Свет?
– Свет.
– И ночью?
– И ночью. . Этого Света всем хватало.
– А потом?
– Растащили по бревнышку. Коровник достраивали. Алтарь разгромили. Иконы по хатам, слава Богу. Спасли. Детишки да бабы спасли. Хозяйка наша вынесла ночью тайком «Неупиваемую чашу».
– Это что?
– Икона. Матушка Богородица от пьянства спасает. Хозяин запил ведь по-черному. То ли совесть покоя не давала, то ли раны фронтовые.
– А дальше?
А дальше? Под трактор попал через год. Уснул пьяный под коровником.
– Да! Дела.
Над домами зависла тишина.
– Ты знаешь, я ее плач помню до сих пор.
– Хозяйки?
– Ее. Завязала черный вдовий платок и отмаливала его всю оставшуюся жизнь. Три года пережила хозяина. В церковь пешком ходила за восемь километров, через лес. В последнюю уцелевшую.
– А на месте прежней?
– Камни остались. Над каждой порушенной церковью Ангел живет. Охраняет развалины. Служит.
– Откуда знаешь?
– Видел. Ночами, когда тишина.. Ангелы, они шума не любят. Ночью, перед рассветом, когда все замирает, он и появлялся. Сидел на камнях, прозрачный почти. Горестно так смотрел. У меня мурашки до сих пор. Так и держались мы, благодаря ангелуу. Очень он хозяйку жалел нашу.
– А дети, дети как росли?
– Как все мальчишки.. После смерти мамки их тетка забрала в соседнюю деревню. Лидия замуж в Омск вышла за военного, вылетела из гнезда. Петька и Павлуша повзрослели сразу, после гибели батьки. Мужики в доме. А как мать потеряли, и вовсе состарились – в один миг. Время было другое. Пионерами были, потом комсомольцами. Мать, когда еще жива была, за веру ругали:
– Что ты нас позоришь на всю округу, темнота.
– Как же они Света этого не видели? Ведь плакали вместе с ней, когда отец церковь рушил.
– Плакали. От страха плакали. Подросли, жизнь закружила. Все подменили. В школе учебники: все о обо всем и ни о чем.
– Как это?
– А так! На старославянском не было написано ни одной безнравственной книги. На современном пишут все, что на ум придет. Одной истории переписано ни один том. Представляешь, какая путаница в голове? Как разобраться?
– Без бутылки никак.
– Шутка глупая, но в самую точку. С бутылкой подружились, а потом постепенно и друг от друга оторвались. Невестки не поладили. Зина Петькина и Валентина Пашкина разругались, не поделили мелочевку какую и братьев развели. Павлуша от Валентины в итоге ушел, жил в деревне, в отчем доме. Петро долгое время ничего о брате не знал. Валентина разговаривать с Петькой принципиально не желала.
А Пашка в деревне огород сажал, помогал по хозяйству соседке своей.. За бутылку косил, заборы ставил, электричество ремонтировал. Руки у них золотые. Павлуша два года назад помер. Пил, что попало. Жидкости разные по дешевке. Сгорел. Слава Богу, мать не дожила, не видела.