Мангуп
Шрифт:
Вор падает с изумлением в маленьких пуговках - глазах.
Наступая на его тело, через проём двери вламывается сразу несколько человек.
Теодорик рубит наотмашь по незащищённым доспехами лицам и шеям разбойников. Хлещет первая кровь из разрубленных тел.
Александр становится рядом с другом, и вместе, как два огромных тарана, они опрокидывают нападавших, рубят их с яростью молодых, взорвавшихся бешенством быков. Сверкают клинки, алые от крови. Словно огненный вихрь всюду настигает бандитов. В низких лучах проникающего в комнату утреннего солнца кровь, заливающая стены, кажется
Уже повержены и изуродованы все, кто ворвался в комнату. Друзья бросаются в коридор. Дверь в соседнюю комнату открыта. В комнате один из банды держит сопротивляющуюся, полуодетую девушку. Ещё двое его сотоварищей кулаками избивают мужчину.
Александр вбегает в комнату, и ударом шпаги сносит голову одному из бандитов. Другой бандит поворачивается к Александру, и широко открытым ртом ловит штыковой удар шпаги.
Разбойник, который держал отбивающуюся девушку, прячась за её спиной, выставляет меч вперёд. Александр спокойно подходит ближе, опускает шпагу, как бы смирившись с недосягаемостью бандита, а потом резко приседает и снизу втыкает клинок в живот противника. На лице бандита растерянность. Он смотрит на собственный распоротый живот и роняет меч.
Девушка отскакивает в сторону. Александр бьёт наотмашь, с отвращением, словно перчаткой.
Из разрубленного горла бандита хлещет кровь.
Александр выбегает в коридор, встаёт рядом с Тео, тесня пятящихся разбойников.
Уже весь коридор покрыт шевелящимися в предсмертной агонии телами. Несколько человек пытаются бежать. Теодорик бросается вниз по лестнице, преследуя их. Дверь распахивается, и почти на спинах бандитов Александр и Тео, полуобнажённые, вываливаются во двор.
Через мгновение весь двор уже залит кровью, а в последнего убегающего разбойника Александр метает шпагу, и та протыкает его насквозь.
Два друга, словно два огромных монстра стоят, почти голые, с ног до головы залитые кровью, и ещё рычат, глядя друг на друга. А потом Александр начинает смеяться. Он хохочет, хватая себя за живот. Теодорик сначала смотрит на него удивлённо, а потом и сам начинает нервно гы-гыкать.
– Ты бы видел себя, Тео! Стоишь с растопыренными глазами и рычишь как моя собака Пиня. Умора!!!
Постепенно из комнат, конюшни и других мест стали выходить попрятавшиеся люди. С ужасом и изумлением глядели они на растерзанные тела бандитов, а потом собрались вокруг Александра и Тео, смотрели на них, как на чудо. Женщины плакали, а некоторые бросились на шеи своих спасителей и рыдали у них на груди.
Увешанные рыдающими женщинами, сами со слезами на глазах от благодарности за такое выявление чувств, стояли друзья посредине постоялого двора как две непокорённые башни семейного союза – консортерии Флоренции.
Какой-то мальчишка вытащил шпагу Александра из спины поверженного им бандита, молча протянул её Александру. Друзья подошли к колодцу и, набрав в ведро воды, несколько раз окатили ею друг-друга, смывая бандитскую кровь.
К ним подошёл полуодетый мужчина с избитым лицом и, поклонившись, представился:
– Марко Веспуччи. Вы спасли жизнь мне и моей жене, Симонетте. Если вы направляетесь во Флоренцию, и вам не у кого остановиться, то наш дом – ваш дом.
– Спасибо, Марко! Мы с удовольствием воспользуемся вашим приглашением,– ответил Александр.
Солнце ещё не успело подняться высоко над красными черепичными крышами Флоренции, когда карета друзей и повозка Веспуччи въехали на мощёные улицы. Копыта лошадей застучали по булыжной мостовой.
Семья Веспуччи жила в большом доме на берегу реки Арно, пересекающей весь город. Оставив у гостеприимных хозяев лошадей и слуг, друзья отправились осматривать город.
Грандиозный собор архитектора Арнольфо ди Камбио Санта-Мария дель Фьоре – "Святая Мария цветущая" притянул их словно магнит. Мраморные прямоугольные панели облицовки с зелёным и розоватым отливами словно взметнулись ввысь, чередуясь друг с другом. И не было больше никаких украшений на стенах. Лишь игра двух цветов. Только плоскости и грани, а над ними – дуги в виде арок. Храм напоминал крепость в мавританском стиле. Мощный, восьмигранный, возвышающийся над широким массивом собора, купол архитектора Филиппе Брунеллески доминировал над городом. Александр ещё в Феодоро от генуэзцев слышал, что Брунеллески 15 лет достраивал купол собора, строительство которого в 14 веке было прервано эпидемией чумы. Для проектировки купола Филиппе изучал бетонный купол Пантеона, повторить который никто так и не решился. Весь храм Санта-Мария дель Фьоре и купол, самый большой в мире, были центром города, его изюминкой.
Восьмигранный баптистерий Сан-Джованни XI века Лоренцо Гиберти, стоящий рядом с собором и выполненный в одном с ним стиле, поразил друзей бронзовыми дверями с изображением десяти эпизодов из Ветхого Завета. Купол и мраморный пол баптистерия были украшены мозаикой.
Гигантский массив собора и стоящего рядом с ним баптистерия с колокольней, построенной по проекту художника Джотто, нависал над площадью, которая, при протяженности в 300 шагов, зрительно показалась Александру и Тео очень тесной.
Осмотрев собор, друзья прошли на находящуюся поблизости пьяцца делла Синьория, административный центр Флорентийской республики. Она была сравнительно небольшая, и имела Г-образную форму, обрамляя главное здание, олицетворяющее светскую власть – Старый Дворец архитектора Арнольфо ди Камбио. Облицованное крупными блоками рустованного камня, здание показалось друзьям гигантским монолитом, настолько мощно сбитыми были его стены, изредка пронизанные небольшими оконными проемами. Необычным был также ярус крепостных зубцов. Над крепостью взметнулась вверх на высоту 80 саженей башня с частыми вертикальными линиями окон и колонн.
Друзья заглянули в самую старую городскую аптеку "Санта-Мария Новелла". На прилавке и в застеклённых шкафах лежали косметические препараты, предназначенные для женщин и озабоченных своей внешностью мужчин. На разборчивый вкус флорентинцев предлагались ароматные масла и притирки, травяные настойки и душистые мази, улучшающие цвет кожи, а также прочие сопутствующие товары. Кроме того, в аптеке продавали торты, пирожные и прочие сладости.
– Тут ты можешь снова стать красоткой, ржавое железо,– не удержался Александр от едкого замечания.