Шрифт:
Глава 1
Зима в Москве этим годом выдалась смурная, невеселая: снега нет, холодов нет. Дожди, слякоть и серость. Столица потемнела, потухла и люди, которые топтали тротуары города, тоже потемнели, посерели и на их лицах читалась обида. Именно так — обида на погоду. К слову, виноватого нашли: то тут, то там, шептались, будто отсутствие снега, такое необычное и редкое для Москвы, не что иное, как жуткая и кошмарная диверсия со стороны враждебно настроенных государств. Бред, конечно, но коллективный разум сработал так, а не иначе.
Народ негодовал и сетовал: ни тебе на коньках покататься, на лыжах пробежаться, на санках проехаться.
Ну, человек ко всему привыкает. Адаптируется. Нет снега? Переживем! Так решили жители столицы и расползлись по кафе, барам, гостиным, музеям и ресторанам. Там и красиво, и фотографии делай не хочу.
Вот в одном из московских ресторанов и начинается наша история.
— Вера, в банкетном зале нужно проверить вентиляцию. Дальше — смени поставщика зелени. Последняя партия сухая и желтая. Потом распорядись починить печь на третьей линии. И еще, дай задание Кудрявцеву пусть решит что-то с полом на входе. Тупая была идея выложить холл светлой плиткой. Вся грязь от обуви на ней заметна. Неприемлемо! Гости приходят есть, а видят свинячество, — молодой, энергичный мужчина давал распоряжения приятной барышне бальзаковского возраста.
Думаете странное сочетание? «Барышня» и «бальзаковсий возраст»? Отнюдь. Столичные красавицы следят за собой, ухаживают: одеты, накрашены, причесаны. Потому и бальзаковский возраст — лет эдак тридцать пять — в наше время вовсе и не зрелость, а всего лишь расцвет молодости. А если верить статье на одном из сайтов, то старость в России «отодвинули» лет на «цать». Информационный ресурс уверял, что после сорока пяти лет наступает период "расцвета" и заканчивается только с наступлением шестидесяти. Москвичи склонны иронизировать, потому и решили, что подобная информация не что иное как «реклама ПФР», чтобы народ не слишком бурно реагировал на увеличение пенсионного возраста.
— Дмитрий Алексеевич, а что с новым меню? — Вера Стрижак, та самая барышня бальзаковского возраста, пыталась угнаться за молодым человеком.
— Все под контролем. Вернусь и доработаю разблюдовку. Передам меню технологам и пусть себе ковыряются. Все, Вер, горю по времени!
Мужчина вынырнул из ресторана и быстро зашагал к парковке. Там ждал его страшенный и агрессивный внедорожник. Показатель статуса и дохода владельца.
Дмитрий Алексеевич Широков. Так звали владельца ресторана, а по совместительству и шеф-повара. Крепкого симпатичного мужчину очень высокого роста. Тридцатидвухлетний стильный русоволосый и работящий уроженец славного города Ярославля, явился в Москву чуть более двух лет тому назад и решительно начал борьбу за свое место под солнцем сковороды и поварешки. Впрочем, повар из него получился изумительный, говорили — от Бога. А что касается предпринимательской жилки, то и она приложилась. Столица людей меняет, заставляет двигаться, добиваться, доказывать. А Митя Широков не привык отступать, потому и ресторан его «Ярославец» чудесным образом стал знаменит и посещаем. С того Митя жил, богател и строил планы на будущее.
Вот один из таких планов он и ехал осуществить. Спросите, какой? Самый что ни на есть приятный. Митя купил шикарную квартиру в Москве. В самом Центре. Дом старинный, квартира огромная, потолки высокие, а самое главное, что населяли дом сплошь москвичи. Да не те, что стали таковыми лет так двадцать или тридцать тому назад, а те самые, что помнили скверы и парки столицы, которые теперь занимали магазины и закусочные, и до сих пор называли улицы старыми именами. И хлеб они покупали в «булошных», и молоко в «молошных».
Вот и мчался Широков в своем агрессивном внедорожнике по московским слякотным проспектам. Благо, по дневному времени пробок особенно не было. Добрался до нового своего пристанища затемно. Припарковал машину во дворе, в специально отведенном для этого месте и оглядел фасад теперь уже своего дома.
Три высоких этажа. Красивые эркеры. Все ухожено и облагорожено. Входная дверь парадной лестницы — массивная, новая — прекрасно вписалась в стиль неоклассицизма, была неброской, но шикарной. Цвет дома — этакий благородный беж. Двор в виде небольшого сквера с липами и кленами. Улица тихая, респектабельная.
Широков немало заплатил за возможность жить именно на этой улице и именно в таком доме. Вот смотрел он на него, бежевого красавца, и на ум приходили фамилии — Морозов, Барятинский. Рябушинский…
Нет, Митя Широков вовсе не страдал манией величия, никоим образом не ровнял себя с дворянами, просто этот дом, этот сквер и тихая улица напоминали ему родной Ярославль.
Набрал на домофоне номер своей квартиры. Электронный замок присвистнул, открывая путь к лестнице. А она, надо отметить, впечатляла. Широкая, плавная, с удобными ступенями и красивыми перилами. Просторные площадки этажей, массивные двери квартир с блестящими табличками на них. Высокие окна, и что характерно, чистые.
На втором этаже, где и располагалось новое жилье нашего повара-богатыря, его уже встречал счастливый риелтор.
— Дмитрий Алексеевич, жду вас, как соловей лета! Удачная сделка для всех сторон и со всех сторон.
А Митя подумал, что он совершенно прав, этот приятный парень с хитрыми глазами.
Бывшему владельцу очень нужны были деньги и вся сумма сразу, потому и цена оказалась приемлемой. По этой причине и купил квартиру Широков, не влезая в долги глубоко ипотечного характера. А сам риелтор, Митя был в этом уверен, получил неплохие проценты с продажи.
— Ну, что же, Георгий Евгеньевич, давайте мне ту бумагу, где я должен поставить еще одну свою подпись и расстанемся чинно и благородно.
Риелтор моментально вытащил из портфеля листки, и сделка была закончена прямо на кухонном «острове».
— Мои поздравления. Это, правда, редкая удача приобрести за такие деньги такую квартиру, — Георгий Евгеньевич спррятал драгоценную цидульку в портфель, выдал комплект ключей Широкову, и, сделав «дяде ручкой», отбыл.
Квартира — холл, две спальни, кабинет, кухня-гостиная, два санузла, чулан и выход из него на черную лестницу. Прекрасный ремонт, полный кухонный и сантехнический «фарш» высшего качества. Прекрасно подобранное освещение и верхнее и круговое. Мебели нет, но ее привезут завтра, можно и потерпеть денек, так ведь? Предыдущий владелец не стал мастерить из квартиры нечто невообразимое и вышла на редкость стильная берлога: выбеленная каменная кладка, дубовый пол и небольшие вкрапления цвета в виде деревянных панелей на стенах.
Широков достал из кожаной сумки фотографию и поставил на кухонный остров — единственную пока, горизонтальную поверхность, не считая подоконников.
— Ну вот, мам, я и в новом доме. Жаль, что ты не видишь. Жаль, не со мной сейчас, — русая стильная челка печально опустилась на глаза Широкова. — Не волнуйся там за меня, ладно? Все у твоего «кавалергарда» хорошо. Тебе же сверху все видно, правда?
Потом он побродил по квартире, посмотрел в окна, потрогал каменную кладку на стене.
— Надо же, как дома…