Манкая
Шрифт:
— Юля, не молчи! Ответь! — ошибся Митька в своем выборе, и Юленька выпуталась из его рук.
— Митя… Мне нужно уйти, — заторможено шатаясь, открыла дверь и ушла, а Митька остался один.
Юльке казалось, что она шла до квартиры Ирины Леонидовны целую вечность! Но преодолела несколько метров и снова, как и вчера, свалилась на руки соседки.
Джеки дурой не была ни разу и принялась стаскивать с Юли одежду и обувь. Потом отвела ее, слабую и растерянную, в гостиную, уложила на тот же диван и уселась рядом.
— Значит так, Юль, я говорю, ты слушаешь. Если я неправа в чем — то, просто поправь меня, — дождалась ответного кивка соседки и начала, — Ты говорила и с Кирой и с Митей, так? И оба тебя разорвали на части, так? Выбрать не можешь, вся в метаниях и прочая эмоциональная пакость. Догадываюсь, что и на работе тебе сегодня не повезло, верно?
Юлька удивленно смотрела на соседку, словно та была провидицей. А Джеки никакая не провидица, просто опыт и мудрость этой дамы давали возможность их обладательнице сделать подобные выводы и не ошибиться.
— Ириночка Леонидовна, что мне делать? — Юлька, уверовав в чудесные способности Джеки, обратилась за помощью!
— Дорогая, я могу, конечно, выслушать тебя. Могу даже поплакать вместе с тобой. Могу утешить. Могу дать тебе возможность спрятаться в моем доме. Но, зная тебя, понимаю, что ни к чему это не приведет. Поэтому, будем сейчас жить моим умом, а не твоими метаниями, ладно?
Юлька задумалась… Правда, ненадолго. Она и сама понимала, что тупик, в который загнала ее вся эта ситуация, преодолеть ей одной и самой не по силам. Она кивнула и Ирина, воодушевленная согласием дорогой девочки, чётко и по существу выдала свой план. Простой и гениальный!
— Передаешь своих деток подруге. Как ее там? Алина? Вот ей. Затем, я беру билеты на самолет и мы улетаем с тобой на Тенерифе. У меня домик на южном пляже Коста Адехе. Там ты смотришь на море, купаешься, гуляешь, ешь, а я тебе не мешаю.
Юлька округлила глаза и промолчала.
— Что? План шикарный. Соглашайся. Что тебя тут держит? Работать не можешь. Мужики из — за тебя дерутся. Выбор сделать ты не в состоянии. А там, вдалеке от всего, ты поймешь, что тебе нужно, детка моя.
— А как же виза? Как я… Тётя Ира, как я все брошу? Как же Кира…Митя? Я так не могу!
— Визу сделаю завтра. Дорогая, вот только не надо на меня так смотреть! У меня неплохие связи. Не бросишь, а дашь своей Алине возможность отплатить за твою ей помощь. Сколько раз она кидала на тебя своих пациентов? Миллион! Она неплохая девушка, а значит, ждет возможности отблагодарить тебя. Кира и Митя?
— Да! Я же не смогу вот так взять и уехать. Ситуация ужасная…
— «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье»*. Вот там и станет тебе понятно, о ком ты тоскуешь больше. Понимаешь, детка? — хитрая Джеки, а ведь недаром назвал тебя папа Гойцман потомком коварных византийских дипломатов!
От автора: «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье» — цитата из стихотворения С.А. Есенина «Письмо к женщине»
— Так ехать? — мадам Шульц усилила напор и минут через десять получила согласие дорогой своей девочки посетить райское место на Канарских островах с целью разобраться в себе и составить компанию «несчастной, одинокой старушке». Ну, про старушку это Джеки откровенно налгала. Старушка из нее скверная выходила. Да и ПФР о возрасте цветения иначе писал. Ладно, смешно, но правда. Юлька согласилась больше из — за Джеки, чем из — за себя.
— А теперь марш в столовую. Ужинать станем. Домработница моя расстаралась. Там что — то с мидиями, ароматное, — и правда, ужин прошел приятно для Ирины и спокойно для Юли, что и было отрадным для них обеих.
Потом Юлька звонила свой подруге и тряским голосом ВПЕРВЫЕ просила о помощи, в ответ услышала радостный писк и согласие, причем тоже радостное.
— Юлька! Без проблем! Ты всегда выручала меня, и я готова ради тебя на многое! Всех возьму, все сделаю. Кинь телефоны родителей. И оповести о временной смене психолога. Дай рекомендации. Период ставь — месяц. На всякий пожарный! Вдруг задержишься там, куда едешь, а? — подруга веселилась, не зная ситуации, но совет дала дельный.
Юлька села за телефон, все еще не веря, что согласилась на такую авантюру, и оповестила родителей своих маленьких изгоев об отъезде и замене. А потом заволновалась и снова впала в нервы, нерешительность и прочее.
Ирина заметила и припечатала Юльку сообщением, что Шенген готов и билеты она уже купила, тем самым поставив Юльку перед фактом, что отступать поздно. Да еще и рассказала ей парочку историй из своей юности, успокоив Юльку, что не у нее одной в жизни случались безвыходные ситуации, и все заканчивалось неплохо!
— Вот что, дорогая, не бери с собой ничего. Умоляю! Мне вещи твои видятся тряпками для бабулек! Все купим там. Ей Богу, всегда хотела принарядить тебя. Не спорь! Слушай бабушку! — и «бабушка», блистая свежестью кожи, ярким маникюром и потянутым телом, удалилась в свою спальню.
Юлька ушла в гостевую и там, уже в постели, пришла в ужас от собственной смелости. Поворочалась с боку на бок и задумалась о том, надо ли рассказать Мите о своем отъезде? Забавно, что о Кире она не подумала. Так же как и не подумала, почему она о нём не подумала.
Впрочем, уснула, не смотря на ранний еще час по меркам Москвы. В двадцать три ноль ноль город начинает свою ночную жизнь. Она кипит до утра, а уже рассветом, наново начинает жизнь, уже дневную. С костюмами, стаканами кофе, метро и пробками.
— Сбор у Гойцмана! — Ирина звонила соседям и говорила всем одно и то же.
Дождалась Джеки мирного посапывания Юльки и умчалась творить интригу во спасение. На лестнице встретила сестричек и Заварзиных. И всей толпой, очень тихо, пробрались они в краснодеревную столовую Гойцманов и снова расселись за круглым столом в ожидании информации, и вроде как продолжения сериала в котором все они были участниками! Дава на этот раз присутствовал в виду позднего времени и, собственно, желания помочь всем желающим его помощи.