Маньяк и сокровище
Шрифт:
– Кроме того, – вдруг вмешался в разговор молчавший до этого начальник уголовного розыска, – нам за истекшие сутки удалось совершенно точно выяснить, что два аналогичных по свойству и содержанию убийства произошли на соседних территориях Владимирской и Нижегородской области в 2018 году как раз в тот самый момент, когда ты изволил проходить срочную военную службу, тем самым создав себе неоспоримое алиби о непричастности к тем преступлениям.
– Правда? – удивленно и чуть не плача, воскликнул Денис, не помнивший себя от радости, что ему вот так, вроде совсем безобидно, удалось избежать страшного подозрения, ведь успев уже немного познакомиться с повсеместно принятой системой доказывания,
– Истинная правда, – подтвердил Бесстрашный, незримо посмеиваясь в усы, в душе не без оснований восторгаясь, что ему удалось отстоять своего подчиненного и не позволить административной машине перемолоть его, словно какое-то никчемное существо, – только я не знаю, как ты теперь будешь работать с Карелиным? Может тебе перебраться в райцентр, здесь и возможностей побольше, и работа поинтересней?
– Может быть, действительно, так будет лучше, – согласился младший оперуполномоченный, на своей шкуре испытавший все те безграмотность и предвзятость, прочно укоренившиеся в характере поселкового подполковника, – только вначале мне надо вычислить того «мерзавца», что так бесцеремонно меня подставил, а уже потом решать с переводом.
– Хорошо, – на стал настаивать начальник уголовного розыска, прекрасно понимавший, какие бури теперь бушуют в характере молодого сотрудника, – я тебя понимаю, только с этого дня ты выходишь из подчинения Карелина и переходишь в мое непосредственное ведение: с руководством я сам этот вопрос «обрешаю», ну, а ты там теперь находишься как бы в командировке. Вечером ежедневно будешь мне делать доклад о том, какие мероприятия провел и какие планируешь на другой день.
В этот момент дверь лаборатории распахнулась и в помещение вошел все тот же сержант, несший службу в качестве помощника дежурного по отделу и, запыхаясь, промолвил:
– У нас очередное убийство и опять на территории вашего поселка, – кивнул он на Градова, – так что немедленно собирайтесь на оформление происшествия.
– Я ночью был в камере… – вдруг невольно вздрогнув, почему-то сразу же уточнил молодой человек, по телу которого пробежала неприятная дрожь, не предвещавшая ему ничего хорошего.
– Мы это знаем, – сразу озадачился Бесстрашный, еще минуту назад казавшийся таким неподдельно веселым, и тут же в свойственной ему обычно манере распорядился, – все нечего сопли «жевать», быстро собираемся и – на выезд.
На сборы ушло не более десяти минут и, Градов, так и не подкрепившись, прыгнул в прославленный «уазик» начальника уголовного розыска, где уже находился Карелин, и вся эта, такая разная троица, устремилась осматривать очередное место жестокой расправы. К слову сказать, Герман Петрович, когда Денис запрыгнул на заднее место, повернулся с переднего сиденья и злобно так прошипел:
– Даже не надейся «паскудник», я все равно выведу тебя на чистую воду и все твои преступления окупятся для тебя сторицей. Ты, наверное, думаешь: «Ага вот вам новый труп, а я в это время был в камере», так знай же: я обязательно вычислю твоего сообщника и сам лично застегну на твоих руках наручники.
Такое поведение и произнесенные обвинения ясно давали понять, что поселковый начальник окончательно уверился в мысли, что беспощадным преступником является именно его подчиненный, и теперь уже ничто не смогло бы разубедить его в этом, вполне укоренившемся наваждении. Бесстрашный забрался в машину как раз в тот момент, когда Карелин заканчивал свою наполненную неисчерпаемым убеждением фразу. Взглянув на сразу же помрачневшего и все более впадающего в отчаяние молодого сотрудника, он одарил подполковника неприветливым взглядом и грубо промолвил:
– Оставь его, Гера, в покое. Если ты настолько недальновиден, что продолжаешь его считать причастным к тем преступлениям – мы оставим за тобой это право, только в этом случае обзаведись доказательствами, а не обвиняй никого голословно, как ты всегда поступаешь и предпочитаешь из преступников выбивать признательные показания, а не добывать улики более профессиональными способами. Есть что по делу – высказывай, а нет – оставь парня в покое. Кстати, тебе он больше не подчиняется, я договорился с начальником, и его передали в мое непосредственное и полное подчинение.
– Вот поди и найди ему тогда помещение в моем городке, где он дальше будет работать, – неприветливо фыркнул Карелин, отвернув к окошку свою напыщенную физиономию, – а его в свой отдел не пущу.
– Это не твой отдел, – также неприветливо ответил Бестрашный, одновременно заводя машину и выводя ее на проезжую часть, – и никто тебе не давал права распоряжаться им как своим собственным – надо!? – так я и этот вопрос быстро «обрешу» с руководством.
– Да? – вдруг резко повернулся к майору Герман Петрович, – Может быть и командовать туда поедешь? Чего уж там говорить: забирайте у меня все и тогда посмотрите, что вас ожидает, если меня там не будет – вмиг ваш район захлестнет преступность, потому что только я способен ее сдерживать на должном уровне.
С такой твердолобой самоуверенностью и самовлюбленностью спорить было довольно глупо, однако Алексей Николаевич тем и славился, что никогда никому не уступал и всегда умел постоять как за себя, так в точности и за других небезразличных ему людей, поэтому он тут же осадил своенравного офицера, бросив ему одну, единственную, короткую реплику:
– Скажут – поеду и тебя там «подвину». В этом даже не сомневайся.
Дальнейший путь проходил в многословном изъявлении Карелиным своих давних заслуг: что он на протяжении стольких лет отдает все свои силы борьбе с преступностью и смог добиться на вверенной ему территории неповторимых по своим достижениям результатов; что у него практически все преступления всегда бывают раскрыты; что он единственный в своем роде, и без него все сразу погибнет, а вышестоящие начальники не раз пожалеют, что не ценили такого грамотного, всезнающего и имеющего огромнейший опыт руководителя. Его душевные излияния походили на старческое бурчание, и ни Бесстрашный, ни Градов на них больше не реагировали, в принципе, прекрасно осознавая, что в чем-то он, может быть, действительно, прав: преступные элементы его боялись и где-то даже нехотя уважали, потому что он мог приструнить и призвать к порядку любого, даже неподдающегося никакому воздействию «отморозка». Именно за такие неотъемлемые качества и держали этого высокомерного, деспотичного и сумасбродного человека, поручив ему местность, изобилующую всяческими убийцами, грабителями и насильниками.
Наконец, через сорок минут быстрой езды они прибыли в небольшой запущенный парк, некогда изобилующий отдыхающими жителями поселка. Там настолько все поросло травой и кустарниками, что было удивительно, как вообще здесь умудрились что-то найти, хотя в апреле это не так уж и странно, ведь высохшая трава примята, а листва еще не оперилась. Вот тут вставал вопрос о давности обнаруженного покойника. Именно на это обстоятельство и указал тут же Карелин:
– Еще не факт, что этот мертвяк находится здесь с нынешней ночи. Так что твое алиби, Градов, рассыпается словно прибрежный песок. Позаботься теперь лучше об адвокате, потому что никакой Бесстрашный тебе в этом случае не поможет.