Маньяк по вызову
Шрифт:
Спустя пять минут банкир уже лежал на диване в гостиной.
Я посмотрела на лестницу, ведущую наверх, и предупредила Нинон:
— Учти, в спальню я его не потащу!
— Еще чего не хватало, тут поспит, — солидаризировалась со мной Нинон.
Мы вышли из банкирского дома и снова остановились на ступеньках. Я посмотрела на ярко освещенную дачу Широкорядова:
— С хатой нашего сладкоголосого соловья тоже надо что-то делать, — А что мы можем сделать? Если только погасить свет и захлопнуть дверь? — Нинон громко и протяжно зевнула. — Спать охота, ужас.
Мы
— Твой-то, твой каков, а? Зачем он Широкорядова забрал?
Местоимение «твой» неприятно резало мне слух, поскольку лишний раз напоминало, как я прокололась, распустив язык, поэтому я отделывалась односложными ответами:
— Не знаю… Понятия не имею… Мне кажется, Нинон мне не слишком верила, но выражение ее лица в темноте разобрать было трудно, а посему я мудро решила не обращать внимания на подозрительные интонации ее голоса.
И все же досужая Нинон не оставляла попыток выведать у меня то, чего я и сама толком не знала. У меня не было намерения что-либо от нее скрывать, особенно после того, как я проболталась насчет Андрея, но объясняться с ней сейчас, когда я валилась с ног от усталости, мне тоже не хотелось.
— Обсудим это завтра, ладно, Нинон? — сказала я уже на террасе ее дачи. — Хорошо?
— Хорошо, — нехотя согласилась она.
Глава 24
Не знаю, как Нинон дождалась утра, потому что еще и рассвести толком не успело, а она уже сидела на софе у меня в ногах.
— Послушай, Нинон, чего ты вскочила в такую рань? — простонала я и потянула на себя одеяло. — Спи!
— Как же, заснешь тут! — огрызнулась Нинон. — Твой внизу сидит.
— Что ты мелешь? Какой еще мой? — взорвалась я. — Дашь ты мне сегодня поспать или нет?
— Тише, тише! — зашикала на меня Нинон. — Еще услышит, не дай бог.
После такого предупреждения я окончательно пробудилась:
— Кто услышит?
— Кто-кто? Ну твой, следователь.
— Он здесь?!
— В том-то все и дело, — подтвердила Нинон, — уже пятнадцать минут. А я тебя добудиться не могу.
Я еще немного посидела в постели, расставаться с которой мне решительно не хотелось, потом спустила ноги на пол, нащупала тапки и обреченно вздохнула. Вариантов у меня не было.
— Он не сказал, чего ему нужно? — спросила я, натягивая халат поверх пижамы.
— Хочет поговорить, ты уж сама с ним разбирайся, — пожала плечами Нинон.
— Ты ему хотя бы… — встревоженно начала я.
— Я ничего не сказала, — обиженно надула губы Нинон, — что я, дура, что ли?
— Ну извини, — буркнула я и пару раз провела расческой по волосам, не удосужившись глянуть в зеркало. Даже если моя растрепанная внешность и произведет на мужчину моих несбывшихся снов не самое приятное впечатление, я не виновата. Во-первых, его никто не звал в такую рань, во-вторых, у меня больше нет ни малейшего желания радовать его глаз своими прелестями и статями. Кто
Даже в Генеральной прокуратуре, как выяснилось.
Бормоча под нос проклятия и покряхтывая, я спустилась в гостиную, где и в самом деле сидел мой бывший возлюбленный, рассматривая то ли пол, то ли собственные ботинки.
— Ну что опять? — спросила я громко, остановившись в нескольких шагах от него.
Андрей поднял голову и красноречиво приложил палец к губам, мол, потише. Он ведь еще не знал, что Нинон в курсе наших с ним сложных взаимоотношений. И пусть остается в неведении.
— Ну так что? — осведомилась я еще раз, уже шепотом, исключительно чтобы доставить удовольствие этому особо важному кобелю, мнящему себя великим сыщиком. Мне так и хотелось напеть известный мотивчик:
«Наша служба и опасна, и трудна…»
Андрей указал мне взглядом на стул и тихо сказал:
— У меня к тебе пара вопросов.
— А я уж думала, что ты пришел меня арестовать, — фыркнула я, — можно сказать, приготовилась с вещами на выход… — С этими словами я поплотнее запахнула на себе халат.
— Женя, я тебя умоляю, — покачал головой мужчина моих несбывшихся снов, — давай не будем смешивать одно с другим.
— А я и не смешиваю. Даже наоборот. Представь себе такую ситуацию: вдруг я окажусь преступницей и ты меня арестуешь, а? Неподкупный и принципиальный сыщик сажает за решетку бывшую любовницу, какой сюжетец! Как раз для детективов в бумажных обложках. — И я засмеялась нервным смехом, перешедшим в кашель — следствие недавней выходки наркоманки Лизы.
— Не смешно, — буркнул Андрей, глядя на меня исподлобья.
Мне самой тоже было не до смеха.
— Ладно, задавай свои вопросы, — вяло разрешила я.
— Как она на тебя напала?
— Кто? Лиза?
— Да, Лиза. Она как-нибудь объяснила свой поступок, может, что-то сказала?
— Ничего она не говорила. Вцепилась мне в горло своими когтями и ну душить. Не знаю, сколько это продолжалось — минут десять или пять, — но в конце концов я ее оттолкнула. — Я опять дотронулась рукой до своей шеи. — Хорошо еще, что ей не пришло в голову погладить меня ножичком. Боюсь, при таком раскладе дело не обошлось бы синяками. Кстати, кто-нибудь может объяснить, как она оказалась в Дроздовке на этот раз? Опять санитары просмотрели?
— А как ты оказалась в спальне Широкорядова?
— Неужто ревнуешь? — усмехнулась я.
— Ну что ты в самом деле! — раздраженно укорил меня бывший возлюбленный. Просто обиженная добродетель!
— Ладно, отвечаю, — махнула я рукой, — но учти, что это уже второй вопрос из тех двух, о которых мы условились. В спальне Широкорядова я оказалась, оказалась… — Я вдруг обнаружила, что не могу вот так, сразу объяснить, как я оказалась в спальне поэта-песенника. И в самом деле, какой черт меня туда понес? Чего мне не сиделось на лужайке вместе с Нинон и пьяным банкиром? — Н-ну… Сначала мы вчетвером — я, Нинон, Остроглазов и Широкорядов — сидели на лужайке перед домом, выпили немножко…