Мао: Душевная повесть
Шрифт:
— Да я уже, — говорит Саид. — Подожди меня, вместе пойдем. Может, врача стоит Райфайзену вызвать?
— Минутку! — Мария отпустила мою ногу и схватила ногу Саида. — Как это? Нет уж, ты тогда останься!
И я вышел. Пусть Саид сам разбирается. В коридоре столкнулся с Томом, он вошел в открытую дверь, совсем поправившийся. Том спросил, где его жена и что у нас упало. Я сказал, что Сьюзен не видел и ничего не упало, просто Райфайзен застрелился. И еще я спросил, есть ли у Тома лопата.
— Лопата? — удивился Том. — Надо поискать, — и ушел.
Я вернулся к Фрэнку и Филиппу. Они молча пили, Филипп снова покуривал травку. Я дал Фрэнку сумку, он ее открыл, посмотрел на деньги и закрыл снова.
— А где Мария? — жалобно спросил он. — Мне без Марии трудно.
— Филипп, — попросил я. — За деньгами я ходил, а ты сходи за Марией.
— Не нужно никуда ходить, — тихо сказал Филипп, затянулся, прикрывшись ладошками, как он любил, и закрыл глаза. — Сама придет, когда планета повернется. Когда придет срок. И ты не ходи, посиди с нами.
— Посиди с нами, — попросил и Фрэнк. — Как-то я плохо себя чувствую…
Сел я, закурил. Жалко мне Райфайзена, забавный он был. Умничал много, но и помогал иногда. И вот до чего докатился: застрелился случайно. Это же надо так книжкам верить, чтобы пистолет к голове приставлять! Мне от жалости даже не сиделось, и я подошел к телу Райфайзена проститься. Выглядел он паршиво, и выражение половины лица было совсем не важное, скорее испуганно-удивленное. Когда успел удивиться?
— Раньше надо было удивляться, Райфайзен, — сказал я и вспомнил, что я человек верующий. — Ничего, Он знает, как лучше, все устроится. Может быть, тебя даже ко мне назначат, вместо Цуруля. Хорошо бы. Тогда я к тебе захаживать буду. А за тело свое не беспокойся, мы с ним что-нибудь сделаем.
Карманы Райфайзену уже проверил Филипп, я туда не полез. Хотел было снять часы, он их на правой руке носил, но они были сильно забрызганы кровью, кровь уже спекаться начала, мне лень стало возиться. А вот на левой руке у него был настоящий компас, тоже на ремешке, как часы. Я в детстве очень хотел такой компас, мне нравилось со стрелкой играть. Один раз я даже отобрал у одного парня такую штуку, но потом меня учитель труда догнал. И вот теперь Райфайзен мне мою детскую мечту подарил.
— Спасибо, дружище, я при случае тебе тоже что-нибудь подарю, — я снял компас, нацепил себе и пошел показать Филиппу.
— Вот только компаса тебе и не хватало, — сказал Филипп и стал тихонько хихикать.
Минут через десять мне его хихиканье надоело, и я все-таки сам пошел за Марией. Фрэнк хотел за мной увязаться, но я сказал ему, что Мария запретила. Он сразу послушался. В комнате ни Саида, ни Марии не было, но я нашел их обоих в ванной, под душем. Они и там продолжали.
— Слушайте, уже Фрэнк волнуется, нам деньги нужны, обедать пора, похоронами заняться, а вы все никак не закончите! Пять минут вам на все, я жду.
— Жди, жди, дверь только закрой! — злобно сказала мне Мария, и я подумал, а не суккуб ли она?
Но дверь я закрыл, прошел на кухню и нашел там Сьюзен. Она опять, как тогда, сидела за столом и плакала с каменным выражением лица. Это же надо так уметь — застыть и плакать. Я попросил ее сделать мне бутерброд, и она сразу послушалась. Хорошая она, хоть и странная. Пока я ел, из ванной выскочил Саид — и сразу на кухню, голодный очень был. Сьюзен сделала бутерброд и ему, а он стал есть и извиняться, все про любовь ей втирал. Я понял, чем это кончится, доел и пошел к Марии. Но Мария закрылась в ванной, с чего-то ей вздумалось еще раз помыться, хотя только что в душе стояла. Делать нечего, вернулся я к Фрэнку и сказал, что Мария разрешает взять денег сколько нужно.
— А сколько вам нужно? — насторожился Фрэнк. — Я слышал, в Китае все очень дешево.
— Сколько нам нужно денег, Филипп?
— Деньги никому не принадлежат, так же как вода и воздух. Нам вовсе не нужно денег, — пыхнул Филипп очередной папироской. — Потому что они у нас есть.
— Где? — не понял я.
— Да вон, полная сумочка, — кивнул Филипп на сумку.
— Э… — удивился Фрэнк и вдруг закричал: — Мария! Деньги, Мария!
Где-то в коридоре хлопнула дверь и одновременно с этим звуком к нам влетела Мария. Она была в одном белье и расстегнутой блузке, а в руках был ее пиджачок, в котором она пыталась что-то нащупать. Забыла, конечно, что револьвера нет. Но теперь она мне и без револьвера не нравилась.
— В чем дело, козлы?! — не растерялась Мария, не найдя револьвера.
— Деньги, — сказал Филипп, не глядя на нее. — Они не могут принадлежать.
— Дай сумку, Фрэнк. — Мария расстегнула молнию и показала Филиппу несколько пачек денег. — Это все, на что вы можете надеяться. Теперь мы уйдем, а вы имейте в виду, Николсоны, что те, кто много говорит, рано умирают. Прямо в камере. Ясно?
— Они — не Николсоны, — грустно сказал Фрэнк. — Они — китайские шпионы.
— Нет, это мне уже совсем не нравится. — Мария закусила губу, бросила деньги в сумку и стала застегивать свою блузку. — Шпионы из них, как и китайцы, — никакие, но кто-то тут сильно дурит мне голову. У тебя есть пистолет?
У Фрэнка оказался пистолет, и он отдал его Марии. Мария чуть успокоилась и приказала нам всем сидеть, где сидим, а потом с пистолетом и сумкой вышла из комнаты, громко окликая Саида. Правда, она звала его Джеком, может, поэтому он и не откликнулся, и подготовиться к ее приходу не успел. Она их нашла, раздался визг, и через три минуты в комнату вошел, застегиваясь, смущенный Саид. За ним шла Сьюзен, а Мария подталкивала ее в спину пистолетом.
— Ну поживей шурши задницей, толстуха! — подбодрила Мария Сьюзи и с ходу продолжила: — Всем сесть!
Фрэнк почему-то сразу вскочил и отошел в сторону, а на его место тяжело плюхнулся Саид. Сьюзен хотела сесть на его колени, но он подвинулся, столкнув Филиппа с кушетки. Филипп остался сидеть на полу.
— Мария… — робко сказал Фрэнк. — А почему ты в таком виде?
— Я тебе потом все расскажу. — Мария потрепала его по щеке. — Потом. Я так устала. Даже немного потеряла контроль за ситуацией. Давай-ка ты пересчитаешь деньги, а то всякое могло быть с сумкой, пока я ее не видела.
Фрэнк вывалил деньги в угол и стал их считать, руки сразу дрожать перестали. Мария задумалась и смотрела то на Саида, то на Сьюзен.