Мар. Червивое сердце
Шрифт:
– Да у нас теперь есть свой менестрель, вот так штука. – Тот же самый прыщавый парень дружески хлопнул меня по плечу. – Прости, Мир, если можешь.
– Эх, Мир, что же ты скрывал от нас, что умеешь так играть, я бы не приглашал на свадьбу дочки того шарлатана с лютней, от игры которого у всех гостей зубы заныли. – Старый кузнец швырнул на землю шапку. – А ну, давай что-нибудь такое, чтобы ноги сами заскакали. Похоже, сегодня у нас будет отличный праздник!
И я заиграл более уверенно, а люди вокруг танцевали, и никто больше не обзывал меня обидными словами. Заслышав музыку, к нашему костру подтягивалось
– Эй, зачем? – воспротивился я.
– Как ты думаешь, заяц выбежит на такую толпу народа? Или он не только красный, но и глухой?
– Ты что, и вправду хочешь поймать Красного зайца? – поразился я.
– А разве не в этом смысл всего происходящего?
– Стелли, я не думаю, что он вообще существует, это ведь просто весёлый праздник. Я никогда не слышал, чтобы Красного зайца поймали. А вот что в эту ночь пропадают люди – это факт. Ты не боишься отстать от толпы и потеряться навсегда?
– Глупости, должно быть, пара выпивох забрела на Болота и не вернулась. Я же хочу начать настоящую охоту. Эх, жаль, здесь нет гончих моего отца.
Что я мог поделать – только идти за ней следом.
Луна была такой яркой, что мы не боялись заблудиться. Чем дальше мы уходили по песчаной дорожке, тем выше и толще становились деревья, тем меньше между ними попадалось кустов и валежника. Мы погружались в сердце леса, такое же древнее, как Болота. Признаться, мне было не по себе, но я продолжал идти вслед за Стелли, вслушиваясь в тишину и вздрагивая при каждом шорохе. В Старом лесу я бывал нечасто и всегда чувствовал, что за мной здесь пристально наблюдают. А уж ночью я и вовсе оказался тут впервые.
– Такое впечатление, что за лесом кто-то ухаживает. – Стелли ступала так легко, что я почти не слышал её шагов. Сам же я топотал, как кабан.
– Так оно и есть, это же Старый лес, люди сюда ходят редко, зато волшебные существа чувствуют себя здесь более чем свободно. Говорят, что раньше все леса были такими.
– Как жалко, что люди не берегут земли, на которых живут. Каким бы прекрасным был мир вокруг, если бы мы так же заботились о нём.
– Может быть, мы просто не чувствуем себя частью всего этого? – спросил я, испуганный этим местом и точно не чувствовавший себя его частью.
– Возможно, это так. – Стелли задумалась. – Говорят, что маги пришли из другого мира, может быть, люди тоже когда-то явились сюда…
– А откуда взялись маги?
– Этого никто не знает, даже сами маги, известно только, что их предки не были людьми.
Неожиданно деревья перед нами расступились, и мы замерли, глядя на открывшуюся красоту. Посреди поляны, на которой цвели огромные белые цветы, лежал большой камень, полностью облепленный яркими ночными бабочками. Их крылышки были раскрашены такими невероятными цветами и узорами, что на мгновение
– Ты тоже это видишь?! – спросила шёпотом Стелли.
При звуке её голоса бабочки взмыли вверх, и мы увидели на камне Красного зайца.
Существо напоминало зайца только ушами – длинные, нервные, они постоянно шевелились, улавливая посторонние звуки, – да немного мордочкой, которая, как и уши, была постоянно в движении. Казалось, что волшебное создание строит нам рожи. В остальном «заяц» походил на гнома. Одет он был в меховой костюмчик, сшитый, скорее всего, из шкурок зайцев. И этот костюмчик, и кожа «зайца» были красными. Существо смотрело на нас ярко-синими глазами, в которых не было и тени испуга. И совсем не думало убегать.
Мы замерли на краю поляны, ни капли не сомневаясь, что нашли именно того, кого искали.
Бабочки успокоились и вновь подлетели к зайцу, затем они по очереди стали спускаться на его уши. Коснувшись их, каждая бабочка превращалась в маленькую фею с радужными крылышками. С радостным смехом феечка поднималась в воздух и улетала прочь.
– Так вот о чём мечтают бабочки, – ахнула Стелли и сделала шаг на поляну.
Она шла к Красному зайцу, а я смотрел на неё, как заворожённый, не в силах пошевелиться. Я вдруг понял: заяц выбрал Стелли, это он поймал её сегодня ночью, а не она его.
Стелли вышла на середину поляны, бабочки и феи закружили вокруг неё, девочка села на камень и дотронулась до ушей Красного зайца, осторожно касаясь пальцами мягкой красной шёрстки. Затем поднялась и вернулась ко мне. Заяц, проводив её задумчивым взглядом, соскочил с камня и побежал к лесу. Он мгновенно бы скрылся в траве, если бы не кончики его ушей и не летящие над ним бабочки.
– О чём ты его попросила? – спросил я, очнувшись словно ото сна.
– Ни о чём, – ответила Стелли поспешно, её щёки при этом ярко вспыхнули, и я понял, что девочка мне лжёт. – Отец говорит, что никогда и ни за что не нужно просить о помощи волшебных существ, даже если тебе грозит смерть.
– Почему? – удивился я.
– Отец считает, что на самом деле волшебные создания исполняют вовсе не наши желания, а получают возможность влиять на мир людей посредством наших просьб.
– А по мне так пусть влияют, лишь бы желание было выполнено.
– Ещё отец говорит, что волшебные существа, как бы в насмешку над нами, выполняя наше желание, настолько искажают саму его суть, что мечта часто превращается в проклятие.
– Ты всегда поступаешь так, как говорит тебе твой отец?
– Нет. – Стелли вновь покраснела. – Иначе бы я не была его дочерью. Ты сможешь вывести нас отсюда? – спросила она, видимо для того, чтобы перевести тему разговора, но я и так уже понял, что Стелли не расскажет мне, о чём попросила Красного зайца.
– Проще простого. – (У меня даже не было в этом сомнений.) – Я выведу тебя из любого лабиринта.
Что-то зашумело в кронах столетних сосен, заскрежетало, заухало, словно отвечая на мои слова, и мне сделалось страшно, но Стелли, казалось, ничего не заметила.