Марафон с риском для жизни
Шрифт:
– Точно! – Надежда поглядела на Нину с уважением.
– Пыталась я на эту тему с Сергеем поговорить – натолкнулась на полное непонимание, – продолжала Нина, – кричит на меня: зачем прошлое ворошить, все кончилось, а я копаюсь, не даю ране зарасти. Но он-то Илью Константиновича мало знал, а мы с ним дружили. И жалко мне Илью. Так что решила я с Виктором поговорить. Мы с ним тоже давно знакомы. Я как рассуждала? Насчет журналистки, конечно, неясно, но что Витька Илье вред причинить не мог – это точно. Парень у него с детства в доме ошивался, Илья его за сына считал, помогал
– Да-да, – рассеянно ответила Надежда, не заостряя этот вопрос.
– Своих-то у вас не было, – продолжала Нина, – а родного племянника, Анниного сына, Илья не слишком-то жаловал – парень противный. Да и Анна-то, откровенно говоря, выжига порядочная, только деньги с брата тянула.
Надежда подумала, что тут Нина абсолютно права, потому что не в пользу родного племянника говорит тот факт, что он тут же стал тащить из дядиного дома вещи на продажу.
– Но, возможно, кто-то посторонний влез ночью в дом и придушил эту Горностаеву, – неуверенно возразила Надежда. – Почему ты так зациклилась на своих?
– Исключено! – возразила Нина. – Там же была собака! Очень породистая обученная овчарка Дик. Он был привязан во дворе, и если бы кто-то чужой проник на территорию, он бы почуял и залаял. А на своих он никогда не лаял. То есть если Илья скажет, что это свои. Я вам больше скажу, потом, когда я за кулоном приезжала, на участке тоже был кто-то знакомый, раз Дик подпустил его близко. Хороший был пес, жалко его…
– Да успокойся, жив он! – не выдержала Надежда. – Вернулся, сидит теперь в сарае, болеет… Я ему покушать отвезла.
– Ой, как хорошо! – неподдельно обрадовалась женщина. – Значит, его просто усыпили и увезли, чтобы спокойно в дом пробраться. А он очухался и прибежал обратно…
– Соседка говорит, что замок был сломан, в доме что-то искали, но, на первый взгляд, ничего не пропало, – сообщила Надежда.
Сама-то она давно догадалась, что искали те самые фотографии, про которые говорил Илья Константинович. Но поскольку хозяин спрятал их в компьютере, а ушлый племянник компьютер к тому времени уже спер, то преступник ничего не нашел. И отправился разбираться к Вите Грачеву, потому что Виктор что-то знал про него. И если бы Надежда была порасторопнее и успела пораньше, то Витя сейчас был бы жив и рассказал ей все, что знал. И возможно, она уже знала бы, кто убил журналистку и хозяина дома.
– Значит, все свои, – протянула Надежда. – Всего на даче было шесть человек, хозяин не в счет. Ирину убили, осталось пять подозреваемых. Вы с Сергеем этого не делали, осталось трое: Витька, его девушка и тот тип, что привез Ирину.
– Но ему-то зачем ее убивать? – протянула Нина. – Опасно это – сам привез… И потом, если уж он такое дело задумал, он бы как-нибудь иначе дело обставил, чтобы на него подозрение не падало.
– Ты хочешь сказать, что убийство журналистки не было задумано заранее?
– Конечно! – воскликнула Нина. – И хоть получается, что у нас с Сергеем был самый веский мотив, все равно я скажу, что мы этого не делали!
– Так, Витю мы исключаем, – вздохнула Надежда, – у него, если можно так выразиться, алиби. Остаются
– А ты-то откуда знаешь? – Нина покраснела. – Ну да, я случайно слышала их разговор. Он все наскакивал на нее, спрашивал: это правда, правда? Да как ты могла, да почему ты мне не рассказала?.. А она ему: да кто ты такой, чтобы тебе душу раскрывать? Ты, говорит, мальчишка и в жизни ни черта не смыслишь, а туда же, рвешься меня учить! А с этой, говорит, стервой, я разберусь, не дам ей во второй раз мне жизнь поломать!
– Вот! – Надежда подняла палец. – И если принять во внимание рассказ соседки, что две женщины ругались поздно вечером, то получается, что неугомонная Ирина Горностаева успела в свое время насолить и этой девице, как бишь ее зовут-то?
– Вика Топорова, – ответила Нина. – Я тоже примерно так рассуждала, поэтому и решила с Витей поговорить. Значит, звоню я ему сегодня утром, а до этого никто трубку не брал. Тут он ответил и говорит, что только вернулся. У него родственники где-то под Москвой. Я и напросилась в гости, то есть по делу.
– А кто-то раньше тебя успел… – вставила Надежда.
– Да, причем буквально на полчаса! – встрепенулась Нина. – Потому что на столе тарелка с пельменями стояла. Так вот, когда я вошла, они еще теплые были, еле-еле пар шел.
– Господи! – вздрогнула Надежда, но потом ее осенило: – Слушай, что мы гадаем на кофейной гуще? Если мы примерно знаем, когда Виктор был убит, то нужно проверить алиби этой Вики! Она работает или учится?
– Работает в магазине сантехники, «Бахчисарайский фонтан» называется, – сообщила Нина. – Она мне сама рассказывала.
– Едем сейчас туда! – решительно сказала Надежда.
Над входом в магазин «Бахчисарайский фонтан» на ветру качалась пышная гирлянда сине-белых воздушных шаров. Под ней красовалась такая же сине-белая надпись: «Грандиозная распродажа гидромассажных ванн!»
Однако толпы возбужденных покупателей не рвались на эту грандиозную распродажу, не выстраивались в очередь перед магазином и не записывали на ладонях номера.
– Нина, подожди меня на улице, – сказала Надежда. – Вика знает тебя в лицо и может сбежать. А меня она ни разу не видела, я могу потихоньку навести о ней справки и заодно присмотреться к ней…
Надежда Николаевна вошла в магазин. Перед ней в необозримую даль протянулся длинный, как декабрьские сумерки, торговый зал, заставленный бесконечными рядами душевых кабинок и самых разнообразных ванн – чугунных и пластмассовых, овальных и круглых, обычных и массажных. Цвета их тоже поражали – от ослепительно белых, как арктические снега, до лаково-черных, как кузов «мерседеса», хотя преобладал жизнерадостный и оптимистический розовый.
Напротив двери за столиком сидела темно-рыжая девица с выражением великосветской скуки на лице. Девица прижимала к правому уху телефонную трубку и вела незатейливый разговор, который состоял из однотипных повторяющихся реплик: