Маргаритки на ветру
Шрифт:
– Слушай, милая, я не хочу никого убивать. Но Бэр несколько дней назад ограбил дилижанс, который вез жалованье служащим Таксона. Из-за Бэра и его бандитов люди потеряли честно заработанные деньги, ты понимаешь, детка, что это тяжкое преступление?
– Понимаю, не дура. А Бэр говорит, раз ты сумел увести деньги у людей из-под носа, значит, ты умнее их, а они заслуживают, чтобы их обокрали. Если он застанет вас здесь, вам сильно не поздоровится. Бэр терпеть не может законников. Я тоже! Отпустите меня и проваливайте отсюда, пока сами можете
Значит, они придут за ней. Это все, что он хотел знать.
– Как тебя зовут, милая?
– Не ваше собачье дело. Вольф покачал головой.
– Тебе нельзя здесь оставаться, – тихо сказал он, выпуская ее запястья и поднимаясь. – Маленькой красивой девочке не годится так жить.
Больше он ничего не успел сказать, лишь заметил, как ее взгляд устремился на того, кто стоял у него за спиной – кто прокрался в комнату, пока они разговаривали. В следующий момент Вольф Бодин почувствовал удар, от которого сразу провалился в звенящую пустоту.
Реб метнулась вперед, чувствуя, как сердце в груди колотится, словно птица в клетке.
– Ты убил его! – закричала она.
Девочка испуганно опустилась на колени перед молодым чужаком с каштановыми волосами, красивым лицом и тихим, ласковым голосом. Она дотронулась до его плеча и тут вдруг поняла, что плачет, хотя не могла взять в толк почему.
Расс Гэглин поглаживал рукоятку своего пистолета, которой только что саданул Вольфа Бодина по голове. Он внимательно осмотрел глубокую рану на виске поверженного врага, из которой хлестала кровь.
– Он не умер, Реб. Посмотри на грудь, дышит. Жаль, конечно, что не убил его, – проворчал Расс. – Уж не знаю, что меня остановило. Надо было пальнуть ему в спину, и дело с концом. Вообще-то хорошо бы прикончить его прямо сейчас…
– Нет! – Девочка бросилась на Расса и оттолкнула его. – Ему уже и так досталось! Оставь его в покое!
Тот раздраженно хмыкнул, досадуя, что малышка так переполошилась из-за Бодина. Дочь Бэра и впрямь странный ребенок, может целыми днями жить незаметно, как паучок в своем уголке, а потом ни с того ни с сего взорваться, точно маленький вулкан, и наговорить тебе всякой дряни. Расс сунул пистолет в кобуру и поднял руки вверх, словно прося о пощаде:
– Хорошо-хорошо, Реб. Никогда не убивайся по вшивому законнику. Бэр ждет нас.
– Убиваться… О чем ты говоришь? – Она поспешно вытерла слезы грязными ладошками. – Кто убивается? Только не я.
– Вот и молодец. Пошли.
Он шагнул к выходу и остановился, чтобы пропустить ее вперед, ожидая, что она тотчас же вскочит и побежит за ним. Но Реб задержалась. Кусая губы, она смотрела на человека, лежавшего перед ней без сознания, на кровь, растекшуюся по полу.
– Может, что-нибудь сделаем для него…
– Ты в своем уме, детка? Бэр ждет нас. Поехали! «Простите, мистер Вольф Бодин», – сказала про себя Реб, прыгая на спину крепкого пятнистого мустанга, которого Расс пригнал для нее
Все время, пока она скакала по раскаленной аризонской пустыне вслед за Рассом, ее не покидали мысли о чужаке. Он не похож ни на одного знакомого ей взрослого мужчину. Даже на Бэра.
Когда она смотрела в его лицо, превозмогая страх, ослепленная гневом, что-то вдруг произошло в ее душе, перевернув все с ног на голову. Ей даже стало трудно дышать.
«Не потому, что он красив», – думала Реб, спускаясь по каменистому склону, заросшему кустарником. Вольф Бодин был так добр к ней, а когда он смотрел на нее, в его глазах светилось искреннее сочувствие.
«Не думай о нем, – предупреждал тоненький сердитый голосок. – Он законник. Он плохой. Лучше вспомни о том, что он собирался посадить Бэра в тюрьму».
Но и вечером, уже после того как они с Рассом добрались до места, где их ждал Бэр, у нее никак не получалось забыть чужака с серыми глазами. Пока мужчины играли в карты, пили виски и бранились между собой, Реб сидела у костра, обхватив руками колени, и, удивляясь себе, выискивала в небе падающую звезду. Ей хотелось загадать желание, только она не знала какое, поэтому в конце концов, отбросив со лба пышные волосы, решила, что гадать по звездам – детская забава.
А она уже не ребенок.
Она не понимала, что с ней происходит. Ее тело странным образом меняется, это раздражало, пугало ее, заставляло испытывать неловкость и стыд. Реб знала, что все меняется, но ей хотелось, чтобы все оставалось по-прежнему.
Красные языки пламени плясали в прохладном ночном воздухе, напоенном ароматом хвои. Она угрюмо смотрела на огонь, а видела худощавое скуластое лицо, которое должна забыть навсегда.
– Отвяжись, – прошептала девочка, крепче обхватывая колени руками.
Но лицо не исчезало, только еще ярче проступало на фоне пламени, вызывая в сердце Реб неведомую прежде боль.
Она внезапно почувствовала острую, мучительную и вместе с тем сладостную тоску.
– Вольф Бодин, – зачарованно выговорила она в безмолвную черноту аризонской ночи.
Этот порыв был вызван одиночеством и страстным желанием чего-то непонятного. В тот момент Ребекка Ролингс даже не догадывалась, что за годы своего взросления еще не раз произнесет имя чужака.
Глава 1
Паудер-Крик, Монтана
1874 год
– Они что-то задерживаются.
Эрнест Дюк напряженно всматривался в зеленую холмистую даль, словно его взгляд мог заставить дилижанс появиться в прозрачном, кристально чистом воздухе Монтаны. Однако ничего не произошло, экипаж не появился, не раздался грохот колес, слышался только привычный городской шум – топот лошадиных копыт, плеск воды о деревянный мост через ручей, крики детей и голоса приветствующих друг друга горожан.