Мариан. Крылья для феникса
Шрифт:
— Что ж, девонька, надеюсь, я успел тебя научить хоть чему-то. Теперь всё зависит только от тебя. Эх, рано, не рассчитали мы...
Старик вздохнул, потом сходил за лопатой и сгрёб пепел в выкопанную ямку. Постоял несколько минут над получившейся братской могилой, повернулся и пошёл к дому.
Ему предстояло ждать ещё долгие годы.
Часть 2. Тени фениксов. Глава 5
Мариан отошла вглубь прохода, устроилась у стены и проанализировала ситуацию.
Правая рука болит (перенапрягла, пытаясь отвалить
Потянуло свежим воздухом. Слабенькое дуновение очистить воздух не могло, но дало надежду на, может и не слишком широкий, выход. Мариан рассмеялась, вспомнив слова брата, сказанные, когда она шутливо посоветовала в модели, которую тот мастерил, сделать побольше отверстие, в которое никак не входила деталь. Тогда пятилетний брат ворчливо указал, из маленькой дырочки большую сделать легче, чем потом из большой — маленькую. Сейчас высказывание пятилетнего мудреца пришлось как нельзя кстати. Холм вряд ли состоит из камня. Поблизости она не знала выходов скальных пород. Имеет смысл посмотреть на эту "дырку".
Осторожно пробираясь в темноте и стараясь не переломать ноги, двинулась навстречу течению воздуха. Постепенно свежая струя становилась сильнее, однако и препятствий прибавилось.
Всё чаще она стала спотыкаться о камни, да и стена, за которую придерживалась рукой, как-то незаметно стала каменной. Стена была сухая, но очень холодная, однако девушка побоялась отпустить её. Только иногда, во время недолгого отдыха, дула на замёрзшие пальцы. Про себя порадовалась: натянула по совету Марьи на тренировку в лесу свободные джинсы и куртку. Прочные штаны, забытые в её время, пришлись кстати и неоднократно уберегли от ссадин. Синяков избежать, безусловно, не удалось, но крови нет, уже успех!
Поток воздуха усилился, и девушка заподозрила — "дырочка"-то не такая уж маленькая. Поэтому, когда вдали заметила на стене пятно света, не удивилась. Повернув за угол коридора, увидела широкий, как ворота, проход.
Однако, именно проход и насторожил. Интересно, это куда же она вышла? Если поблизости от дома имелись такие пещеры, она бы об этом знала. По меньшей мере, в радиусе десятка километров. Странно. Шла не долго. Десяти километров, даже учитывая, как вилял коридор, точно не прошла.
Девушку охватила тревога. Сначала лёгкая, потом появился страх, почувствовала — её ждут. Плохо. Вдали от старого колдуна это ни к чему. Поспешила вернуться за угол и переждать до темноты. Пусть посидят. Воздух свежий, потеплело — на улице явно пригревает солнышко. Но сюрпризы этого дня ещё не закончились. Пройти назад оказалось невозможно. Воздух позади стал вязким, ледяным и выталкивал наружу.
— Ну, я ведь всего лишь до темноты подождать хочу! — невольно запротестовала Мариан.
Шёпот подействовал. Стена воздуха отступила и подалась до поворота коридора. Дальше пройти не дали, но здесь её уже не видно от входа. Мариан присела у стены и задумалась.
Успокаивало одно — поджидавшие не пытались войти в пещеру. Значит, или уверены в себе, или их не пускали
Чувствуя себя предельно глупо, шёпотом попросила в пространство:
— Может, разрешите мне вернуться? — воздух снова стал густеть. — Хорошо, раз обратно нельзя, быть может, другой выход есть? Уж очень не хочется в руки к этим незнакомцам попасть...
Заминка, ощущение неуверенности, потом лёгкое дуновение и призыв. Ветерок потянул к стене напротив. Мариан поднялась и подошла.
— Здесь проход? Я не вижу.
Ответа нет.
Слегка прикасаясь к сплошной каменной стене, водила рукой из стороны в сторону. Ничего. Ощутила неудовольствие.
— Простите. Я не так ищу?
Облегчение. Отошла, сконцентрировалась. Она смотрела как бы сквозь камень, и это принесло плоды. Камень терял плотность, оплывал как воск. Медленно проявлялся проход. Когда он, в конце концов, открылся, Мариан прошептала слова благодарности и скользнула внутрь.
***
А в это время в другом пространстве и времени старая женщина поила отваром разом постаревшего колдуна в его домике в глухой тайге.
— Нельзя так, Егорыч, тебе ведь не двадцать лет.
— Знаю, Марьюшка, знаю, не двадцать. Только я за эту девчонку в ответе. В историю она попала жуткую. Если её одолеют, целому миру пропасть. И прекрасному миру, поверь. Бывал я там, давно правда, но бывал. Сам пошёл бы к ней, только для меня этот ход закрыт, да и тебя не пустит, — остановил он жестом вскинувшуюся старуху. — Думаю, и её сейчас не пропустил бы. Надо же, такая силища спала! Всегда знал — вы сильнее нас. Только что ж вы, люди так себя не любите?
— Ты давай не на людей греши, а иди-ка спать. Мало ли ей помощь нужна будет опять. Сам ведь говорил, время по-разному идёт. Сил не наберёшься, так и не дождёшься своих. Иди, иди, я разобрала уж.
— Да я просто рассказать хотел...
— Вот выспись, и хоть весь день рассказывай!
Старик тяжело поднялся из-за стола.
— Эх, Марья, была бы моя власть, да что там говорить... — он махнул рукой.
— Знаю, всё знаю. Дал бы ты мне новую жизнь. Только не судьба, видно, — она нежно провела по его волосам иссохшей рукой. — Я и сама бы хотела твои дни скрасить, только не судьба, ничего с этим не поделаешь. Тебе нет пути, значит и мне его нет. Чего уж там. Иди, отдыхай. Может, и я решусь уснуть. Страшно мне. Сколько спать придётся? Знать бы?
— А то ты не ведьма? Взяла бы да погадала, когда Путь откроют, вот и узнали бы, — старик усмехнулся, и, тяжело ступая, пошёл в свою комнатку.
Баба Маня долго стояла неподвижно, задумчиво глядя за окно на вечереющее небо. Потом решительно стукнула сухоньким кулачком по столу.
— А вот и погадаю. Что ж я, не ведьма, что ль?
***
Коридор, в который попала, оказался сухим, чистым и тёплым, в отличие от того, которым шла прежде. Здесь даже имелась подсветка — лёгкие искорки мелькали на стенах, указывая дорогу. Воздух больше не густел, предоставляя возможность вернуться. Наконец открылся и второй выход. Здесь её, не ждали, но и выход не так велик, как предыдущий.