Марионетка
Шрифт:
— Он в Лондоне обосновался. Там всех принимают, но никого не выдают. Сейчас Верижников имеет статус политического беженца, — сообщила Хитрова.
— Да какой он политический беженец! Вор, он и есть вор. Значит, так. Тебе немедленно нужно с ним расторгнуть брак. Хватит людям голову морочить. А нового мужа мы тебе подберем. Поняла?
— А кого бы ты хотел? — спросила она ненавязчиво.
— Ты его знаешь.
— Кто?
— Столетов из Генпрокуратуры. Пора ваши отношения легализовать, а то прячетесь по углам. Пришло время вам делать настоящую карьеру.
— Я думала, ты не знаешь.
— Ха-ха-ха, — рассмеялся он и продолжил: — Глупая ты еще! Я с самого начала все знал. Ты думала, что ты ему карьеру делала. Нет, дорогая, это я ему сделал карьеру и буду дальше помогать. Потому что свои люди нам и там нужны.
Хитрова была удивлена этим незаурядным и таким умным человеком. Внешне он не красавец, а по его поступкам обаятельный и с большим сердцем человек. Ее привязанность к нему, действительно, исходила откуда-то изнутри. Потому что за такие его действия, а их немало было в ее жизни, не уважать его было просто невозможно! Хотя натура Хитровой сложна, она по гороскопу Близнец, ее истинные цели остаются для нас загадкой и, в сущности, нам пока неизвестны.
«Поистине, чем не серый кардинал этот Одинцов? Вот пример для подражания», — подумала Таня Хитрова.
Соболев видел свое окружение, он видел стремление многих к служебной карьере. В Администрации президента он курировал силовые ведомства, но этого для него было мало. Мысль о карьере не покидала его. Оставаясь наедине с самим собой, он мечтал о перспективной должности.
«Одинцов свою задачу выполнил, и деньги свое дело сделали. Однако сейчас помочь мне уже никто не сможет. Теперь я уже сам должен пробиваться к намеченной цели. Кабинет вице-премьера — вот цель, которую мне необходимо достичь. Нынешний вице-премьер слаб. Много говорит, мало делает. Он плохо курирует силовые ведомства, потому что сам ни черта не смыслит и практически не работает в этом направлении. Все пущено на самотек. Нужны кардинальные меры, громкие разоблачения с подключением СМИ, тогда есть шанс стать политическим тяжеловесом. Тогда меня заметят и позовут».
Невольно его мысли опять перенеслись к Одинцову. «Вот подпольный мафиози, который для меня сделал многое. Именно он помог мне сесть в нынешнее кресло. Дальше все, выдохся. Так помоги же мне еще, в последний раз, и я тебе буду благодарен на всю оставшуюся жизнь».
Он вдруг вспомнил про милую особу, которая крутилась возле Одинцова.
«Да, именно Татьяна Ивановна должна будет мне помочь в этом грязном деле, я чувствую в ней склонность к авантюрам».
Соболев набрал ее номер телефона, она ответила сразу, в трубке он услышал ее нежный голос:
— Слушаю вас.
Они вновь встретились в том же ресторане. Все было как всегда. Стол накрыт по всем правилам кулинарного искусства. Гремела музыка, солист отрабатывал свою сольную программу. Окружающим было весело. Они сидели за крайним столиком у стенки, и им никто не мешал. Их равнодушие к окружающим говорило
— Мне ваше предложение показалось уж слишком авантюрным. Одинцов предательства не прощает. А вы не боитесь, что я все ему расскажу?
— Нет, не боюсь. Вы разумная женщина и понимаете, что он вам не поверит.
— Вы ошибаетесь. Вот мне он как раз поверит.
Она уловила в его глазах замешательство.
— Вы не волнуйтесь, я ему ничего не скажу. Более того, я поражена вашей решительностью. Вы смелый и опасный человек. От вас надо держаться подальше, особенно такой слабой женщине, как я.
— Не переживайте, Танечка, вам ничего не грозит, — улыбаясь, произнес Соболев.
— Ну, хорошо! А я что за это буду иметь? Вы, предположим, кресло министра или вице-премьера. А мне что достанется?
— Банк!
— Так он у меня и сейчас есть, — наигранно усмехнулась она.
— Позвольте, Татьяна Ивановна. Банк как раз не ваш, а Одинцова. Но если все пройдет успешно, то я обещаю, что вы будете полноправной хозяйкой банка.
— Хорошо! Это дело опасное, и мне нужен серьезный помощник. Он тоже потребует что-нибудь для себя.
— Обещайте ему все, что он пожелает. Детали мы с вами обговорим позже.
— Что-то рискованно, Василий Иванович.
— Я понимаю, но риск — благородное дело. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
— В таком случае я согласна.
— Замечательно! Тогда пьем шампанское! — радостно воскликнул Соболев.
Они сидели за столиком в полуподвальном помещении, именовавшемся пивной бар «Kant», и вели беседу.
— Это тихое заведение в центре города мне нравится, — отметил «Калифорниец».
— И мне нравится. Здесь посторонних людей не бывает, и здесь нас никто не услышит, — вторил ему «Крот».
— Я смотрю, ты неплохо здесь обосновался, многих подмял под себя.
— Как видишь, выполняю нашу с тобой договоренность.
— Правильно выполняешь. Я поддержу тебя на «сходке» воров. Весь бизнес «Трифона», связанный с нефтепереработкой, ты отдашь мне.
— Почему?
— Да потому! Как только ты получишь нефтеперерабатывающий завод, ты сразу же наживешь себе большие проблемы. У тебя его сразу же отнимут, и ты ничего не сможешь сделать.
— А если ты заберешь завод, то что-нибудь изменится? — взволнованно произнес «Крот».
— Вот именно. Я занимаюсь нефтедобычей в рамках государственной программы, а завод как раз и вписывается в эту программу.
— Тогда мне остается совсем немного, — отреагировал «Крот».
— Для начала тебе хватит. В деньгах нуждаться ты не будешь. А потом я тебе помогу в одном перспективном деле.
— В каком деле? — спросил «Крот».
— Это потом.
— «Калифорниец», ты, как всегда, темнишь.
— Ну что мы делим шкуру неубитого медведя. Ты лучше скажи: долго еще ждать?
— Ждать недолго, у меня уже все подготовлено. Это произойдет завтра, в полдень. «Трифон» в своем бункере назначил мне встречу.