Марионетки (Дамона Кинг — победительница тьмы. Песнь преследования. Марионетки)
Шрифт:
— Кто спрашивает вашего согласия, — равнодушно произнес он.
Майк побледнел, сделал шаг к Хирлету и поднял руку, но тут же остановился, словно налетел на стену. В руке Хирлета появился маленький пистолет.
— На вашем месте я бы не стал совершать такой ошибки, мистер Гюнтер, — спокойно сказал менеджер. — Хотя вы моложе меня и наверняка быстрее и сильнее, я сомневаюсь, что вам удастся увернуться от пули.
— Что это значит? — выдохнул Майк. — Если это шутка…
— Никаких шуток, мистер Гюнтер. Вы мне нужны. И мисс Кинг тоже.
— Послушайте, Хирлет, — быстро проговорила Дамона, — мы могли бы договориться, если вы хотите изготовить с нас модели, но спокойно, как цивилизованные люди.
— Я спокоен, — сказал Хирлет. — И было бы разумным, если бы вы не делали глупости и выполняли то, что я вам скажу. — Он быстро отступил на два шага от Майка и махнул пистолетом. — Назад, к стене!
Дамона и Майк повиновались.
— По крайней мере, объясните нам, что все это значит, — потребовала Дамона. — Если вы хотите убить нас, то могли бы сделать это проще.
— Убить? — Хирлет резко рассмеялся. — Помилуйте, мисс Кинг, — я же не варвар. Кроме того, вы мне нужны.
— Для чего?
— Это вам еще рано знать. Ваша жизнь, во всяком случае, не находится под угрозой, если я могу этим вас успокоить. А сейчас…
Майк без подготовки прыгнул вперед.
Хирлет с проклятием повернулся и сделал два выстрела, но пули просвистели далеко от Майка.
Майк шагнул вправо и пригнулся, чтобы уйти от третьей пули, потом прыгнул к дорогой кукле, схватил ее и изо всех сил швырнул в Хирлета… Во всяком случае, намеревался это сделать.
Кукла обрела жизнь в тот момент, когда Майк коснулся ее, вздрогнула, шевельнулась и обвила руками верхнюю часть туловища Майка.
10
Дом расплывался перед глазами. Боль не возвращалась, но с каждой минутой увеличивалась слабость. Тело, казалось, весило целую тонну.
Торнхилл, пошатываясь, с усилием перешел улицу, провел руками по лицу, пытаясь снять с глаз колеблющуюся пелену.
Несмотря ни на что, ему удалось найти склад. Перед дверью стояли две машины — тяжелый американский «форд» и ярко-красный лакированный «порше», выглядевший в этом районе, словно алмаз в мусорном ведре.
Торнхилл через силу подошел к машине и провел рукой по капоту. Он был еще теплым.
Постояв некоторое время, чтобы набраться сил для следующего броска, он оттолкнулся от машины и нетвердо шагнул к двери.
Дверь оказалась незапертой. В складе горело освещение, а в пыли на полу виднелись свежие следы, ведущие к винтовой лестнице.
Торнхилл еще раз собрался с силами и, шатаясь, пошел к лестнице. Он слишком долго шел, чтобы сейчас повернуть назад. Что бы он ни встретил там, наверху, это была его ответственность за то, что случилось с Сэмом.
Торнхилл добрался до лестницы, тяжело оперся о перила и с трудом шагнул на ступеньки. Металлические ступеньки были сырые и скользкие, а ему было чрезвычайно трудно координировать свои движения. Он поскользнулся, схватился в поисках опоры за перила и упустил их. В следующее мгновение он со сдавленным криком упал назад, прогрохотал по ступенькам и ударился о бетонный пол.
Ожидаемой боли не последовало. Торнхилл почувствовал всю силу удара, но воспринял его лишь как сопротивление. Тело потеряло способность ощущать боль. Несколько секунд он оцепенело лежал, потом с трудом перевернулся на живот и попытался встать. Руки подломились под весом тела, словно он их перегрузил.
Торнхилл второй раз упал на пол. Что-то выпало из рукава куртки, откатилось в сторону и остановилось.
Торнхилл застонал. Помещение поплыло перед глазами, разбилось на куски, превратилось в сумасшедший калейдоскоп из красок и бессмысленных образов, и очень медленно стало проясняться.
Торнхилл еще раз попытался подняться, но снова упал и ударился лицом. Что-то случилось с глазами. На какое-то мгновение он ослеп, а когда зрение вернулось к нему, исчезло ощущение цвета — окружающий мир стал черно-белым.
Но Торнхилл отметил это лишь попутно. Его взгляд, как загипнотизированный, был направлен на серый искривленный предмет, лежавший на полу в нескольких сантиметрах от его лица.
Это была человеческая рука.
Медленно, словно пришлось собрать всю силу воли, чтобы сделать движение, он поднял вверх правую руку.
Торнхилл уже знал, что увидит, но несмотря на это, зрелище поразило его, как удар молнии. Там, на полу, лежала рука, его собственная рука, отломившаяся при ударе о стальную ступеньку.
11
Бен Мюррей уверенно сел за руль патрульной машины и излишне громко захлопнул дверцу.
— Слишком поздно, — раздраженно сказал он. — Они уехали полчаса назад.
Он яростно покачал головой, нервно провел рукой по мокрым волосам и поморщился, когда капли воды упали за шиворот.
Дождь усилился, несколько шагов от дверей отеля до машины хватило, чтобы промокнуть.
— Мисс Кинг? — спросил Теракис.
— Она и Майк. Один из служащих отеля видел, как они уезжали.
— Но разве они не оставили никаких сведений о себе?
— Нет. Кроме того, они кого-то ждали на улице.
Теракис секунду подумал.
— Может быть, это совершенно безопасно, — попытался он успокоить Мюррея. — Мы же не имеем доказательств, что предчувствия мисс Кинг, как вы это называете, действительно связаны с нашим делом.
Мюррей невесело рассмеялся.
— Я рассказал вам о мисс Кинг?
— Да, вы это сделали, — усмехнулся Теракис. — Дамона Кинг — колдунья…
— Я могу на вас обидеться, если вы мне не верите.