Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Ее высочество невзлюбила фаворитку, особенно когда узнала, что та активно способствует смещению Шуазеля, которого мать еще в Вене велела ей поддерживать. Но дофина не имела веса в политических играх, тогда как Дюбарри называли первым министром Людовика XV 24 декабря 1770 года под крики «Да здравствует Шуазель!» и «Долой Дюбарри!» бывший министр отбыл в свое поместье Шантелу, ставшее меккой оппозиционеров. «…Я не собираюсь выяснять, почему король дал отставку Шуазелю, а вам тем более этого делать не следует», — немедленно написала императрица дочери. Людовике тоже не одобрял вмешательство внуков в политику и радовался, что Мария Антуанетта вела себя как девчонка. И когда мадам де Ноайль пришла пожаловаться королю, что дофина гоняется за бабочками, тот лишь довольно рассмеялся. Вот если бы она стала протестовать против изгнания Шуазеля, он, возможно, и принял бы меры… По просьбам Дюбарри на место Шуазеля назначили герцога д'Эгийона, после чего уже никто не пытался умалить роль фаворитки — кроме Марии Антуанетты. Целомудренная поневоле, дофина инстинктивно ненавидела Дюбарри и не скрывала этого.

Противостояние еще-не-королевы

и как-бы-королевы больше года развлекало скучающий двор. Зная, что со смертью короля (возраст которого уже перевалил за 60 лет) власть ее кончится, Дюбарри не стесняла себя ни в чем. Petite rousse(рыжая девчонка), как Дюбарри называла дофину, безмерно ее раздражала, ибо престарелый любовник относился к «девчонке» по-отечески нежно, а та в отличие от остальных дам никогда не забывала подчеркнуть свое к ней презрение, постоянно подогреваемое тетками. «Король бесконечно добр ко мне, и я нежно его люблю, но его стоит пожалеть за слабость, кою он питает к мадам Дюбарри, самому глупому и наглому существу, какое только можно себе представить», — писала дофина матери. От теток она знала, что Дюбарри ждет, когда она заговорит с ней.

Двор гадал: удастся ли выскочке Дюбарри удовлетворить свое честолюбие и добиться признания от наследницы Габсбургов? Согласно этикету Дюбарри не вправе была обратиться к дофине, ибо стояла ниже на иерархической лестнице. Но, повелевая королем, Дюбарри вознеслась до королевских высот, а потому не могла смириться с нежным взглядом голубых глаз, смотревшим сквозь нее, словно она пустое место. Поддерживая дофину в неприятии Дюбарри, тетки убивали сразу двух зайцев: унижали ненавистную «распутную девку» и создавали сложности «австриячке». «Я всегда замечал, что тетки, побуждая дофину при виде Дюбарри умолкать и принимать строгий вид, сами не упускают возможности перекинуться с ней словом или оказать ей мелкую услугу; такое поведение кажется более чем странным, ибо таким образом они пользуются дофиной как инструментом для выражения собственной ненависти, кою опасаются выказывать сами», — писал Мерси Марии Терезии, не намеревавшейся идти на поводу у самолюбия дочери, ставившей под угрозу хрупкое строение альянса, державшегося после отставки Шуазеля исключительно на поддержке Людовика XV.

Дюбарри устраивала сцены королю, но Людовик XV не мог отважиться приказать супруге внука признать свою фаворитку, ибо в душе сознавал, что чистая простодушная эрцгерцогиня вправе не общаться с женщиной такого пошиба, как Дюбарри. И полагая, что дипломат обязан всегда находить нужные слова, он обратился за помощью к Мерси. «Я люблю Мадам дофину всей душой, но она так юна и непосредственна, что еще не умеет избегать ловушек, расставляемых интриганами, а супруг пока не в состоянии руководить ею. Поэтому я был бы признателен, если бы вы посоветовали ей обращаться должным образом с каждым придворным», — сказал он послу. Сообщив императрице о своем разговоре с королем и фавориткой, граф Мерси отправился к дофине и изложил ей просьбу короля. «Если Мадам дофина желает показать, что ей известно о роли при дворе графини Дюбарри, значит, ей следует потребовать от короля запретить сей особе появляться в ее окружении, что так или иначе бросит тень на короля. Если же она готова закрыть глаза на истинную роль фаворитки, ей следует обращаться с ней как с любой придворной дамой и при случае заговорить с ней», — объяснил Мерси. «У меня есть все основания не верить, что именно король хочет, чтобы я заговорила с Дюбарри», — отрезала дофина. Поддержка тетушек и мужа в противостоянии с фавориткой сделала ее менее податливой, чем обычно.

Пока маленькая дофина вела свою кулуарную войну, Австрия за спиной Франции начала переговоры с Россией и Пруссией о разделе Польши. В этой ситуации категорическое нежелание дофины признать королевскую любовницу грозило перерасти в международный скандал, обрушив гнев раздраженного Людовика XV на неверного союзника. Спокойствие короля, провозгласившего: «После нас — хоть потоп!» — следовало сохранить любой ценой. «Вы должны смотреть на Дюбарри только как на персону, допущенную ко двору и в общество короля. Вы — первая подданная короля, поэтому вы должны слушаться его и подчиняться ему. <…> Всего-то нужно одно ничего не значащее слово, несколько любезных взглядов, и не ради дамы, а ради вашего дедушки, вашего повелителя, вашего благодетеля! <…> Позвольте Мерси руководить вами, не следуйте дурным примерам. Вы должны задавать тон при дворе короля, а не позволять руководить собой, как ребенком. <…> Я хотела бы, чтобы вы чаще спрашивали совета у Мерси…» — увещевала императрица непокорную дочь. «Будьте уверены, в вопросах чести ничье руководство мне не нужно», — отвечала Мария Антуанетта.

Все же на компромисс пойти пришлось. «Я не утверждаю, что никогда не заговорю с ней, но не стану это делать в назначенный час, дабы она не торжествовала заранее», — скрепя сердце написала Мария Антуанетта матери. Спектакль наметили на 5 августа: в этот день дофина обещала поздороваться с входящей в зал Дюбарри. Но сцена сорвалась, ибо в решающую минуту Мадам Аделаида пригласила Марию Антуанетту присоединиться к компании тетушек, что та и сделала с нескрываемым облегчением. Видя, что дочь, пренебрегая ее советами, пошла на поводу у теток, Мария Терезия нанесла удар по больному месту дофины, напрямую напомнив ей, что ее пребывание в Версале зависит исключительно от расположения к ней Людовика XV. Дочь сдалась. В первый день нового, 1772 года, когда при дворе наносили визиты вежливости, Мария Антуанетта, проходя мимо Дюбарри, остановилась и, повернувшись в ее сторону, произнесла: «Сегодня в Версале очень многолюдно» — и тотчас заговорила с маршальшей де Мирпуа. «Я обратилась к ней один раз, и точно знаю, что это всё, впредь она не услышит от меня ни слова», — заявила Мария Антуанетта Мерси. А матери написала: «Дорогая матушка, я не сомневаюсь, что Мерси сообщил вам о моем поступке, совершенном в первый день нового года. Если бы наши семьи поссорились, это стало бы несчастьем всей моей жизни. Мое сердце осталось бы на стороне моей семьи, и мне было бы очень трудно выполнять свой долг здесь. При этой мысли мне становится страшно, и я надеюсь, что этого никогда не случится, по крайней мере, я не дам для этого никакого повода». Легкомысленная, своенравная, неспособная лгать и притворяться, юная дофина впервые ощутила мощь давления невидимой, но грозной силы под названием «государственная необходимость». А ведь она всего лишь хотела не иметь дела с «наглой выскочкой» Дюбарри…

«Моя семья» — на тот день для Марии Антуанетты это, без сомнения, Габсбурги. Габсбурги, которым как никогда требовалась преданность отправленной во Францию дочери. 19 февраля 1772 года, втайне от французского союзника, Австрия, Россия и Пруссия подписали конвенцию о разделе Польши, а 25 мая австрийские войска вошли в Польшу. «Видя, как чужеземные армии занимают территорию Польши, императрица рыдала от жалости и не заметила, как заняла больше земель, нежели ей отводилось по договору», — насмешливо сообщал из Вены отправленный туда послом кардинал де Роган. (Об этом донесении вспомнят в связи с громким делом об ожерелье.) Территориальные приращения за счет Польши стали для Марии Терезии своеобразным утешением за потерю Силезии, хотя, заключая за спиной французов договор с Фридрихом Прусским, она понимала, что предает союзников по альянсу, и уповала только на обаяние дочери. Она направила Мерси длинное послание, в котором, оправдывая обстановку секретности «обстоятельствами» и как бы косвенно извиняясь перед Францией («мы попали в такое положение, что не могли отказаться от раздела», «неожиданно нам было поставлено условие хранить все в тайне», «нам пришлось присоединиться к договору»), подчеркивала, как важно в этих непростых условиях сохранить альянс. Ибо не секрет, что Франция издавна имела свои интересы в Польше, а Людовик XV и вовсе был связан с ней тесными семейными узами. Тесть его, Станислав Лещинский, дважды избиравшийся королем польским, являлся прадедушкой нынешнего дофина. Отказавшись в 1738 году от претензий на польскую корону, он получил в пожизненное владение Лотарингию, ибо отец Марии Антуанетты потомственный лотарингский герцог Франц I, изъявив готовность занять престол тестя, Карла VI, от Лотарингии отказался, и после смерти Станислава Лотарингия плавно перешла к Франции.

От Марии Антуанетты требовалось любой ценой поддерживать шаткое здание франко-австрийского альянса. В сущности, ее сделали своего рода разменной картой — прекрасное настроение Дюбарри в обмен на невмешательство в расчленение Польши. «Если Франция начнет обхаживать Пруссию… тогда, к великому моему сожалению, придется менять политику. <…> Чтобы этого не случилось, ибо это станет несчастьем и для монархии, и для семьи, надобно использовать все средства, из которых основное — моя дочь, дофина, которая с вашей помощью и зная обстановку на месте, могла бы оказать услугу и родине, и своей семье. Прежде всего, она должна делать все, чтобы нравиться королю, снискать его милость, угадывать его мысли и оказывать уважение фаворитке. <…> Не исключено, что от нее зависит сейчас судьба альянса», — писала Мария Терезия своему послу в надежде, что раздел Польши не повлечет за собой крах союза, ибо за целостность Польши ратовал Шуазель, а нынешнему министру, являвшемуся ставленником Дюбарри, глубоко противно все, что связано с министром бывшим. Она не ошиблась. У короля не было ни сил, ни возможностей отреагировать на предательство союзника. «На расстоянии в пять тысяч лье трудно помогать Польше. Конечно, мне бы хотелось, чтобы она сохранила свою территориальную целостность, но я ничего не могу сделать, кроме как высказать свои пожелания», — философски заметил Людовик XV.

Твердая позиция короля не давала возможности новому министру иностранных дел герцогу д'Эгийону найти повод для расторжения франко-австрийского альянса. Но зная про склонность Людовика XV отдавать решения на откуп фавориткам и министрам, Мария Терезия понимала, что угроза разрыва альянса не исчезла. Поэтому Мерси по-прежнему напоминал Марии Антуанетте о необходимости ежедневно видеться с королем, угождать ему и оказывать внимание Дюбарри. Кауниц даже составил меморандум, посвященный вредному влиянию на эрцгерцогиню, и прислал его Мерси как руководство к действию. Устав от постоянного напора австрийской стороны, Мария Антуанетта написала матери: «Я делаю все возможное для сохранения альянса и нашего союза. Что станет со мной, если наши семьи разорвут свои отношения? Надеюсь, Господь упасет меня от такого несчастья; я искренне молю Его об этом». После раздела Польши над головой дофины сгустилось первое облачко общественного неудовольствия: противники франко-австрийского альянса стали говорить, что нельзя верить ни Марии Терезии, ни ее дочери.

* * *

Дофина облачка не заметила: она одержала первую победу в борьбе за право принимать собственные решения — добилась у короля дозволения заниматься верховой ездой. Это увлечение не поддерживали ни Мерси, ни Мария Терезия. «…Вы утверждаете, что и король, и дофин его одобряют… конечно, теперь они вправе распоряжаться вами, ибо в их руки я отдала мою милую Антуанетту: но верховая езда портит цвет лица и непременно испортит вашу фигуру… она также опасна для вынашивания детей…» — писала императрица. Но постоянно подчеркивая, что ее увлечение нравится супругу, дофина сумела настоять на своем. Почувствовав, что многие — особенно молодые — придворные с интересом смотрят в ее сторону, она начала собирать вокруг себя общество, не связанное рамками этикета. Карету, возившую дофину на охоту, загружали холодным мясом, легкими закусками и вином, дабы она могла съесть эту снедь на природе, в обществе таких же, как она, молодых и беспечных. Разумеется, «Мадам Этикет» и прочих «старух» на пикники не приглашали.

Поделиться:
Популярные книги

Титан империи 6

Артемов Александр Александрович
6. Титан Империи
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Титан империи 6

Как я строил магическую империю 2

Зубов Константин
2. Как я строил магическую империю
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Как я строил магическую империю 2

Болотник

Панченко Андрей Алексеевич
1. Болотник
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.50
рейтинг книги
Болотник

Курсант: Назад в СССР 11

Дамиров Рафаэль
11. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 11

На границе империй. Том 3

INDIGO
3. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
5.63
рейтинг книги
На границе империй. Том 3

Рождение победителя

Каменистый Артем
3. Девятый
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
9.07
рейтинг книги
Рождение победителя

Сиротка

Первухин Андрей Евгеньевич
1. Сиротка
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Сиротка

Совершенный: пробуждение

Vector
1. Совершенный
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Совершенный: пробуждение

Начальник милиции 2

Дамиров Рафаэль
2. Начальник милиции
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Начальник милиции 2

Назад в СССР 5

Дамиров Рафаэль
5. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.64
рейтинг книги
Назад в СССР 5

Месть бывшему. Замуж за босса

Россиус Анна
3. Власть. Страсть. Любовь
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Месть бывшему. Замуж за босса

Девяностые приближаются

Иванов Дмитрий
3. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Девяностые приближаются

Шахта Шепчущих Глубин, Том II

Астахов Евгений Евгеньевич
3. Виашерон
Фантастика:
фэнтези
7.19
рейтинг книги
Шахта Шепчущих Глубин, Том II

Сердце Дракона. Том 12

Клеванский Кирилл Сергеевич
12. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.29
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 12