Мария
Шрифт:
– Смутная. Выясняем.
– Давай дальше.
– Пока с руководством банка мы провели только одну встречу. Необходимо было выяснить, что с этой информацией собирался делать наш человек.
– Удалось выяснить?
– Удалось, но не у банка.
– Интригуешь, Железнов.
– По относительно удачному стечению обстоятельств, данные он намеривался передать сотруднику банка, с которым «Исток» плотно работает.
– Пугаешь, полковник. Аркада, или как там его?
– Совершенно верно. Он вышел на клерка, с кем привык работать, и предложил ему сделку.
– Я продолжу за тебя, полковник. А того клерка, как и всех в банке, прослушивал наш человек из этого банка, и, выйдя на него, предложил ему перекупить информацию?
– Верно, и поступил он более корректно по отношению к своему ведомству, сообщив нам об этом. Разумеется, о продавце он ничего не знает, как и не знает о том, что это, собственно, за информация. Толком не знает.
– А зачем он тогда этим занялся? Инициативный товарищ!
– Ну, в общих чертах он рассказал о том, что это некая программа, разработанная управлением стратегического планирования банка «Исток», позволяющая многократно увеличить, я тоже не финансист и путаюсь в терминологии, эту, доходность, или… ну да, похоже, увеличить прибыль… Многократно…
– Полковник. Железнов Вадим Николаевич.
– Да, товарищ генерал?
– Ты, дорогой, заработался, я гляжу. Ты не мог с этого начать?
– Прошу прощения.
– Нам нужна эта информация, мать твою! Это может быть позволит решить проблему, которую ты создал, без помощи твоей цепочки банковской. Тьфу ты, господи! Идеальный вариант состоит в следующем. Первое – мы получаем эту информацию, второе… Нет, это все должно произойти параллельно. Вытащить нашего человека, не засветив его… Стоп.
– Именно, товарищ генерал, если «Исток» узнает покупателя, ситуация может только ухудшится. Под покупателем я подразумеваю нашего человека из «Аркады», которого этот клерк сольет без промедления, как только на него надавит СБ банка, того или иного.
– Так, покупателя «Исток» не знает?
– Не знает, конечно.
– Допустим, пусть это будет частное лицо, не имеющее отношение к «Аркаде». Мы замкнем цепочку на нём.
– Прошу прощения, товарищ генерал, каким образом?
– Не мне тебя учить, полковник. Во время передачи данных может всякое произойти.
– Но как организовать передачу. «Исток» категорически не хочет выдавать крота до выяснения обстоятельств.
– Тебе не кажется, что они что-то подозревают?
– Вполне вероятно, хотя повода им никто не давал.
– Даже если это и не так, что, надеюсь, вернее первого утверждения, они очень ценят эту информацию, и не намерены рисковать даже при нашей страховке и разработанной операции по передаче. То есть, из крота они хотят вытянуть всё. Думай, полковник, как устроить передачу, как их уговорить на это, как сделать так, чтобы о конечном покупателе никто не узнал, и как заполучить эту программу.
Железнов тяжело вздохнул.
– Ты можешь не вздыхать. Просто представь, сколько голов полетит, что с Министерства обороны, что с нас. И поставь в известность, ладно, я сам собирался. Бутыгину сообщу. Пусть придумают пути отхода, если что. Он не дурак, и раньше времени вверх это не пойдет. А так, возможно, свои ресурсы у них есть, поделятся. Сам понимаешь, мы хоть и разработчики операции, а ниточка в Кремль от них протянута. Уффф. Так хреново, что даже орать не хочется. Свободен. У тебя… Да нет у тебя времени. Решай вопрос. Обо всех действиях тут же докладывать.
– Есть. Разрешите идти?
– Ступай. Я бы даже сказал, беги. Отставить. Подожди.
– Да, товарищ генерал.
– В банке тебе не сказали, крот-то наш в курсе, что дело ведем мы? Или я уже спрашивал…
– Нет. Я не стал на этом заострять внимание.
– Правильно сделал, но лучше бы он об этом узнал. Так он сдаст покупателя, думая, что у нас все под контролем, и, возможно, те согласятся на организацию передачи. Пока я вижу только один способ замести за собой. За тобой.
– Но не факт, что они разморозят сделки…
– Может, попросить у них денег безвозмездно для вторжения в одно – два государства. Не очень смешно? Ладно, ступай, думай. Думай!
– 3 –
Сложно предположить какое количество художников и поэтов нужно собрать в одном месте и дать им только на миг взглянуть на неё, чтобы они хотя бы отчасти сумели описать всю её красоту, обаяние, грацию и невыносимую притягательность. Это занятие пустое, они обязательно что-нибудь да упустят. Если всех гениальнейших людей искусства всех времен и народов собрать вместе, то и они бы обязательно что-нибудь да не учли.
Высока, стройна, несколько худощава, что, впрочем, не мешает её формам заставлять врезаться машинам на перекрестке. Ноги… Что за чудо! Даже если бы она была облачена в длинный балахон, они бы все равно были бы на виду так, что поезда всегда сходили бы с рельс. Её манера держаться затмит любую светскую, да что там любую, всех светских и львиц и тигриц. Её роскошные русые волосы всегда были распущены, но никогда не прикрывали лица. Это лицо! Что за диво! Идеально правильный овал, пухлые губки, ровные, как будто нарочно выверенные, зубки ослепительной белизны, прямой, несколько вздернутый носик, немыслимый изгиб густых бровей, длинные пушистые ресницы и эти огромные пронзительные черные глаза, из-за которых и корабли все время бы врезались друг в друга во всех портах, а самолеты задевали бы друг друга крыльями на аэродромах.
А звали её Мария.
А занималась она тем, что… Она коллекционировала! Просто коллекционировала всё, что попадалось ей на глаза и привлекало её внимание. Коллекционировала она всё, включая… людей. В своих личных целях. Её спонсоры обеспечивали ее таким состоянием, что она могла постоянно находиться в мировых турне, где и занималась своим любимым делом.
И вот в чем загадка: никто не помнит, где и когда она впервые появилась. Каждая страна в мире, каждый город претендует на первенство, но сама она никогда об этом ничего не говорила. Для такой богини это не имеет никакого значения.