Мармеладные каникулы
Шрифт:
Рога, однако, беспокоили Вику тоже – они упирались в нее при каждой его остановке. Она предложила ему понести парочку не слишком больших и острых. Он посмотрел на нее, как на спасительницу, и жарко произнес: «Я вам этого никогда не забуду, держите эту пару – они ваши навсегда».
Вика улыбнулась ему: «Нет, ну что вы, мы с вами даже не знакомы, а вы мне рога с собственного плеча. Я ведь просто предложила помочь донести до конечной точки».
«Дэвушка, Франция очень пьющая страна, так что иметь свою тару – большой плюс, да и на таможне у меня могут быть неприятности…».
Глава
Теперь они уже двигались по длинному коридору, одна стена которого была закрыта темном стеклом, за которым наверняка сидели специальные агенты и тщательно рассматривали вновь прибывших с целью выяснения из причастности к мировому терроризму.
Вика на всякий случай сделала безразличное лицо и улыбнулась солдатам незримого фронта.
После прохождения через таможню все выкатились в зал со встречающими, которых было довольно много. Отдельно от них стояли лимузинщики в фуражках и униформах с маленькими транспорантиками в руках. Ни на одном из транспорантиков не было Викиного имени.
Она докатила свой чемоданчик до удобного для обзора места и остановилась. Как ни странно, среди встречающих были одинокие мужчины с совсем неплохими внешними данными. Она даже подумала, что могла бы подойти к любому из них и сказать всепобеждающее «ну наконец-то». Просто она созрела как Т. Ларина, да случай не подворачивался.
Мужчины тоже обозревали Вику, но только выражение их глаз не давало таких уж пылких обещаний. Они смотрели на ее багаж с недоверием – с такими чемоданчиками международно путешествуют только знаменитости или люди без пристанища. а когда чемоданчик дополнен парой рожек, ловко перекинутых через плечо, то это была и вовсе неразрешимая задача для среднего француза. Вика понимала, что именно рога ее главный козырь в данную минуту. Незнакомый местному населению аксессуар женской одежды поражал своей многогранной конкретностью: то ли эти рога привезены сюда с целью оставить их здесь, то ли они – откровенное предложение сервиса, то ли – знак незабытого прошлого.
Она подумала, что снимать лирические франко-грузинские комедии не так уж и сложно. Нужно просто осчастливить хорошенькую девушку из предместий выигрышем конкурса на лучший рецепт приготовления миндального печения, который будет вручен под той самой триумфальной аркой в том самом Париже. Билет и виза прилагаются. Дальше к ней подставляют умелого оператора со скрытой камерой в паре с умелым звукорежиссером, и все происходит само по себе. Отличная мысль – надо будет доложить в центр. И улыбнулась.
Улыбка была правильно воспринята одним из встречающих. Он и сам улыбался уже знакомыми глазами и губами и шел к ней навстречу. Вика представляла его другим, так что придется знакомиться и привыкать сначала. Может быть, это даже и лучше, что у нее с ним нет истории. Но у него с ней – есть. А может быть тоже нет – какая история у тебя может быть с человеком, который во все время общения прячет свое лицо за предметом бытовой техники… конечно он полезет целоваться до того как представится – это же Франция.
Вика не называла его по имени, даже внутренне, потому что его до сих пор никогда и не было. Но теперь, видимо, придется хоть как-то называть.
Сказочник остановился в шаге от нее. Он говорил, что высмотрел ее сразу, одинокую с чемоданчиком для коммандировочных на пару ночей и прикольными рогами через плечо. Он понял, что она его еще не слышит, так что лезть целоваться пока не стоит – может неправильно понять или даже отреагировать. И он продолжал говорить.
Наконец-то дали звук. Его голос похож на тот, что она слышала через наушники, но более эмоциональный и звонкий. Она хотела сказать «Привет», но сказочник больше не желал ждать – он легко полуобнял ее, и каким-то загадочным образом ее ладонь уже была на его затылке, а его губы нежно касались ее щеки около самого уха. Было знакомо и приятно. Вика замерла на чуть дольше, чем сама того ожидала, но чувствовала себя при этом отлично. Сказочник провел большим пальцем по ее брови и сказал: «Как хорошо, что у тебя немного багажа – в городе невозможно запарковаться и на мотоцикле.»
Он покатил ее чемодан к дверям и спросил на ходу, как был полет. Она сказала, что все было вполне по-европейски, она даже вздремнула, и ее заботливо укрыли.
Глава четвертая
Они вышли из терминала и через несколько минут уже сидели в маленьком Рено.
– Ты ничего не забыла привезти с собой из того, что было написано в письме и инструкции?
– А разве там была какая-нибудь инструкция? Я ее не видела и поэтому ничего и не привезла. Как говорится, кто едет в Тулу со своим самоваром?
– Ты же выиграла конкурс на лучший тутовый мармелад и награждена за это фирмой Бон-Бон денежной премией и поездкой сюда. В инструкции были указания по поводу промышленных образцов твоего мармелада и нотариально заверенных рецептов на его изготовление на 7 языках. Где это все?
Вика рассеяно достала все тот же конверт и вывалила себе на колени его содержимое. Все это она уже видела бессчетное количество, раз и была уверена, что никакой инструкции там не было. Так оно и оказалось.
– Что же мы теперь будем делать, Булюль? Я ничего не знаю про мармелад, кроме того, что его хорошо макать в кагор или пить вприкуску. Разве мармелад делают из шелковицы?
– Мармелад, как и самогон, делают из всего, вплоть до молодых побегов кактусовых деревьев. Я про мармелад не так много знаю, видимо, придется подучиться и создать необходимый рецепт на 7 языках. Я-то грешным делом подумал, что ты выиграла другой конкурс – по дегустации красных вин и приехала со своими рогами, как орудиями производства.
Сказочник замолчал и смотрел на дорогу, а Вика – на Сказочника и подумала, что раз она ничего не нашла в конверте, то это и не ее забота о мармеладе беспокоиться – смотреть надо, что в конверты кладете, граждане. Тогда бы и проблем у всех было меньше. Но в следующую секунду врубилась, что будь в конверте злополучная инструкция – она бы никогда и не попала бы в Париж, потому что мармелад она делать не умеет, а бегать по лавкам в поисках… идут они – пляшут с этим Парижем…