Мародёры

Ансуз Александр

– Долго. Может, часам к восьми или девяти утра успеем.

Они доехали до объездной дороги Младгорода, немного поплутали на ней, так как новая объездная дорога в атласах не значилась, а старая не соответствовала данным карты. Да и вообще, на удивление, сама дорога была формальной, укатанный песок или брусчатка, с отвесными обочинами и бездонными ямами.

Проехав широкую заледенелую реку по мосту, пристроившись за рейсовым автобусом (чтобы не заблудиться), они добрались до заправки за Младгородом. Саша разбудил сторожа-кассира в металлическом

вагончике, и тот указал дорогу на Пики, заправив «Газель». Заправлялись долго, что Сергей прокомментировал:

– Давление низкое. На других заправках намного быстрее.

Проехав назад, они завернули на окончательно разбитую дорогу среди высоких заснеженных сосен и редких, заброшенных деревень с покинутыми домами.

– Вот скотина. На, – внезапно сказал Сергей и сверкнул дальним светом встречному автомобилю. Чем ближе было утро, тем больше появлялось автомобилей на дорогах.

– Что? – спросил Саша.

– Да дальний свет не вырубает.

– А как ты различаешь, что дальний?

– Слепит.

Саша указал на поток встречных автомобилей и спросил:

– А кто из этих с дальним?

– Средний.

– Слушай, а ведь вроде не ярче светит, чем другие.

– Конечно. Дальний не означает, что он мощнее, просто светит поверху.

– Ага, я догадывался.

– На, скотина, – вновь сказал Сергей и опять мигнул дальним светом встречной машине.

– Да, чем дальше, тем больше тварей.

– Да нет. Везде так, – возразил Сергей цинично.

– Нет, Сергей, – стараясь не фамильярничать и потому не называя его Серегой или Серым, ответил Саша, затем задумчиво добавил: – Мы с тобой едем в глубь «Скобарьстана», где живут скобари, а это не люди.

– Это как?

– Ну, такие люди есть везде, но там этим словом называют местных. Мы никогда с ними не ладили. Ну, дрались, в общем.

– Да у нас тоже, бывало, район на район.

– Я имею в виду нечто другое. Макаренко называл таких людей «болотом». Ни рыба ни мясо. Они ленивы, ничего не хотят от жизни. Ни к чему не стремятся, за собой не следят. Очень циничны и равнодушны по отношению к другим. Да и просто воры и пьяницы. Предпочитают жить на халяву.

Постепенно дорога стала выглядеть совсем заброшенной. Но это было, скорее всего, связано с тем, что она пролегала по смешанным хвойным лесам, отчего горизонта уже не было видно. Дорога тянулась змейкой в сумрачной мгле леса.

Саша смотрел на карту, и ему в голову пришла шальная мысль:

– Давай срежем. Придется по деревням проехать, но зато выедем на трассу быстрее, а оттуда минут пятнадцать до гарнизона.

– Поехали, скажешь, где свернуть.

У Саши было две причины предложить это: во-первых, они сразу выехали бы недалеко от того места, где произошла авария, а во-вторых, Саша вспомнил, что где-то здесь отец тоже срезал путь. Правда, они тогда заблудились – было лето, и вся дорога походила на песчаный карьер среди леса. Теперь же дорога была заасфальтирована.

Вновь воспоминания затуманили взгляд Саши. Отец приехал

за сыном в деревню под Опольском, где Саша проводил лето у деда с бабкой. Ему было около пятнадцати лет. В гарнизоне в тот год было особенно тяжело – полгода не платили зарплату. Саша даже не знал, на что жили родители. Мама писала ему, что их спасает огород, но Саша знал, что на том временном огороде ничего, кроме зелени, не растет. В тот год он ощущал себя особенно одиноким в деревне, тосковал по родителям и думал, что его не вернут обратно в гарнизон. Тоску усугубляло чувство собственной бесполезности и бессилия что-либо изменить, зависимость от других.

Однажды днем он гулял по полям вокруг деревни и вдруг увидел знакомый оранжевый автомобиль, который стоял на деревенской дороге. Из него, улыбаясь, вышел отец и пошел к нему по пояс в высокой траве. По-детски обрадовавшись, Саша побежал к отцу, и первое, что поразило его, насколько тот похудел, почти высох. Его фигура стала почти мальчишеской и на нем была старая, еще лейтенантская, кожаная летная куртка. «Как ты похудел!» – только и смог сказать Саша, а отец весело ответил: «Вот видишь, теперь в свою старую одежду влезаю». И Саша был счастлив в тот момент, что его не забыли, за ним приехали.

Отец, будучи главным штурманом полка, имел доступ к спирту, который выдавался канистрами для обслуживания электроники и который успевали разбавить водой техники перед выдачей. Спирт все же был высшей категории и годился для употребления внутрь, как-никак авиация – это область хай-тек. Использовав эту универсальную единицу обмена, отец обменял спирт на бензин для «москвичонка», а за канистру того же спирта нанял водителя из сослуживцев. Несмотря на то, что у них была машина, отец почти не умел управлять автомобилем, и ему пришлось нанимать водителя. Денег на железнодорожные билеты не было.

Дед с бабкой загрузили багажник автомобильчика картошкой, огурцами, помидорами, а Саша взял еще немного с собой ягод рябины, которые на удивление не были горькими. Ранним утром они выехали обратно в гарнизон и, находясь где-то примерно, где сейчас была «Газель», отец решил «срезать» путь. По своим штурманским картам он проложил маршрут, и тогда решили ехать по деревенским дорогам, прямо к трассе на гарнизон. Они свернули и заблудились.

Саша еще раз посмотрел по атласам путь – да, они должны выехать на трассу Вдовск – Угольцы, за несколько километров до места аварии. Сергей свернул и спросил:

– Сколько еще ехать?

Саша посмотрел на атлас, отмерил расстояние по длине ладони и ответил:

– Часа четыре.

– Да нет. Быстрее, – ответил уставший Сергей и вновь погнал машину по извилистым дорожкам. Саша наблюдал за указателями деревень, вновь названия сходились с данными советской карты.

Спустя два часа молчаливой езды Сергей вскрикнул:

– Смотри, опять лисица дорогу перебежала.

– Что? Где? – переспросил Саша, отрываясь от своих мыслей и всматриваясь в обочины.