Марсель-Рио-Марсель
Шрифт:
Мадлен состроила недовольную гримасу на красивом личике и, вновь топнув ногой, села на траву.
Несколько дней назад на самой окраине Парижа раскинул свой шатер бродячий цирк. Красочные афиши, расклеенные по всей округе, зазывали публику, предлагая посмотреть на всякие чудеса и трюки. Кого тут только не было: и жонглеры, и акробаты, клоуны, и дрессированный медведь, и даже настоящий факир. Но гвоздем представления должна была стать «бородатая женщина»… Это особенно взбудоражило двух лучших друзей Фабьена и Дидье, и им обоим непременно захотелось увидеть такую диковинку. Но, будучи детьми небогатых родителей, живущих в
… Фабьен оказался прав, и они действительно приземлились в мягкое пахучее сено. При виде незнакомцев, где-то совсем рядом зафыркали лошади, но потом быстро успокоились.
— Ты как? — шепотом спросил Дидье.
— В порядке, — также тихо ответил Фабьен, и они медленно, стараясь не шуметь, стали пробираться к выходу из стойла.
Фабьен с Дидье чуть не вскрикнули от неожиданности, когда из ближайшего стога сена выросла фигура. Справившись с первым испугом, они увидели, что перед ними сидит такой же мальчишка, как и они, и также испуганно на них смотрит.
— Ты кто? — не выдержал Фабьен.
— А вы кто? — вопросом на вопрос ответил мальчик.
Но дальше выяснить, кто есть кто, им так и не удалось… К стойлу стремительно приближались шаги и голоса, становившиеся с каждой секундой все громче.
— Сматываемся! — вскрикнул Дидье и первым кинулся обратно к лазу под навесом. Фабьен и мальчишка поспешили за ним. Вначале толкаясь у стены, а после, когда в конюшню зашли двое мужчин и уже было заметили их, они, совсем забыв, что незнакомы, стали помогать друг другу карабкаться наверх. Благополучно очутившись по ту сторону, они втроем бросились наутек.
— Мадлен, быстро! — крикнул на бегу Фабьен девчонке, и Мадлен понеслась за ними.
Оказавшись на безопасном расстоянии и увидев, что погони за ними нет, они с разбегу упали в густую траву под раскидистым дубом. И так, громко смеясь и облегченно вздыхая, какое-то время лежали ничком, вспоминая только что пережитое приключение. Наконец отсмеявшись, Фабьен повернулся к незнакомому мальчишке и, уже широко улыбаясь, снова спросил:
— Так кто ты такой и что делал в конюшне цирка?
— Меня зовут Эмиль, — представился мальчик, приветливо улыбаясь в ответ.
— А я Фабьен, а это Дидье и Мадлен… Мы, например, хотели посмотреть на бородатую женщину из цирка, вот и забрались туда… А ты?
— Не поверите, но я тоже полез именно за этим, — ответил Эмиль, и они снова засмеялись.
Не участвовала в их веселье лишь Мадлен, поскольку пока не была в курсе того, что произошло за забором. Зато она с интересом рассматривала новенького Эмиля. Его ясные ярко-голубые глаза в обрамлении черных, по-девичьи длинных и пушистых ресниц, и четко очерченные губы на точеном породистом лице сразу же привлекали к себе взор, а густым вьющимся светлым волосам могла позавидовать любая особа женского пола. И первая мысль, которая приходила при виде этого безупречного
— А ты откуда, Эмиль? — решительно спросила Мадлен. — Где ты живешь?
— В Париже, — просто ответил мальчик, — в квартале Марэ…
Услышав это, Фабьен с Дидье присвистнули.
— Да ты у нас богатенький, — протянул Дидье.
— Да… — Эмиль после этого несколько засмущался. — Мой отец банкир…
— И что же ты тогда делаешь на Монмартре?
— Я сбежал из дома, — признался Эмиль. — Хотелось хоть ненадолго вырваться из этой мишуры…
— Только не говори, что тебе не нравится быть сыном банкира, — недоверчиво усмехнулся Фабьен.
— Если честно — нет. Это так скучно! — горячо воскликнул Эмиль. — Постоянно кому-то что-то должен… Только и слышно: «Ты должен учиться, чтобы стать таким же, как отец», «Нужно соответствовать тому положению, которое мы занимаем в обществе», «Веди себя приличней, не позорь нашу семью»… А мне так хочется быть свободным от всех условий и делать, что заблагорассудиться! И меньше всего я мечтаю быть банкиром! — ворчливо закончил он.
— Все с тобой ясно, — заулыбался Фабьен. — Тогда милости просим в гости в наш нищий, забытый богом Монмартр! Здесь всем плевать на всякие условности!
— Так вы видели эту страшную женщину? — вспомнила вдруг Мадлен, и друзья, весело переглянувшись, стали рассказывать о своем коротеньком приключении.
После этого они еще долго болтали, шутили, смеялись, и через несколько часов Эмилю стало казаться, что он знает этих ребят всю жизнь, настолько легко и хорошо ему было с ними. Да и ребята чувствовали себя с ним также. Так, в лице Эмиля, Фабьен и Дидье неожиданно для себя обрели еще одного друга. У них оказалось столько много общего, что темы для разговоров никак не могли иссякнуть, плавно переходя и одной в другую. Да и по возрасту они неплохо подходили друг другу — Фабьену с Дидье только исполнилось по тринадцать лет, с разницей лишь в два месяца, а Эмиль всего на год был их младше.
Когда тени от деревьев стали заметно длиннее, Эмиль засобирался домой.
— Все-таки, не хочу, чтобы мама переживала, — нехотя объяснил он. — Она у меня нервная…
— Хочешь, я немного провожу тебя? — весело прищурился Фабьен. Ему почему-то не хотелось отпускать своего новоиспеченного друга.
— Давай! — охотно согласился Эмиль.
— А мне тоже пора домой, — понуро проговорил Дидье. — Я обещал отцу помочь разделать свиную тушу… Отец у меня мясник, — пояснил он потом.
. — А ты, Мадлен? — Фабьен глянул на девочку.
— И я домой, — вздохнула та. — Надо еще к Люси забежать.
— Тогда, до встречи, — попрощался с ними Эмиль, и они с Фабьеном направились в сторону города.
— А кто твой отец? — браво шагая по дороге, спросил Эмиль.
— Шулер, — Фабьен сказал это таким будничным тоном, будто его отец работал кузнецом или цирюльником.
— Шулер? — переспросил, не веря своим ушам, Эмиль. — Да ну! Что, самый настоящий?
— Самый что ни на есть настоящий, — задорно улыбаясь, ответил тот.