Марсель-Рио-Марсель

Иванова Ольга Дмитриевна

Софи должна была почувствовать огромное облегчение, что все так просто решилось, но вместо этого на душе почему-то стало невыносимо холодно и горько, а сердце больно сжалось, готовое вот-вот разорваться на мелкие кусочки… Она порывисто зажала рот ладонью, чтобы не было слышно ее судорожного всхлипа…

… Заснув только к середине ночи, поутру она еле разлепила веки. Дэвида рядом не было. Ощущая неимоверную слабость во всем теле, Софи с трудом поднялась с кровати. Придерживаясь одной рукой за стену, она подошла к двери и заглянула в гостиную: Дэвид сидел все

в том же кресле, что и вчера, и снова просматривал какую-то газету.

— Доброе утро, — самым обыденным тоном произнес он при виде жены. — Скоро придут Андре с Мишель, и мы отправимся завтракать… Так что, поторопись…

Софи кивнула и поплелась в ванную. Умывшись прохладной водой, она почувствовала себя немного бодрей, а головокружение слегка отступило. Одевшись и приведя себя в порядок, Софи вернулась в гостиную. Там ее уже ждали Мишель и Андре. После приветствий, Мишель шепнула Софи на ухо:

— Мне необходимо срочно тебе кое-что рассказать.

— Что-то важное? — Софи заинтересованно воззрилась на подругу.

— Да, — быстро ответила та и, обернувшись к мужчинам, громко произнесла: — Мы еще задержимся на несколько минут, а вы идите… Мы вас догоним.

— Что-то случилось? — обеспокоился Дэвид.

— Нет, просто кое-какие женские дела, — с сияющей улыбкой ответила Мишель, — Можете заказать нам обеим по омлету… И кофе… Пока все принесут, мы уже будем на месте.

— А теперь слушай, — как только дверь за Андре с Дэвидом закрылась, Мишель усадила подругу на диван и села рядом. — То, что я тебе расскажу, возможно, все для тебя изменит, — загадочно начала она.

— Не пугай меня, Мишель, — с опаской произнесла Софи.

— Короче, во время нашей с Андре прогулки, я не удержалась и невзначай завела разговор о вас с Дэвидом, точнее о том, что тебя больше всего волнует. Мадам Дюран.

— Ты с ума сошла! — возмущенно воскликнула Софи. — Зачем?!

— Чтобы попытаться узнать правду! А у Андре я вытянула обещание, что он ни о чем не расскажет Дэвиду, пока я первая с тобой не поговорю.

— И в чем же, по-твоему, правда?

— В том, что все, что себе надумала, не имеет под собой никакой почвы… Вернее, не все, что ты себе надумала… То есть, кое в чем ты оказалась права, а кое в чем — нет…

— Мишель, ты меня совсем запутала! Я тебя ни капли не понимаю!

— Сейчас поймешь. Итак, первое. Ты оказалась права в том, что у твоего Дэвида Паркера с нашей директрисой были отношения «определенного характера». И начались они, скорее всего, именно тогда, когда ты это предполагаешь. Но! — предупредительно подняла палец Мишель, заметив, какой мукой при этих словах исказилось лицо подруги. — Но они закончились вскоре после того, как вы с ним поженились. И больше никогда ничего у них не было.

— Откуда Андре это знает? — недоверчиво проговорила Софи. — Почему ты говоришь с такой уверенностью?

— Потому что Андре об этом сказал сам Дэвид. К тому же Андре был свидетелем того, как Дэвид с мадам Дюран общались на повышенных тонах. Это уже случилось после нашего похищения. Директриса заявилась к твоему мужу

в контору и вызвала его на откровенный разговор по поводу их дальнейших отношений. Андре в этот момент был в другой комнате, и слышал их громкую беседу. Дэвид потом признался ему, что уже почти месяц пытается избавиться от ее навязчивых преследований, хотя изначально никогда ничего ей не обещал и не строил серьезных планов на ее счет. Это была простая любовная интрижка. Понятно тебе? А записка, которую ты нашла, была всего лишь провокацией отвергнутой женщины, не более. Поэтому ты можешь быть спокойна: у Дэвида никого кроме тебя нет.

Софи, все еще продолжая сомневаться, покусывала свои губы.

— А теперь — самое главное, что сказал Андре, — Мишель сделала паузу и дождалась, пока подруга поднимет на нее глаза. — Дэвид любит тебя. Действительно любит.

Эти слова, конечно, были для Софи как бальзам на душу, ей безумно хотелось, чтобы так оно и было, но предательское сомнение никак не хотело покидать ее измученное любовными терзаниями сердце. В ее голове внезапно всплыли слова Миранды: «Ложь всегда на поверхности, а правда глубоко спрятана… Слушай сердце…» Неужели Миранда и это знала?..

— Я поверю в это, если он сам об этом скажет, — наконец прошептала она.

— Тогда дай ему хотя бы возможность это сделать…

… Весь завтрак Софи находилась под впечатлением от услышанного. К тому же ее снова начало мутить, и она, с трудом прожевав один единственный кусочек омлета, отодвинула тарелку и выпила лишь чашку сладкого кофе.

— Тебе не нравится омлет? — осторожно спросил у нее Дэвид. — Ты ничего не съела. Может, заказать что-нибудь другое?

— Нет, спасибо, я не голодна, — Софи излишне резко поднялась из-за стола, и вдруг все поплыло и закружилось у нее перед глазами. Она покачнулась и попыталась ухватиться за спинку стула, но земля уже стала уходить у нее из-под ног… Грохот падающего стула и отдаленный гул голосов — последнее, что она слышала перед тем, как провалиться в густую липкую темноту…

* * *

— Тебе не нравится омлет? — Дэвид посмотрел на почти не тронутое блюдо своей жены. — Ты ничего не съела. Может, заказать что-нибудь другое?

— Нет, спасибо, я не голодна, — Софи быстро поднялась из-за стола и вдруг, ни с того ни с сего, стала заваливаться назад, отчаянно цепляясь за стул.

— Софи! — Дэвид, мгновенно вскочив со своего места, кинулся к ней и еле успел ее подхватить — Софи, — он начал трясти ее и похлопывать по лицу, пытаясь привести в чувство.

— Мы уже послали за врачом, — подбежал к ним расторопный официант. — Он скоро будет.

— Спасибо, — Дэвид поднял на руки бесчувственную жену и понес ее в номер.

Софи начала приходить в себя только перед самым появлением доктора. Это был невысокий худощавый старичок по имени сеньор Корэро, кое-как говоривший по-английский. Несмотря на свой преклонный возраст, он стремительно ворвался в спальню, где лежала Софи, и тут же всех выставил за дверь, пожелав остаться с пациенткой наедине.