Маршал Рокоссовский
Шрифт:
Федор Яковлевич схватил командирскую сумку, противогаз, застегнул потуже ремень.
— Прибыл, товарищ подполковник!
— Срочно к вокзалу! На месте уточни обстановку. Там что-то непонятное. И сразу же назад!
Бой уже в городе. Особенно сильный грохот доносится от вокзала и северной части.
У здания обкома стояло не одно, а сразу четыре орудия: два смотрели в сторону вокзала, стволы двух других повернуты к Сельмашу.
— Куда, старший лейтенант? — остановил его патруль. — К вокзалу,
Он дошел до бумфабрики, когда увидел отстреливающихся красноармейцев. Один лежал на мостовой боковой улочки и, укрывшись за бордюр, стрелял в сторону моста у Темернички.
— Где они? — упал рядом с ним старший лейтенант.
— За тумбу укрылся один… Подожди… Я его сейчас.
Из-за тумбы выскочил солдат в серой шинели, и красноармеец нажал на спуск винтовки.
— А где командир?
— Вон там. Сержант остался за лейтенанта.
Сержант подтвердил, что их взвод встретил у моста немцев и теперь с трудом удерживает позицию.
— У них есть и переодетые в нашу форму…
Наступил вечер. Обстановка совсем осложнилась.
Бой шел уже в самом городе. А штаб армии по-прежнему жил напряженной, лихорадочной жизнью.
Было темно, когда всех офицеров связи построили в коридоре у кабинета генерала Арушаняна — начальника штаба армии.
Генерал, еще молодой, энергичный, посвечивая фонариком, предупредил:
— Сейчас каждый из вас получит весьма ответственное задание, от самого командующего. Выполнить его нужно четко, быстро, в срок.
В шеренге выстроившихся офицеров связи Сергина нет. Его направили в свою, 31-ю дивизию.
В кабинете трое. Командующий генерал-лейтенант Ремезов, высокий, худой, стоял за столом, вглядываясь в выстроившихся офицеров. Рядом — седоголовый Борис Александрович Двинский. И маршал Кулик. Он смотрит тяжелым, неподвижным взглядом в лежащую на столе карту.
Свечи горят неровным светом, пламя колышется, словно живое.
— Кто из вас знает хорошо Ростов? — спрашивает командарм.
— Я знаю, товарищ командующий! — старший лейтенант Гаврилюк сделал шаг вперед.
— Я тоже.
— И я знаю…
Из строя вышли моряк и железнодорожник.
Командующий одобрительно наклонил голову.
— Прежде вы, — указал он на Федора Яковлевича. — Вам, старший лейтенант, предстоит такая задача. Из района института железнодорожного транспорта с боем к Зеленому острову отходит 31-я дивизия. Приказываю вам: найти командира дивизии полковника Озимина и помочь ему вывести части к переправе на двадцать девятой линии. Знаете эту переправу?
— Так точно, товарищ командующий.
— И еще комдиву передайте: при переправе через Дон главная задача — сохранить людей. Тяжелую технику — во вторую очередь. Прежде всего — личный состав.
Гаврилюк успевает забежать
— Куда потом мне идти?
— В Батайск. Штаб армии перемещается туда.
— А где Сергин, который из 31-й дивизий?
— Что-то долго задерживается. Придет…
На улицах от света пожарищ светло. Лежат груды кирпича, под ногами хрустит стекло. Идут отдельными колоннами войска. Одни поворачивают по Ворошиловскому проспекту к Дону, другие продолжают путь дальше, к Театральной площади. Обгоняя пехоту, катят автомобили с прицепленными орудиями. Пронесся эскадрон конницы.
— Какая часть? — спрашивает Гаврилюк красноармейцев одной колонны.
— А вы кто такой? Почему спрашиваете?
— Я — офицер связи армий.
Его обступают. Пробивается один из командиров.
— Что такое?
— Да вот, подозрительный тип. Спрашивает, какой мы части.
Федор Яковлевич достает удостоверение.
— Тут написано лейтенант, а вы старший. — Светит фонариком командир. У него две «шпалы» на петлицах.
— Вчера только старшего присвоили, — разъяснил Гаврилюк. — А мне нужны части полковника Озимина. Их нужно вывести к переправе. Такую задачу имею.
— Считай, что тебе и нам повезло. Мы и есть озимовцы. Веди, а то в городе чего доброго заплутаешь…
— А где штаб дивизии? Мне нужен сам комдив.
— Он впереди.
Федор Яковлевич объясняет, как нужно идти, где поворачивать, чтобы безошибочно выйти к переправе. И, обгоняя колонны, спешит дальше.
У реки его опять останавливают.
— Стой! Кто идет? — щелкает затвором часовой.
— Где комдив? Мне в штаб.
— Штаб? Иди в тот дом. Вот, крайний.
У комдива усталое лицо, глаза воспалены и говорит он глухим, простуженным голосом.
Гаврилюк представился, передал требование командующего.
— Знаю, — отвечал комдив. — Но переправа еще не готова. Я приказал разобрать заборы и устлать лед досками. Так будет надежнее. И быстрей дивизию переведу через реку.
В комнате собрались командиры частей. Ровным голосом полковник отдает им короткие распоряжения. Минут через сорок приходит командир-сапер. Докладывает, что переправа готова и можно начинать переводить полки.
— Вы знаете, где в Батайске штаб армии? — спрашивает Гаврилюка командир дивизии.
— Найду, товарищ полковник. Мне бы только дать проводника, пока будем переходить через остров.
— Не проводника, а офицера связи дам. Он с вами пойдет в штаб армии. Будет нести службу офицера связи. Вы там ему помогите. Не опытный он в этом деле.
— А старший лейтенант Сергин? Ведь он же был!.. — Гаврилюк не досказывает. — Что? Совсем?..
Полковник молчит. И в этом молчании угадывается недоброе.