Маршал Шапошников. Военный советник вождя
Шрифт:
Через некоторое время вернулся Штерн. Он был спокоен:
— Ну что же, пожалуй, ты прав. Я снимаю свои рекомендации.
Штерн успел позвонить в Москву, в Генеральный штаб, и переговорить с Шапошниковым. Борис Михайлович, выслушав его сообщение о разногласиях с Жуковым, подумал, попросил уточнить обстановку и ответил, что в данной ситуации Георгий Константинович остается наиболее компетентным командиром и руководит операцией. Единоначалие — важнейший принцип организации армии и конкретных боевых действий.
Возможно, для Штерна было важно сообщить в Москву о своей рекомендации для того, чтобы в случае провала операции или больших потерь избежать ответственности. Жуков действительно
Через шесть дней после начала операции японская Шестая армия была окружена и разбита на несколько групп. Монгольские кавалерийские дивизии защищали наши фланги. На южном участке японцы, как ожидалось, попытались деблокировать окруженных, но были отброшены нашими мотобригадами.
ЯЯ9
К концу августа все японские войска, вторгшиеся в Монголию, были уничтожены или отступили. На поле боя осталось около 25 тысяч японцев. Наши потери — 9824 человека. Если учесть, что мы были атакующей стороной, соотношение потерь удивительное. Оно показывает, насколько умело, уверенно, собранно, эффективно действовали наши войска, руководимые Г.К. Жуковым. И, конечно же, оперативное руководство Генеральным штабом было отличным.
В начале сентября японцы попытались возобновить сражение, но быстро осознали бесперспективность войны с Красной Армией. Эта победа оказалась как нельзя кстати. Ведь московское совещание военных миссий СССР, Англии и Франции, проходившее в эти дни, закончилось безрезультатно. Советский Союз оставался один против двух самых агрессивных держав мира.
ПЕРЕГОВОРЫ ВОЕННЫХ МИССИЙ
Об отношении к этим переговорам заинтересованных правительств можно судить по рангу представленных лиц. От Англии и Франции — второразрядные военные деятели без каких-либо серьезных полномочий. От СССР — нарком обороны и член Политбюро, а также крупные военачальники.
Примечательна «Инструкция для британской делегации». Это демонстрация изначальных ориентиров на «прощупывание» позиции русских, не раскрывая своих возможностей и намерений; нежелание связывать себя серьезными обязательствами. Все указывает на то, что продвижение Гитлера на восток вплоть до советской границы признается нежелательным главным образом для СССР, но не для Великобритании и Франции.
Итак, вот что, в частности, содержится в первой части документа от 2 августа 1939 года, посвященной общей политике:
«1. В наши намерения входит, чтобы обе делегации работали как единая делегация, хотя они и не называются так. Следует, разумеется, иметь в виду, что делегаты должны действовать лишь как лица, ведущие переговоры, и что окончательное согласие относительно любой военной конвенции должно исходить от правительств Франции и Великобритании. <...>
4. Делегация должна хорошо понимать, что политическое соглашение, так же как и военное соглашение, должно относиться только к Европе и не должно включать Дальний Восток. Любая
290
информация, которую русские дали бы нам по поводу своих планов или намерений в отношении Дальнего Востока, должна тщательно учитываться, однако миссия должна категорически уклоняться от обсуждения или сообщения намерений и планов союзников в этой зоне. <...>
14. Раскрытие русским в начале переговоров технических деталей, касающихся нашего вооружения, представляется невозможным, а обмен
15. Британское правительство не желает быть втянутым в какое бы то ни было определенное обязательство, которое могло бы связать нам руки при любых обстоятельствах. Поэтому в отношении военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиваться сколь возможно более общими формулировками. Что-нибудь вроде декларации политического характера, которая была бы одобрена, отвечала бы этим условиям. Это представляется трудным, так как русские не преминут настаивать перед нашей делегацией на получении более подробной информации, и нужно будет запрашивать инструкции в тех случаях, когда возникнет сомнение относительно позиции, которую делегация должна занять.
16. России было бы весьма невыгодно, если бы Германия могла непосредственно достигнуть русской границы или получить доступ к Черному морю, не встретив серьезного сопротивления. Следовательно, в интересах России иметь заранее выработанные планы, с тем чтобы прийти на помощь одновременно Польше и Румынии в случае, если бы эти две страны подверглись вторжению. Если русские потребуют, чтобы французское и британское правительства сделали Польше, Румынии или Прибалтийским государствам предложения, которые повлекли бы за собой сотрудничество с Советским правительством или его Генеральным штабом, делегация не должна брать на себя каких-либо обязательств, а должна доложить об этом в Лондон. Делегация не должна вести переговоры по вопросу обороны Прибалтийских государств, поскольку ни Великобритания, ни Франция не давали гарантий этим государствам, а если этот вопрос будет поставлен перед ней, она должна будет запросить инструкции из Лондона.
291
17. Как это вытекает из части второй, наиболее желательным является, чтобы Россия могла оказать помощь Польше и Румынии путем доставки боеприпасов и сырья. Весьма возможно, что Россия согласится на это при условии, что Франция и Великобритания сделают все необходимое в отношении поляков и румын.
18. Имеются признаки, свидетельствующие о том, что русские действительно желают одновременного заключения как политических, так и военных соглашений».
Фрагменты из части второй «Стратегических замечаний»:
«28. Главным преимуществом, которым располагали бы Франция и Великобритания в результате союза с Румынией и Польшей, явилась бы необходимость для Германии сражаться на двух фронтах. Это преимущество зависело бы, однако, от поддержания солидарности с восточноевропейским фронтом.
29. Как мы видели выше, степень использования русского вооружения и военных материалов должна была бы в начале военных действий обусловить силу и длительность сопротивления этих двух держав. Имея в лице России противника, Германия окажется на востоке перед лицом значительно более трудной ситуации. Глубина фронта возрастет при этом почти до бесконечности, и Германия не сможет надеяться на развязку на востоке в результате одной только оккупации Румынии и значительной части Польши. Чем дальше германские войска будут проникать на территорию противника, тем ближе они окажутся к России и тем более грозными окажутся те силы, против которых им придется сражаться. Прочный союз выгоден ддя России, так как дает ей уверенность в том, что Польша и Румыния будут служить буфером между нею и Германией.