Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала
Шрифт:
– Ольдерогге. Благодарю Вас, буду ждать ответ. А третьей армии жму каждый день, но, к сожалению, ничего не могу выжать. Сегодня на фронт выехал член РВС Кузьменко с походным трибуналом. Как видите, все средства пущены. Еще один вопрос относительно возможности (неразб.) покупки 5000 лошадей. С покупкой не справимся, необходимо разрешение провести мобилизацию. И наконец, последний вопрос относительно винтовок, которые я просил у Главкома, 10.000. Нужда в них чрезвычайная и я вновь прошу удовлетворить ходатайство фронта в течение ближайших дней.
– Лебедев. 3 армию необходимо стягивать к югу. О мобилизации лошадей доложу и отвечу. Винтовки вам назначены, но не в первую очередь. Походатайствую, чтобы поскорее дали хотя часть. Будьте здоровы.
– Ольдерогге.
Вопрос о судьбе фронта не обсуждался. Для его решения требовалось более длительное время. К тому же такие вопросы явно выходили за пределы компетенции только одного Главкома. По остальным же вопросам П. П. Лебедев сразу дал понять, что хотя вооружение для вновь формируемых крепостных полков Восточный фронт и получит, но во всем остальном ему придется рассчитывать на наличные силы. Тем не менее Главкому он доложил.
На следующий день В. А. Ольдерогге связался с С. С. Каменевым, и у них состоялся довольно жесткий разговор.
«Из разговора по прямому проводу В. А. Ольдерогге и С. С. Каменева, 13/IХ, 3 часа.
– Ольдерогге. Добрый вечер, Сергей Сергеевич. Вчера вечером я передал начальнику штаба ряд вопросов для доклада Вам, которые чрезвычайно остры. Первое, в каком положении (неразб.). Второе – о переброске штаба фронта в новый район, по обстановке на востфронте необходимо здесь развить ряд работ, между тем как вместе с т. Межениновым были выделены ряд сотрудников, некоторые из которых, по сведениям, влиты в 12 армию и таким образом, не ведя подготовительных работ во фронтовом масштабе, вместе с тем исключительно ослабили работоспособность штаба; наконец, часть сотрудников сидит в Брянске без денег. С другой стороны, обстановка на востфронте делает наше пребывание в Симбирске крайне неудобным, мы слишком удалены, что чувствуется ежечасно; необходимо получить точные указания от Вас, как исходные данные для дальнейшей работы. Третье. Бои на фронте принимают затяжной характер, противнику удалось сосредоточить значительные силы на Петропавловском направлении и к северу от него; он настойчиво давит наши части, которые, будучи слабы численностью, тем не менее, ведут упорное сопротивление и не дают противнику возможности окончательно вырывать у нас инициативу.
– Каменев. Владимир Александрович, Вы повторяете вчерашний разговор по [нечит. ] начальник штаба должен был дать вам сегодня ответ (неразб.) сводится 1/. На востфронте Вы должны развить всю ту работу, которая от Вас требовалась и требуется сложившейся обстановкой. Эта обстановка заставляет обратить все Ваше внимание на оперативную часть, в чем наблюдается (неразб.): 3 армия должна быть двинута к югу207. Вам хорошо было известно, что в районе Петропавловска Вы встретили сопротивление и к этому надо было быть готовым; однако Вы не приняли нужной группировки. Работа Меженинова ни в чем не сокращена и ведется в том масштабе, каком это требовалось, если у Вас имеются в Брянске сотрудники, которые, поступив в распоряжение Меженинова, бездеятельно (неразб.), отзовите их к себе и выясните истину… как бы ни затруднительно было Вашему командованию нахождение в Симбирске, Вы, вероятно, согласитесь, что для сложившейся на фронте обстановки никакой переезд куда бы то ни было немыслим и надо лишь улучшить условия работы. 3). До выяснения обстановки на Вашем фронте я не использую 5 и 6 бригады, формируемые Гольдбергом, и предлагаю Вам принять все меры к скорейшему окончанию формирования этих бригад, для чего впервую очередь отпустите обмундирование на 9 тысяч человек, о чем (неразб.) мною отдано приказание; больше вопросов нет, я тороплюсь на поезд.
– Ольдерогге. Таким образом, рассчитывать на возможность возвращения остальной части 21 дивизии не приходится? Дело в том, что сейчас обстановка такова, что одна дивизия могла бы придать нам значительную устойчивость и изменить настроение в нашу пользу, тогда как при неудаче этого будет уже мало. Принимаю меры к ускорению перегруппировки 3 армии, но это займет немало времени, а части 5 армии ведут бои уже в течении (неразб.), что после всего похода может резко отозваться общей усталостью и вялостью в дивизиях,
– Каменев. Вы [не] взяли на себя труд рассчитать время, когда к Вам может вернуться 21 дивизия и прийти 20, и если бы Вы это сделали, то для Вас ясно было бы, насколько неудачны Ваши мотивы с ссылкой на обстановку и утомленность 5 армии (неразб.), а также станет понятно, что передача дивизий Гольдберга, если это потребуется, является самой скорейшей помощью, а еще лучше, если вы быстро перегруппируете 3 армию, на что я (неразб.)
– Ольдерогге. Сергей Сергеевич, я полагаю, что повернуть 21 дивизию, которая в большей части еще на колесах, несомненно проще и скорее, чем окончит формирование бригад Гольдберг.
– Каменев. Части 21 дивизии уже в Новохоперске, на колесах остался один полк.
– Ольдерогге. Значит, кроме частей Гольдберга (неразб.) 20-я дивизия, которая сосредотачивается в районе (неразб.). Вам известно, что большая разница между вновь сформированными частями и боевыми частями и поэтому (неразб.) переброска 20-й.
– Каменев. Мне также известно, что Гольдберг сформировал вашу 20 дивизию, которая сегодня 3 эшелонами начала движение к Шорину.
– Ольдерогге. Слушаю. Будет ли разрешено задействовать [формирования] Гольдберга по мере их окончания выдвигать к востоку или они должны оставаться в районах формирования до Ваших указаний?
– Каменев. Если обстановка не изменится, конечно будет разрешено выдвинуть вперед. Повторяю, что Вам надлежит спешно передать обмундирование Гольдбергу, после чего формирование будет закончено.
– Ольдерогге. Больше у меня вопросов нет»208.
Таким образом, С. С. Каменев недвусмысленно поставил В. А. Ольдерогге в вину то обстоятельство, что Восточный фронт, по сути, выпустил ситуацию из-под контроля. Перегруппировку нужно было производить гораздо раньше («3 армия должна быть двинута к югу. Вам хорошо было известно, что в районе Петропавловска Вы встретили сопротивление и к этому надо было быть готовым; однако Вы не приняли нужной группировки»), и раньше же думать о переезде штаба, если такая необходимость действительно существовала, поскольку в данной ситуации переезд означал бы потерю управления в самый неподходящий момент. И в просимой В. А. Ольдерогге помощи – 21-й сд и 20-й сд – С. С. Каменев отказал, посчитав ее не лучшим решением, не столько потому, что эти части нужны на деникинском фронте, сколько главным образом потому, что им теперь слишком далеко ехать. В тоне Главкома слышатся нотки раздражения: «Вы [не] взяли на себя труд рассчитать время, когда к Вам может вернуться 21 дивизия и прийти 20, и если бы Вы это сделали, то для Вас ясно было бы, насколько неудачны Ваши мотивы с ссылкой на обстановку и утомленность 5 армии». Упрек тем более справедлив, что о ходе отправки 21-й сд фронт все время информировали.
Восточному фронту было предложено надеяться главным образом на себя. Никаких дополнительных боеспособных частей передать ему не могли. Их уже не было под рукой. А Восточный фронт расплачивался за собственную недооценку противника на своем участке. Теперь предложить ему в качестве помощи могли лишь еще только формируемые части – как следствие, еще сырые и несколоченные. Тоже не лучшее решение, если учесть, что их надлежало вдвинуть в уже расстроенный и катящийся назад фронт.
Успокаивать и успокаивать, это – плохая тактика. Выходит «игра в спокойствие», – указывал В. И. Ленин. Однако именно этим и занимался до определенного момента Восточный фронт. О том же говорил и С. С. Каменев, когда выставил претензии штабу фронта за дезинформацию. Более того, это вообще было присуще многим военспецам – стремление пригладить ситуацию в расчете на то, что она разрешится сама собой, и направлять до поры до времени наверх красивые и успокаивающие реляции, вводя тем самым в заблуждение вышестоящие инстанции. А когда положение само не выправлялось, начинали сразу паниковать.