Марсианин (др.перевод)

Вейр Энди

Меня переполняет оптимизм. В первый раз я думаю, что сумею выбраться с этой планеты живым. Поэтому я отбираю образцы почвы и камней каждый раз, когда покидаю ровер.

Поначалу я решил, что это мой долг. Если я выживу, геологи будут меня обожать. А затем это стало доставлять мне удовольствие. И теперь, пока я веду свой ровер, я предвкушаю, как займусь этим простым делом: набиванием пакетов камнями.

Просто чудесно снова почувствовать себя астронавтом. И только! Не фермером поневоле, не инженером-электронщиком, не дальнобойщиком. Астронавтом.

И я делаю то, что делают астронавты. Мне этого не хватало.

Запись в журнале: 92-е марсианские сутки

Сегодня я на две секунды поймал сигнал Дома, но затем потерял его. Хороший знак. Я два дня направляюсь к северо-северо-западу без чётких ориентиров. Должно быть, я в доброй сотне километров от Дома — чудо, что я вообще поймал сигнал. Видимо, на какой-то миг сложились отличные погодные условия.

Длинные скучные дни я коротаю за просмотром «Человека на шесть миллионов долларов» из бесконечной коллекции сериалов семидесятых.

Только что просмотрел эпизод, в котором Стив Остин сражается с венерианским зондом русских, который по ошибке сел на Землю. Будучи экспертом по межпланетным перелётам, заявляю: в этой истории нет никаких научных неточностей. Для зондов приземление не на ту планету — обычное дело. Кроме того, крупный и плоский корпус зонда идеально подходит для высокого давления атмосферы Венеры. К тому же, все мы знаем, — зонды нередко выходят из-под контроля, предпочитая нападать на оказавшихся рядом людей.

До сих пор «Марсопроходец» не пытался меня убить. Но я слежу за ним в оба.

Запись в журнале: 93-е марсианские сутки

Сегодня я поймал сигнал Дома. У меня есть чёткий азимут, я знаю куда ехать. Нет ни малейшей возможности заблудиться. По данным бортового компьютера, мне осталось ехать 24718 метров.

Завтра я буду дома. Даже если ровер сломается намертво, со мной всё будет в порядке. Отсюда я могу добраться до Дома пешком.

Не помню, говорил ли я, что меня просто тошнит от нахождения в ровере. Я провёл здесь столько времени сидя или лёжа, что спина меня просто убивает. Из всех членов команды я сейчас больше всего скучаю по Беку. Он бы подлечил мою спину. Хотя, по всей вероятности, он бы хорошенько поворчал на этот счёт. «Почему ты не делаешь упражнений на растяжку мышц? Тело — важная часть. Ешь больше волокон», или что бы он там сказал.

Сейчас я был бы ой как не прочь прослушать лекцию о здоровье.

Во время предполётной подготовки нам пришлось отрепетировать сценарий «потерянной орбиты». В случае неполадки со второй ступенью МВМ мы бы сумели выйти на орбиту, но оказались бы слишком низко для перехвата «Гермесом». Наша орбита касалась бы верхних слоёв атмосферы, мы бы довольно быстро теряли высоту. В этом случае NASA должно было удалённо управлять кораблём, чтобы мы смогли до него добраться. Потом мы бы умчались оттуда как можно скорее, не дожидаясь, пока Марс стащит «Гермес» вниз.

Чтобы отрепетировать это как можно лучше, они заперли нас в симуляторе МВМ на три жутких дня. Шесть человек во взлётном модуле, изначально рассчитанном на 23-минутный полёт. Там было несколько тесновато. И под «тесновато» я подразумеваю — «мы были готовы поубивать друг друга».

Когда мы выбрались из этого симулятора, командор Льюис объявила: «всё, что было на „потерянной орбите“, пусть там и остаётся». Может показаться банальным, но это сработало. Мы оставили этот момент в прошлом и вернулись к нормальной жизни.

Сейчас я бы отдал всё за пять минут на «потерянной орбите». В последнее время мне по-настоящему одиноко. До того, как я отправился в эту поездку, я был слишком занят, чтобы хандрить. Но долгие, унылые дни, когда делать абсолютно нечего, сводят меня с ума. Сейчас я дальше от людей, чем кто-либо когда-либо был.

Я так надеюсь, что сумею починить «Марсопроходец»!

Запись в журнале: 94-е марсианские сутки

Дом, милый Дом!

Сегодня я делаю записи в нём — в гигантском, вместительном Доме!

Первое, что сделал, когда вошёл внутрь — дико замахал руками и принялся нарезать круги. Потрясающе! Я провёл в этом треклятом ровере двадцать два дня, и даже пройтись не мог, не надев скафандра.

На пути к «Аресу-4» мне придётся провести в нём вдвое больше времени, но с этим разберусь позже.

После нескольких радостных кругов по Дому настало время браться за работу.

Во-первых, я запустил регенератор кислорода и регулятор состава воздуха. С воздухом всё было в порядке: CO₂ в нём ещё оставался, так что растения в моё отсутствие не испытывали в нём недостатка.

Разумеется, я внимательно проверил ферму — кусты отлично выглядят.

Я добавил в навозную кучу содержимое наработанных в поездке пакетов. Боги, какой аромат! Впрочем, когда я смешал его с землёй, интенсивность вони снизилась до терпимого уровня.

Канистру из ровера я опорожнил в регенератор воды.

Меня не было три недели, и всё это время в Доме держалась высокая влажность. Большое количество воды в воздухе вызывает самые разные неполадки с электричеством, так что несколько следующих часов я проводил полную диагностику всего оборудования.

Затем я некоторое время предавался лени и праздности. Я хотел было отдыхать до конца дня, но у меня ещё оставались дела.

Облачившись в скафандр, я отправился к роверу и снял с крыши стопку солнечных батарей. Следующие несколько часов я провёл, устанавливая их по местам и вновь встраивая в электростанцию Дома.

Снять с крыши «Марсопроходец» оказалось куда легче, чем водружать его туда. Я отцепил одну из опор от платформы МВМ и перетащил её к роверу. Один конец я прислонил к корпусу машины, а второй для устойчивости врыл в землю. Таким образом, у меня получился откос.