Мартин Андерсен-Нексе
Шрифт:
— Шеф, — шепелявит он, — эти крикуны переходят от слов к делу.
— Гм, — предупреждающе кашлянул Боргбьорг и незаметно кивнул на Нексе. — Наш новый сотрудник, сын редактора Йоргенсена.
— Ценное приобретение, — проворчал Нексе.
— Ладно, Альберт. У нас есть кому позаботиться о порядке. Законы надо уважать. Держите меня в курсе событий.
Криво усмехнувшись, Альберт выходит. Нексе с отвращением смотрит ему вслед. С улицы доносится грозный шум.
— Я жду, — говорит Нексе. — Отвечай же, не мне, а им. — Он кивнул
— Я уже ответил, — устало говорит Боргбьорг, — мы не можем быть с этими парнями в картузах… Мы должны вести реалистическую политику. Эта политика привела нас в правительство. Нам остался один шаг до власти.
— И один шаг до полного и окончательного предательства рабочего класса, — дрожащим от ярости голосом произнес Нексе.
Боргбьорг встревожился.
— Брось, Мартин, — говорит он примирительно. — Ты отличный писатель, гордость нации, но в политике сущий ребенок. Наши отношения разладились в последнее время. Ты подложил мне свинью, но я не злопамятен. Наша партия не держит зла и снова протягивает тебе руку. Хочешь стать депутатом-парламента?
— То бишь политическим кастратом под эгидой социал-демократии?
— Не хочешь — не надо. Сколько в тебе злости…
Нексе вдруг засмеялся. Боргбьорг с удивлением смотрит на него.
— Мне вспомнилась фраза Ленина-Ульянова. Кому тюрьма и каторга, кому парламентские кресла. Это о коммунистах и социал-демократах.
— Ты цитируешь большевика? — гадливо сказал Боргбьорг. — Вон куда дело зашло! Пора тебе раз и навсегда определить, с кем ты.
Шум и крики за окнами усилились, задребезжали стекла.
— С ними! — кивнул Нексе на окна и вышел из кабинета…
…Нексе с трудом пробирается сквозь толпу, запрудившую Фредериксброгаде. С моста Королевы Луизы идет трамвай. Толстый, усатый вагоновожатый изо всех сил звонит, но вынужден остановиться перед толпой. Люди кричат, ругаются, требуют, чтобы вагоновожатый слез.
Тот звонит и пускает трамвай вперед. Он почти наезжает на демонстрантов.
Толпой овладел гнев. Зазвенело выбитое вагонное окно. Кто-то взобрался на крышу трамвая и скинул дугу с проводов. Трамвай стал.
Молодой корнет из службы боевого обеспечения в форменной фуражке и со шпагой на боку выскочил из вагона.
— Хамье! — шипит он злобно.
Его окружают демонстранты. Срывают с него шпагу и фуражку. От унижения и бессилия слезы текут по его лицу. Он вырывается, кто-то подставляет ему ножку, и он летит в грязь.
И тут Нексе увидел нового сотрудника «Социал-демократен» в его маскарадном промасленном картузе. Альберт достает из кармана свисток и дует в него. При звуке свистка шофер такси выскакивает из машины, бежит к уличному телефону, вынимает его из коробки и что-то говорит.
И почти сразу появляется бронированный полицейский автомобиль. Из него вываливается с десяток блюстителей порядка. Подходят два такси, набитые полицейскими в шлемах. Из ворот
— Очистите улицу! Очистите улицу! Во имя короля и закона! — кричит бегущий полицейский офицер.
Но толпа зажала самое себя, и полицейские пускают в ход дубинки.
Молодой человек, несший красное знамя, забирается на крышу трамвая, куда ему подают знамя. Он размахивает красным полотнищем, и люди приветствуют знамя и подымают кверху сжатые кулаки.
— Товарищи! — кричит молодой человек. — Окажем пассивное сопротивление. Сложим руки на груди. Полиция не посмеет нас тронуть!..
Толпа следует его призыву. Люди стоят, сложив руки на груди, упрямо, выжидающе. Но появляются конные полицейские и обрушивают на толпу град ударов. Дубинки со свистом рассекают воздух.
Люди обратились в беспорядочное бегство. Полицейские преследуют их. Иные падают под копыта лошадей. Полицейские бьют без разбора — женщин, малых детей. Люди кидаются в переулки, но их и там настигают.
Огромная площадь покрывается телами избитых в кровь, затоптанных людей. Полицейские наступают рядами. Выхватывают из толпы демонстрантов и швыряют в полицейские вагоны.
Прямо перед Нексе верзила полицейский избивает дубинкой пожилую женщину. Нексе бросается к нему.
— Остановитесь! Это ваша мать!
— Очумел, дед? — И полицейский снова замахивается. Не помня себя, Нексе выхватывает дубинку у него из рук.
— Бегите! — кричит он женщине.
Рассвирепевший полицейский наступает на Нексе, тот размахивает дубинкой и не дает ему подойти. На помощь своему товарищу спешат другие полицейские и атакуют Нексе сзади.
Это видят молодые рабочие.
— Ребята, Нексе бьют!
И враз заработали крепкие кулаки. Полицейские обращены в бегство. Двое парней подхватили Нексе и увлекли в подворотню. Один двор, другой, какой-то лаз в стене, и вот они оказались на тихой пустынной улочке, возле двухэтажного дома. В окне объявление: «СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ. ГЛАВНАЯ КОНТОРА».
— Отлично! — говорит Нексе. — Мне как раз сюда и надо!
Он поднимается по лестнице и входит в контору. Здесь нашли приют многие из демонстрантов. Молодые активисты перевязывают раненых товарищей. За маленьким столом сидят двое из руководства партией. Нексе подходит к столу.
— Вы, конечно, подадите в суд. А это стоит денег. Я думаю, сотня крон не повредит. — Он вынимает бумажник и достает стокроновую бумажку.
Конечно, его узнали — улыбки, рукопожатия.
— Спасибо, Нексе, деньги нам нужны. А можем мы написать в газете, что ты сделал пожертвование?
— Если надо — конечно.
— А не повредит это тебе в «Социал-демократен»?
— С ней покончено. Не желаю иметь дела с этими кровавыми псами. Я сам видел, сын редактора Йоргенсена вызвал полицию. Предатели, негодяи!.. Найдется для меня место в вашей газете?