Машина Апокалипсиса
Шрифт:
– Стяни с меня сапоги, пожалуйста, – попросила она.
– Если хочешь, я могу тебя раздеть.
– О, только не сейчас! Дай мне прийти в себя.
– Ты же хорошая наездница, Марика. Чего это ты так расклеилась?
– Не знаю. Наверное, с непривычки. Да и седло мужское. Спину будто огнем печет.
– Это была твоя идея насчет единорогов, – попенял я. – Может, оставим их тут?
– Мы обещали Винициусу оставить их на ферме Яна. Надо держать слово, милый. И сделай мне, пожалуйста, массаж.
– С превеликим удовольствием, – я стянул с Марики курточку и начал разминать ей мышцы спины от шеи и до ягодиц. Марика охала и стонала так сладострастно, что я почувствовал определенное возбуждение. Однако тут появился слуга с подносом. Он застыл в дверях, наблюдая за моими действиями.
– Поставь на стол и ступай, – велел я ему, продолжая поглаживать и мять мою вампиршу.
Я делал массаж еще минут пять, после чего Марика заявила мне, что еще никогда не чувствовала себя такой счастливой.
– Отлично, – сказал я. – Теперь надо поесть.
– Я немного полежу. А ты ешь.
– Может, тебя покормить с ложечки?
– Ну, уж нет. Я вообще-то совсем не хочу есть.
Внезапно я понял, почему Марика так устала и расхандрилась. Ей нужна кровь. Она об этом не говорит, но не надо быть великим умником, чтобы догадаться, в чем тут дело.
– Надо было попросить задержаться этого мальчишку-слугу, – сказал я, ломая на тарелке жареную курицу. – Может, его кровь бы тебя подбодрила.
– Это не смешно, Осташов, – Марика посмотрела на меня тяжелым взглядом. – Мне действительно нездоровится.
– А как же твои болюсы? Твой вампирский антипохмелин?
– У меня их больше нет.
– Пожалуй, мне придется стать твоим донором, милая.
– Осташов, ты мазохист. Тебе кто-нибудь об этом говорил?
– Ради тебя я готов на все. Даже готов лишиться пары стаканов крови.
– Твои шутки мне не нравятся. Я лучше посплю.
– Спокойной ночи!
Марика уснула быстро. Я расправился с ужином и стал думать, чем себя занять. Единственным доступным мне развлечением была беседа с Консультантом.
– Я ничем не могу помочь вашей спутнице, – сказал мне Консультант, когда я рассказал ему о Марике. – Надо отдать ей должное, она держится молодцом. Не хочет создавать вам проблем. Впрочем, в Лоэле ей будет легче найти способ поправить здоровье.
– Я предложил ей укусить меня. Она говорила, что укус вампироморфа…
– Мой друг, ваш альтруизм похвален, но все не так просто. Кровопотеря ослабит вас. Так что не говорите глупостей и лучше почитайте вот это, – Консультант сунул мне маленькую книжку в кожаном переплете. – Вам стоит побольше узнать о месте, в которое вы направляетесь. А я, с вашего позволения, займусь другими делами.
Когда Консультант исчез, я открыл книжку. Она называлась «Королевский путеводитель по Авернуа, составленный Люка де Бонсо, придворным картографом Его Величества». И вот что я там вычитал.
Авернуа – королевство небольшое, примерно триста миль с севера на юг и четыреста двадцать с запада на восток. Оно граничит с Хирном на севере, Лансаном и Саграмором на востоке и имперскими землями на юге и западе. Независимым это королевство стало примерно триста лет назад, и с тех пор в нем правит династия Хольдингов, основателем которой был король Хольдер Грамотный. У короны Авернуа примерно сто сорок тысяч подданных, из них три четверти люди, остальные – эльфы и гномы. Авернийцы по языку и обычаям близки своим соседям, лансанцам и саграморцам, и считаются красивой расой. Мужчины высокого роста и крепкого телосложения, женщины отличаются стройностью и грацией. У авернийцев светлая кожа, темные глаза и волосы. Они искусные земледельцы, воины и маги. Большая часть населения живет в трех городах – Лоэле, Фиране и Ло-де-Мало. Столица, город Лоэле, был основан в 114 году Новой Эпохи королем Гурмэ Длинноносым, и сейчас здесь проживает почти пятьдесят тысяч жителей. Город славится своим университетом, а также тем, что именно здесь находится штаб-квартира Боевого Братства. Из прочих достопримечательностей упоминались какой-то мудрополитен, знаменитые винокурни Сабарек, где производятся лучшие красные вина и коньяки, руины древнего города элдеров, известные как Безымянный Город, королевский зоопарк и Большая арена, где по праздникам проводятся состязания рыцарей, лучников, ловчих и кулачных бойцов.
»– А еще хотел бы я сообщить всякому, кто пожелает посетить наше прекрасное королевство, – писал в заключении Люка де Бонсо, – что та несказанная благодать, коя в землях наших издавна обретается и множится по воле Бессмертных, причиной своей имеет человеколюбивое и просвещенное правление нашего любимого монарха, Его Величества короля Авернуа и окрестных земель. Ибо как сердце человеческое есть основа всей жизни тела, так и августейшая персона Его Величества есть основа процветания нашего. Первейшим своим долгом почитает государь наш заботиться о подданных своих, защищать их от всякого лиха и милостями своими оделять беспрестанно. Аки пастух добросердечный заботится о вверенном ему стаде, так и государь наш печется о народе своем денно и нощно, не зная ни покоя, ни отдыха. Ни в одном из сопредельных нам королевств не живут подданные столь счастливо и свободно, чувствуя на себе каждодневную заботу высшей власти, не опасаясь за жизнь свою и достаток. Кто, как не августейший государь наш, приютил в своих пределах потомков народа Элдера, гонимых и униженных? Кто подал им руку помощи и согрел милостью своей, как не Его Величество? А потому да благословят Бессмертные нашего короля и да приумножат они годы его жизни на благо любимой нашей страны Авернуа!»
– Культ личности и неприкрытый подхалимаж, – пробормотал я, закрыв книжку. – Но про эльфов интересно. Надо бы порасспрашивать у Марики, чего это местный правитель так к ним благоволит. Наверняка, это не бескорыстная любовь к инородцам. А, камушек? – обратился я к Говорящему камню.
– Вот уж не знаю, – фыркнула Эль-Шаба. – Тебе интересно, узнавай.
Поскольку на улице уже стеменело, а свеча, в свете которой я читал путеводитель Люка де Бонсо, догорела почти до поставца, я решил присоединиться к Марике и лечь спать. Не раздеваясь, я растянулся на кровати рядом с моей спутницей и провалился в крепкий сон.
Меня разбудила Марика. Выглядела она неважно, но о своих проблемах говорить не стала. Мы наскоро перекусили и поехали дальше, пока не добрались до фермы Яна. Она располагалась совсем близко от Лоэле. Старый фермер забрал у нас единорогов, обещал доставить их хозяину. На этом наше общение с волшебными зверями-уникорнами закончилось.
Город был рядом, километрах в двух-трех от нас. Крепостные стены и башни производили впечатление даже на таком расстоянии. К моему удивлению Марика предложила не топать пешком до ворот, а воспользоваться терминалом.
– Каким еще терминалом? – не понял я.
– Терминалом мудрополитена, – сказала она. – Посмотри-ка туда.
Я повел взглядом в ту сторону, куда она показывала, и увидел прямо за фермой Яна странное сооружение, напоминающее всем известный Стоунхэндж, только меньших размеров. Марика двинулась к таинственному кромлеху, я за ней, гадая, что это за штуковина. Вблизи кромлех выглядел весьма внушительно. Каменные менгиры были покрыты вырезанными на них рунами, а в центре сооружения красовался бетонный куб с каменной дверью. Марика наступила на плиту перед дверью: дверь с шипением открылась, и мы вошли внутрь. Я увидел лестницу, ведущую под землю. Она привела нас в большую ярко освещенную карстовую пещеру, по дну которой тянулся бетонный желоб с уложенным в него сплошным брусом из черного матово поблескивающего металла. Желоб уходил в тоннели в противоположных концах пещеры.